Я повернулся к Коти.

— А ты что думаешь?

— Что бы ты ни решил, — заявила она, — я тебя прикрою.

— Но они правы?

Она не ответила.

— Ну же, — проговорил я, — скажи.

— То, что ты пострадал, — сказала она, — само по себе не значит, что кто — то где — то неправ.

Слабость после телепортации, кровопотеря и горящее желание проделать в ком — то несколько дыр… но все же я их понял. И выдохнул.

— То есть после всего этого мы так никого и не убьем?

— Ну, вроде как тебе за это не платили.

И подарила мне улыбку, за которую я готов убить. Или умереть. Или, в некоторых случаях, даже удержаться от убийства.

Я сделал еще один вздох. И еще один. Повернулся к Тависсе:

— Следующий раз, когда мы увидимся…

А потом, думаю, я просто отрубился и не смог завершить угрозы.

Меня вернули обратно в Черный замок, пока я пребывал в благословенной отключке и не чувствовал телепортации. Алиера снова заштопала меня, на сей раз удержавшись от замечаний. Коти держала меня за руку.

А когда Алиера ушла, она сказала:

— Владимир, прости, что ты так никого и не убил.

Я рассмеялся и был рад, что вот я смеюсь — и не больно.

— Ты готова выйти замуж за демона? — уточнил я.

— Мой демон, — проговорила она.

— Твой демон, — согласился я.

Алиера сказала, что в Доме Атиры все делают псионически: свадьба, прием, все прочее. Я даже ей поверил, пока она не засмеялась. Ну да, согласен, забавно.

В общем, мы — нет.

После свадьбы мы прошли, как на параде, по улицам Южной Адриланки.

Народ улыбался, махал нам и посылал воздушные поцелуи, ибо свадьбы в этой части города считаются очень важными.

Коти держала меня под руку и все время улыбалась все той же улыбкой.

Я все время смотрел на нее и ухмылялся как идиот. Драконы — Морролан, Алиера и Норатар — кажется, приняли парад совершенно естественно.

Крейгару, Палке, Мелеставу и другим джарегам было несколько неуютно. Сетра с Некроманткой воспринимали весь процесс этак отстраненно. Леди Телдра, конечно же, была само совершенство, шла под руку с Нойш — па, махала всем встречным, и вообще это словно был лучший день в ее жизни. В общем, вряд ли Южная Адриланка когда — либо принимала такую компанию драконов, джарегов и выходцев с Востока.

Мы добрались до танцклуба чуть в стороне от улицы Гончарного рынка и вошли внутрь. Там были фаршированные кетной капустные рулеты в остром томатном соусе со сметаной, и куриный суп, в котором плавали капли подсолнечного масла, и крохотные воздушные пирожные с замороженными сливками внутри и глазурью из шоколада, сахара и апельсинового ликера снаружи.

И там играли скрипки, и Нойш — па учил леди Телдру чардошу, потом учил меня югрошу. Коти вальсировала с Морроланом, затем мы с Коти кружились в кариказе, а гости бросали нам под ноги медяки, а затем мы плясали с шарфами, а вместо музыки все наши гости хлопали нам.

Знаете, вот тут я должен был выдать сентиментальную чушь насчет как еда и музыка сплотили всех — увы, простите, но нет. Драконы держались вместе с драконами, джареги — с джарегами, а выходцы с Востока с соплеменниками. Причем многие бросали хмурые взгляды на соседей из других групп. Ну хотя бы никто никого не убил, что само по себе победа, не так ли?

Музыка началась вновь, и мы плясали, ели и смеялись, и демон я или нет, но таким живым я себя никогда еще не чувствовал.

Еще пару дней прошло, пока я выздоровел достаточно, чтобы покинуть Черный замок. Крейгар благополучно управлялся с делами.

Я отправил послание Матиесу, подтвердив, что все закончено, и он может спокойно вступать во владение унаследованной недвижимостью.

Потом я вернулся к Три Кубика и продал слезу Вирры за шестьсот десять монет; теперь это было безопасно, и я хотя бы вернул больше, чем изначально одолжил Берету.

