— Рыболов пожадничал.

Знаете, если так подумать, на вопрос «почему такой — то был убит», в девяноста девяти случаях из ста ответ будет «он пожадничал». Но это сейчас я вот так подумал, а тогда у меня нашлось подробное объяснение.

— Картина, как я ее вычислил, выглядит так: Берета грабанули и отняли хиши, сделал это некий уличный бандит, вероятно, орка. Берет пожаловался Тороннану, тот велел Рыболову найти товар. Рыболов нашел, однако решил оставить его себе, а вернее, третьей стороне. Почти уверен, что он прикончил Берета, чтобы Тороннан ничего не узнал, но — не получилось.

— Третьей стороне, — повторила она, — и кто же это?

Тут — то и появилась возможность соврать — и, не хвастовства ради, полагаю, что у меня получилось достаточно гладко.

— У меня есть знакомые, — начал я.

— Да, мы знаем.

— Кое у кого из них имеются, скажем так, концы в вашей организации, как, несомненно, у ваших знакомых имеются концы в той, где состою я.

— И?

— Мои знакомые обнаружили признаки того, что у вас есть соперник.

— Соперник?

— В вашей организации — в Доме Джарега, в той его части, что мы зовем Левой Рукой, — в общем, такие, как вы. Есть некая другая компания таких, как вы, и вот с ними и работал Рыболов.

Она по — прежнему оставалась бесстрастной, взглядом изучая меня. И наконец проговорила:

— Интересно.

Я тоже подумал, что это интересно, и кивнул.

— Возможно, вы захотите изучить этот вопрос.

Она кивнула.

— Или, — предложил я, — для вас могу изучить его я.

— Кажется, вы уже это сделали.

Я пожал плечами.

— Иногда вы натыкаетесь на информацию, какой не искали, и она оказывается ценнее, чем то, что вы вроде как искали. С вами случалось такое?

— Иногда.

Я кивнул, и мы дружно принялись молчать. Этакая игра «кто кого», своего рода.

И я выиграл.

— Итак, если это все…

— Так вы предпочтете сами изучить этот вопрос, или хотите, чтобы это сделал я?

— Я займусь.

— Устраивает, — согласился я.

Мы сумели выбраться на улицу, не растекаясь лужей слизи, и это, как и в прошлый раз, ощущалось немалым достижением.

— Неплохая работа, — заметила Коти.

— Уловила?

Она этак чуть склонила голову, искоса взглянув на меня.

— Ну да. Прости.

Она кивнула.

— Если бы другой компании не было, или же они не знали бы, кто это мог быть, они бы как минимум возжелали получить больше информации о наших источниках.

— Ага.

— А мы теперь знаем, что они существуют, — сказала она. — И можем быть вполне уверены, что Рыболов работал с ними.

— Рыболов был посередине. Та, другая компания, кто бы они ни были — Рыболов был за них, однако именно Ширет и ее компания подсунули ему в дом слезу Вирры, так что либо он играл за одних против других, либо, что вероятнее, Ширет его использовала.

— Почему вероятнее?

— Потому что я поверил ему, когда он сказал, что ничего не знает о слезе Вирры, а еще, судя по задержке с ответом, он как раз начал понимать, что происходит.

— Могу согласиться, — решила она.

— Так что мы можем быть вполне уверены, что есть другая тайная компания волшебниц Левой Руки, они работали с Рыболовом и то ли были, то ли не были как — то связаны с Наследницей тсалмотов.

Она кивнула.

— Предлагаю найти их.

— Обожаю, как ты говоришь.

— А собственно то, что я говорю?

— Ну и это тоже.

Коти взяла меня под руку.

— Тебе нужно больше читать.

— Э.

— Когда мы поженимся, я буду читать тебе вслух.

— Ладно, уже согласен. Кстати, о «поженимся» — что будем делать с призывом?

— Призывать.

— А если она явится?

— Предложим ей торт.

— А если торт ей не понравится?

— Тогда ну ее.

— Звучит разумно[23].

Мы разгуливали под руку и болтали о предстоящей свадьбе, и о том, как вычислить, кого нужно убить, и все такое. Периодически меняясь кто справа, кто слева. Все — таки рабочую руку надо время от времени держать свободной.

Впрочем, наверное, так все поступают.

— Не знаю, как их найти, — заметил я. — Но знаю, как начать поиски.

— С Тороннана?

Я кивнул.

— Будет непросто, — сказала она. — Он вроде как твой босс. Так что надо вести себя осторожно.

— Осторожно — это я могу. Когда — то в Чертогах Правосудия я был — само коварство[24].

— Тогда будь осторожен.

— Ну, для начала, надо осторожно и незаметно проникнуть в вонючую конюшню.

— А будет достаточно осторожно, если мы просто поднимемся к нему?

— Если мы проделаем это с достаточной осторожностью, — решил я.

— И, — добавила Коти, как всегда, практичная, — что мы будем делать, когда окажемся там?

— Вот — вот.

— Ты что — то уже придумал?

— Примерно, — сказал я. — Я хочу дать ему на выбор два плохих варианта в надежде, что он предложит третий.

— Но ты не знаешь, как собираешься все это выкрутить.

— В процессе и решим.

— Идти навстречу потенциально смертельной угрозе без всякого плана?

Мы вообще так когда — нибудь поступали?

— Вот это вот твое «потенциально смертельной» мне очень нравится.

Я скорее почувствовал, чем увидел ее улыбку.

«Иногда мы, джареги, специально отрыгиваем съеденное, ибо знаем, что никто больше этого не захочет съесть. Так что если меня вдруг вывернет, это не значит…»

«Заткнись," — сказал я.

Кто ж не любит парады?

Ну вот, например, я. Ходить — не мое любимое занятие, и смотреть, как ходят другие — не сильно лучше. Как раз эту часть фенарийской свадебной традиции мы дружно решили забыть. У нас все равно планировалось нечто вроде парадного шествия от свадьбы до приема, и хватит. Но если вам любопытно, дело обстоит так: за три дня до свадьбы невеста, жених, оба свидетеля и все желающие маршируют по улице, облаченные в лучшие наряда и производя столько шума, сколько сумеют. Нойш — па говорит, эта традиция основана на том, чтобы все вокруг узнали, что эти двое собираются пожениться, так что если кто — то против, он может сказать об этом заранее.

Этот обычай — дать возможность высказаться любому, кто против — имеет место во многих брачных церемониях, но по — разному. В Доме Креоты, как мне рассказывали, обходят весь зал, и каждый должен сказать новобрачным «да» или «нет». Времени занимает, небось, целую вечность, но так мне рассказывали. Не всему рассказанному я верю.

На сей раз крутые парни лишь кивнули и молча позволили мне пройти и повидать Тороннана. Я так понял, проявили вежливость к Коти.

Тороннан поднял взгляд, когда мы вошли. Подумалось: как легко было бы убить его прямо здесь и сейчас. А еще — как глупо, живыми нам после этого не уйти.

— Что, — сказал он. Вести разговоры он мастер.

Боссы, они все разные. Некоторым не могут без напоминаний, какие они страшные или насколько важные. Некоторые просто ожидают, что им будут верны, ведь своим людям они хорошо платят, а может, хорошо о них заботятся. Некоторые встретят холодным взглядом малейший намек на неуважение, а у некоторых случается чувство юмора. Тороннан, пожалуй, где — то посередине, кроме чувства юмора. По — моему, он его хирургически удалил. Вот не знаю, лекари на такое способны? Я бы не удивился.

Суть в том, что босс — он важен. Ибо от него зависит, сколько вы зарабатываете, много ли вам приходится пахать на работе, а иногда, возможно, насколько велики ваши шансы выжить. А поскольку иногда вам приходиться в чем — то убеждать его, или, возможно, получать у него какую — то информацию, необходимо знать, что он любит и чего не любит, и вообще правильный подход к нему. А вот ему всего этого о вас знать необязательно.