А еще я слышал голоса. Хотя скорее один голос. Кто — то говорил, а может быть, пел, на незнакомом мне языке. Потом я услышал тот самый звук, то самое слово, которое Некромантка назвала моим именем, а затем все тот же некто перешел на другой язык, и мгновение спустя я сообразил, что это Северо — Западное наречие, мой родной язык, только с акцентом, хуже которого я сроду не встречал. Пару фраз я все — таки расшифровал — «ти зделищь» в смысле «ты сделаешь», и «ю пвеливу» в смысле «я повелеваю», — только вот я не знал, что именно я сделаю и что в точности мне повелели, и не был даже уверен, что это вообще обращено ко мне.

Где — то в процессе я осознал, что источников света тут два: один сверху, освещал вообще все, а кроме него, имелась красно — золото — голубая спираль вокруг моего тела, она вроде постоянно лезла на глаза, но я заметил ее только когда она начала меркнуть и в итоге пропала.

Вот тогда — то я наконец и рассмотрел этого самого кого — то, пусть освещение и было жутким. Впрочем, многого не скажу, только что у него имелась голова, которую как бы сплющили чем — то тяжелым, никаких ушей, вертикальные щели с глазами, широкий беззубый рот и длинная шея.

Я по — прежнему не мог двигаться и словно со стороны наблюдал, как достаю стилет из сапога и вонзаю в один из этих глаз, а потом я вновь оказался в кресле, Некромантка только что убрала палец от моего лба и все смотрели на меня.

— Что… — выдохнул я.

— Сработало? — уточнила Некромантка.

— Э. Думаю, да. По крайней мере у меня было то ли видение, то ли сон, то ли одна из тех штук, которые я ненавижу.

Она кивнула.

— Там было два тебя, а ты не привык к впитыванию воспоминаний. В следующий раз будет проще.

— В следующий раз?..

— Влад… — начал Морролан.

— Меня призвали, — сказал я. — Как какого — то гребанного демона, кто — то, какая — то тварь сцапала меня и утащила.

— Ты привыкнешь, — проговорила Некромантка.

— Лучше бы я это вылечил, — заявил я.

— А это возможно? — спросила Алиера.

— Нет, — ответила Некромантка.

— Значит, говоришь, это сложно, — подытожил я.

Она склонила голову и посмотрела на меня, как, ну, наверное, как я смотрю на нее, когда она выдает одну из своих фразочек, которые ни одному нормальному человеку не понять. Вот так вот, теперь я знаю, каково это, быть с другой стороны. Какой везучий я.

А потом меня вдруг осенило. Я потянулся и медленно, чтобы никого не побеспокоить, достал из сапога стилет. Хорошее, надежное оружие, сработано Кивратом, он в таких делах мастер. Клинок длиной дюймов десять, отполированный обсидиан оголовья, узкая простая крестовина гарды. В моем видении, или сне, или что оно там было, я как раз им и прикончил призвавшую меня тварь — только у того стилета была обтянутая кожей рукоять, и сам он был чуточку тоньше, с выгнутой гардой, как у тех, что делает Нусир. Я периодически меняю оружие, которое ношу, и стилет, что я держал в руках сейчас, был куплен у Киврата пару дней назад.

Так.

Я вернул клинок обратно в сапог.

— Что такое, Владимир?

— Ничего, — ответил я. — Просто… ничего.

Поняли, да? Только не ждите, что я объясню, ибо по — прежнему понятия не имею, как это вышло и что оно вообще означает.

— Так, — сказал я, — один вопрос решили. Двигаемся дальше. Что это заклинание должно было со мной сделать?

Теперь все посмотрели на Морролана.

Я и не заметил, что на столике за ним лежит Черная Длань, но он повернулся, взял ее и достал из ножен, и я уже описывал, что в этот момент творится в голове, и очень не хочу повторять это снова.

Я не мог не спросить:

— Ты уверены, что это нужно?

— Если ты хочешь получить ответ на свой вопрос, — ответил он.

Поднял оружие и направил на меня. Между мной и острием оставалось еще футов пять — шесть, и по мне, это слишком, невероятно малое расстояние.