Поговорил с Тороннаном, сообщив ему, что случилось, а также проверив, смогу ли я заставить его подтвердить, что это он позволил Пакитину дать мне по башке; он ответил нечто в духе — подумаешь, он же знал, что я вернусь, учитывая, кто у меня в друзьях, и не нужно мне пытаться играть мускулами, и подобная чушь.

Я мысленно сделал себе пометку однажды воткнуть кинжал ему в глаз, но в данный момент я улыбнулся, поклонился и удалился.

Мы с Коти поженились, она переехала в мою квартиру и занялась ее превращением в свою собственную во всех наилучших отношениях. Мы передвинули стол, и стало настолько хорошо, насколько возможно.

Что до Тависсы и Червик — не знаю. Червик все еще Наследница, и полагаю, Тависса все еще выдумывает варианты, как до нее добраться, и возможно, однажды сумеет что — то измыслить. Сетра убрала остатки заклинания, так что дальше уже не мое дело; по мне, она может хоть сгнить в той пещере.

Я вернулся на гору Дзур, и после того, как Сетра закончила удалять заклинание, она спросила, согласен ли я рассказать всю историю вот в этот ящик, и предложила достаточно золота, чтобы я в итоге почти покрыл те восемь сотен[34].

И вот я сел, чтобы все это рассказать в очередной раз, и как раз рассказал.

Так вот, вопрос, Сетра, ты можешь что — то сделать? Я помню, раньше ты сказала, что не можешь, но…

И что, это все, что требуется? Если я не знаю имени, никто не сможет…

Э, о чем ты вообще?

Вирра? Богиня Демонов? В смысле — самолично? Да зачем бы ей…

Ладно, понял. Не знаю, но кажется хорошим обменом. Наверное. Лучше, чем…

А. Ну… а какую часть памяти я потеряю?

Это… так, ладно. Неприятно.

Нет — нет. Если выбор между таким вариантом и тем, чтобы позволить какому — то гаду меня призвать и заставить что — то делать, я в игре.

Действуй. Мне нужно что — то сделать, чтобы подготовиться?

Да, прямо сейчас.

Я… стоп. О чем мы вообще говорили?

Это все было давным — давно, и воспоминания все еще возвращаются ко мне. Свадьбы нашей я не забыл, а вот столько всего, что случилось в то время, словно испарилось из памяти. И некоторые замечания Коти, которых я не очень понимал, сейчас обретают смысл.

Я снова был в Адриланке, вернее, у западной ее окраины. Позабыв, среди всего прочего, то, каким же я был дураким. А сейчас я стал умнее?

Возможно. Надеюсь.

Конечно, я мог просто телепортироваться обратно в Город. Выбросив в море — океан Камень Феникса, я вновь вернул себе связь с Державой и мог творить волшебство настолько хорошо, насколько вообще мог. Но я хотел пройтись, обдумать, вспомнить.

И если Левая Рука хочет попробовать достать меня еще раз — здесь, на природе, я готов.

И я шагал по дороге. Путь не был неприятным, а настроение у меня… ну скажем так, оно было, и хватит.

Пройдя еще немного, я остановился, сошел с дороги и подошел к краю обрыва. Посмотрел вниз на бушующие волны, на скалы внизу. Несколько лет — и несколько жизней — тому назад мы с Коти левитировали тут вниз, искали пещеру, которую так и не нашли, сидели на скале — вон на той, — болтали и пускали «блинчики».

Я напрочь об этом забыл. Я напрочь забыл о многом, что привело к этому, и кое о чем, к чему это привело потом. Я забыл тот странный звук, который был в некотором по — прежнему недоступном мне смысле, моим именем.

Сейчас я его помню. И понимаю, что это значит.

Я был зол на Богиню Демонов за то, что она вмешалась в мои воспоминания, но теперь, выходит, в них вмешивались дважды, и оба раза вина была не ее. В первый раз — потому что я оказался в месте, которое человеческое сознание не в силах воспринять[35], а во второй…

И — Сетра. И хотелось бы разозлиться на нее, и на Богиню Демонов, за то, что они сделали — но, увы, теперь я помню и то, что сам хотел, чтобы они это сделали. И не то чтобы меня не предупреждали. Как же бесит, когда винить некого, кроме себя самого.