Как только Джорджия въехала на Поле сквозь арку под трибуной Близнецов, ей, как и всем другим наездникам, вручили хлыст. Стартовая черта находилась в нейтральной зоне к северу от Звездной Дороги, к югу в такой же зона была расположена трибуна, предназначенная для участников торжественной процессии.

К стартовой черте напротив судейской трибуны Джорджия подъехала, словно во сне. Она видела, что судья стоит с напоминающим очень большую трубу предметом в руках, и понимала, что это скорее всего какая-то разновидность мегафона. Рядом с судьей стояла герцогиня Беллеции, казавшаяся в жаре и духоте Поля неким подобием бокала с ледяною водой. Рядом с нею Джорджия разглядела герцога Никколо, выглядевшего так, будто он сильно нуждался как раз в глотке такой воды. Много дней уже не видевшая герцога, Джорджия была поражена тем, насколько он изменился.

Арианна опустила затянутую в изящную перчатку руку в черный бархатный мешочек и извлекла оттуда окрашенный в красный и пурпурный цвета шар.

— Стрелец, — произнесла она ясно и отчетливо.

Судья повторил это слово в свою трубу, и по всему Полю разнеслось: «Стр-р-релец!» Тополино двинул свою Альбу к внутренней бровке.

Шар Стрельца был помещен в первую ячейку сооружения, напоминавшего некую помесь рассчитанного на дюжину свечей подсвечника и набора стеклянных чашечек для яиц. Герцогиня извлекла следующий шар, и над Полем прокатилось: «Ов-в-вен!» Джорджия тем временем старалась убедить себя в том, что вторым и впрямь оказался красно-желтый шар. Она будет второй от внутренней бровки — великолепная позиция! И вдобавок рядом с нею будет ее союзник.

Следующим, однако, появился сине-розовый шар Рыб, так что Джорджия оказалась между своим надежнейшим союзником и злейшим врагом. Еще хуже было то, что четвертым был розово-белый шар. На четвертой позиции будут, следовательно, Близнецы, которые вместе с Рыбами сделают всё возможное, чтобы придержать Джорджию на старте.

Когда стало ясно, что лучшие позиции уже распределены и сальным округам придется занимать места ближе к внешней бровке, в толпе послышались тяжелые вздохи. Деве достался последний, двенадцатый номер — Rincorsa. Это означало, что ее наездник первым на полном скаку пересечет стартовую черту и тогда все остальные последуют за ним, если, конечно, судья сочтет, что фальстарта не было и никто не двинулся с места раньше времени. Те же самые правила были обязательны и в предварительных заездах, но тогда никто особо строго не следил за их выполнением. В настоящей скачке всё было намного серьезнее.

Теперь все стеклянные чашечки были уже заполнены, и напоминавший призрак герцог Никколо повел герцогиню Беллеции обратно к трибуне перед папским дворцом. Стартовых боксов здесь не было, и лошади кружились на месте так, что временами некоторые из них, в том числе и Архангел, поворачивались вообще не в ту сторону. Джорджия видела, как герцог и герцогиня прошли несколько шагов и заняли свои места на трибуне для самых важных особ. Лючиано там видно не было.

Переживать по этому поводу у Джорджии не было, однако, времени. После двух фальстартов скачка наконец началась, и Джорджии некогда было беспокоиться о чем бы то ни было, кроме града ударов, которые обрушил на ее шлем Король. Тополино рванулся вперед, чтобы освободить Джорджии место и дать возможность следовать за ним вдоль внутренней бровки, но Шелковый на своем Бенвенуто загородил ей дорогу.

Старт у Джорджии получился хуже некуда, но, по крайней Мере, Рыбы и Близнецы оставили теперь ее в покое. Решив, что сделано уже вполне достаточно, чтобы лишить ее всяких шансов на успех, они сосредоточились на стремлении самим выйти вперед. Джорджия была в ярости, но из скачки она все-таки не выбыла, а у Архангела был хороший запас скорости.

Джорджия подтянулась к другим участникам и к концу первого круга шла шестой в плотной группе наездников. Краешком сознания она отметила, что промчалась мимо Паоло и его товарищей на крайней с юга трибуне. Полный круг по периметру Поля был завершен, так что она миновала уже все знаки зодиака. Герцоги и принцы, мясники и пекари — все слились для нее в одно расплывчатое пятно. Сейчас Джорджия не обращала внимания ни на что, кроме своей лошади и скакавших рядом наездников.

Они неслись галопом по второму кругу, когда чей-то одинокий голос прорвался сквозь гул толпы. «Zhou volou! — кричал он. — Счастье Овна вернулось!»

Джорджия поняла, что это голос Аурелио, в то же мгновение, когда услышала шум крыльев. Охваченные замешательством наездники на какой-то миг пусть чуть-чуть, но сбавили скорость, и когда они вновь миновали стартовую черту, выходя на последний круг, Архангел шел уже третьим — позади Водолея и Близнецов.

— Не смотри вверх, — пробормотала самой себе Джорджия, сцепив зубы и слыша, как в единый голос слились крики толпы.

Что-то розовое и белое мелькнуло перед глазами Джорджии, но ни для расслабленности, ни для колебаний сейчас не было места. Джорджия шла грудь в грудь со скакавшим на Учелло Сосиской, неожиданно словно бы растерявшимся. На мгновение Джорджия увидела его широко раскрытые испуганные глаза, поднятые к небу.

«Не… смотри… вверх», — тяжело дыша, прошептала Джорджия, почти поравнявшись с Шелковым на Бенвенуто. Наездник Близнецов поднял хлыст, но тут же выронил его. Джорджия успела увидеть, как Шелковый, побледнев, творит Знак фортуны.

Джорджия обошла его, не отрывая взгляда от цепочки черных и белых флажков, отмечающей финишную черту.

Она миновала ее и, замедляя бег Архангела, все еще сама не могла поверить в то, что ей удалось совершить. Она победила. Принесла победу Овну. Однако вокруг царила странная тишина. Так, словно это было застывшее изображение на экране видеомагнитофона. Все смотрели вверх на колонну, возвышавшуюся в центре Поля. На ней больше не было вымпела Близнецов, а Чезаре приветственно махал Джорджии рукой со спины Мерлы, зависшей в воздухе и терпеливо дожидавшейся, пока он снимет с шеи порядком испачканный красно-желтый шарф и прикрепит его к вершине колонны.

Рискуя свалиться, он склонился со спины крылатой лошади и, обращаясь к Джорджии, во весь голос крикнул: — Победа! Победа и радость!

И в тот же миг всё Поле, словно ожив, разразилось приветственным криком.

Глава 23

Овен торжествует

Лючиано появился на Поле, тяжело дыша, проскакав на Звездочке всю дорогу от Санта Фины. Времени ему пришлось потратить намного больше, чем летевшему на Мерле Чезаре, так что трибуны уже опустели, хотя остатки толпы всё еще текли сквозь арку, направляясь в сторону собора. Лючиано двинулся туда же, привязав Звездочку к одному из железных колец на ведущей к площади дороге.

— Кто победил? — спросил он у одного из горожан, но ответ потерялся в шуме, доносившемся из черно-белого здания собора. Лючиано сумел протолкаться внутрь, и представшее его глазам зрелище сказало ему всё, что он хотел знать. Всё внутри было, казалось, охвачено красно-желтым пламенем. Это Овны, подняв высоко над головами свои знамена, размахивали ими, торжествуя победу.

Еще выше, у самого алтаря, он различил синее с серебром знамя Звездных Скачек и две фигурки, одетые в цвета Овна, которых несли на своих плечах пьяные от счастья Montonaioli. Приветственные крики и пение эхом отдавались в огромном нефе собора. Ясно было, что пробиться к Джорджии и Паоло нет ни малейшей возможности.

Улыбаясь, Лючиано вышел из собора и повел Звездочку домой, в конюшни Овна.

Арианна возвратилась в папский дворец, не слишком представляя, как ей следует вести себя. После окончания Скачек должен был состояться грандиозный банкет, устраиваемый — номинально, по крайней мере — в ее честь, но сейчас дворец был странно тих и спокоен. Всё пошло совсем не так, как ожидали ди Кимичи, собиравшиеся праздновать победу Близнецов или Девы.