— Так, Алиера, — проговорил он, — действуй.

— Коснись клинка, — велела она мне.

Иногда мне кажется, может, все эти сложнейшие традиции ухаживания и женитьбы специально усложняют все дело, дабы никто не пожелал вступать в брак, не будучи в этом полностью и категорически уверен. Но потом вспоминаю главное пиршество. Нет, все — таки у некоторых традиций есть иное объяснение.

Главного пиршества все ждут с нетерпением. Проводится оно за день до свадьбы. Нойш — па говорит, что когда — то давно смысл был — приветствовать всех гостей, что живут за городом. Это меня слегка озадачило, пока я не вспомнил, что все это происходило на Востоке, где телепортации нет, так что путешествовать нужно очень долго, а значит, собираться на свадьбу — то еще предприятие. О таких вещах, как правило, и не думают. Я спросил у него, а как же быть с традицией лично приглашать всех гостей, и он ответил — иногда приходится пропускать кое — какие шаги.

Обычай пиршества, однако, продолжился, ведь обычаи положено соблюдать, на то они и обычаи, так что у нас в плане пиршество имелось. Из всех Домов драгаэрян лишь джареги похожи на выходцев с Востока в понимании важности еды, в основном потому, что у нас принято обсуждать дела за трапезой, и даже если дела идут не ахти как, по крайней мере еда должна быть достойной.

Мы с Коти, будучи одновременно выходцами с Востока и джарегами, конечно же, хотели, чтобы еда была достойной — более чем достойной, насколько это нам под силу, а поскольку сами готовить в этом случае не могли, должны были кого — то подрядить. Не знаю, существуют ли люди, которые превращают поиск хорошего повара в ритуал, и не удивлюсь, если таковой тоже есть.

Ее звали Пиетра, у нее имелся маленький ресторанчик с солидной сетью курьеров для доставки готовых блюд, располагалось заведение в дальнем северо — восточном углу Южной Адриланки — на максимальном удалении от ароматов бойни, я так понял. Мы с Коти почти пол — дня там провели, пробуя разные варианты, и роскошно поспорили на предмет выбора блюд, ибо хотелось и того, и другого, и вот этого тоже.

Я могу, конечно, перечислить итоговое меню, но кому захочется слушать о еде?

— Кажется, меня слух подводит, — заметил я, — ты вроде сказала…

— Коснись клинка, — повторила она.

Я посмотрел на нее, на Морролана.

— Все в порядке, — заверил он, — она тебе не навредит.

Чтобы не затягивать всю историю; немного уговоров — ну хорошо, очень много уговоров, — и я это сделал. Встал, шагнул вперед, прямо к острию, и положил ладонь на плоскость лезвия, как будто делаю так по сорок раз на дню.

Если вы считаете, что это было просто, замечу лишь, что вы неправы. И держать так руку было не проще. На том и остановимся.

Алиера поднялась — неспешно, думаю, специально, чтобы меня помучать; уважаю, — подошла ко мне, чуть сжала мои виски в ладонях, и как раз когда я подыскивал неприятное сравнение, отступила и пожала плечами.

— Не могу ничего разобрать. Некромантка, может, попробуешь ты?

Мне пришлось постоять так еще дольше, продолжая держать руку на клинке. Некромантке не понадобилось даже касаться меня, она просто подошла, взглянула, кивнула и двинулась обратно к своему креслу.

— Да, — сказала она, — поняла. Надо было сразу тогда сделать.

— То есть я могу уже убрать руку? — спросил я.

— Если хочешь, — отозвалась Некромантка.

О да, я хотел.

Дальше я пропустил часть разговора, ибо вернулся в свое кресло, и какое — то время меня колотило. Морролан хотя бы сделал любезность и спрятал меч в ножны. Коти взяла меня за руку, и чуть погодя я проговорил:

— Так, давайте сначала, хорошо? А то я от ужаса весь оглох.

Алиера фыркнула; она из тех, кто считает, что храбрый никогда не боится, или как минимум никогда этого не признает. Морролан, тот несколько разумнее, меня понял, а Некромантка, разумеется, понятия не имела, чего тут вообще бояться.

Однако же охотно повторила исходную мысль: