Рассел расхаживал по комнате, беря в руки то одну, то другую вещь и вновь небрежно ставя их на место, Джорджия потихоньку, дюйм за дюймом сдвигалась в сторону, пока не прислонилась спиной к комоду, прикрыв собой крылатую лошадь. Надо было, конечно же, сразу спрятать ее, чтобы она не могла попасть в руки Расселу.

— Собственно, это совсем не плохая идея, — продолжал Рассел. — Почему бы тебе не тряхнуть мошной, чтобы поставить выпивку кому-нибудь из моих приятелей? Да и что касается пари, это тоже можно устроить. Все-таки лучше, чем верхом ездить.

Джорджия сжала кулаки. Всё в ней кипело. Ей хотелось наброситься на Рассела и отколошматить его, хотя она отлично понимала, что подобная попытка выглядела бы просто смехотворно.

В этот момент зазвонил телефон, и Рассел вышел, чтобы поднять трубку. Джорджия услышала, как он говорит что-то тем холодновато-небрежным голосом, которым всегда разговаривал со своими приятелями. Бросившись к двери, Джорджия заперла ее. Руки ее при этом ходили ходуном. Теперь у нее не будет никакой возможности выйти и почистить зубы перед сном. Придется лечь, плюнув на правила гигиены.

Чезаре взял свой завтрак в стойло, сменив Паоло на их сторожевом посту. Погладив влажные ноздри Мерлы, он ласково заговорил, обращаясь к ее матери:

— Не волнуйся. Скоро будете в безопасности. Никто твоего жеребенка у тебя не отберет.

Растянувшись на соломе, он распрямил ноги и прислонился спиной к столбу. Появившаяся невесть откуда серая кошка забралась ему на колени и замурлыкала, тычась своей клиновидной мордочкой в руку, сжимающую ломоть хлеба с сыром.

В комнате было темно. Джорджия лежала на спине, слезы из уголков глаз стекали куда-то к ушам. В руке она сжимала крылатую лошадь. Такой несчастной Джорджия не чувствовала себя никогда в жизни. Даже когда умер ее крохотный братишка и когда куда-то девался папа, а мама плакала целыми днями, так плохо ей не было. Она ведь тогда была совсем маленькой, и больше всего ее волновало, будет ли к чаю вкусный кекс и как назвать куклу, которую мама подарила ей, когда родился Бен.

Теперь, однако, жизнь ее превратилась в сплошной кошмар. Подруг в школе у нее почти не было. У девочек, с которыми она была знакома по начальной школе, появились, судя по всему, новые интересы и новые друзья. Среди одноклассниц она, похоже, могла бы по-настоящему подружиться, только с одной — Алисой. Рассел был прав в одном: что касается отношений с другими людьми, Джорджия и впрямь основательно отстала от своих ровесниц. Ее не приглашали на вечеринки, и она знала, что большинство ее одноклассниц по выходным посещают кафе и клубы — места, куда она и заглянуть-то не решилась бы. Даже если бы сделала макияж и надела мини-юбку, шпильки и коротенькую блузку, выставляющую напоказ половину живота. Лежа в темноте, Джорджия чуть улыбнулась при этой мысли.

Домашняя жизнь давно превратилась у нее в непрерывную цепь стратегических уловок, направленных на то, чтобы избегать Рассела. Теперь и этого будет недостаточно. Он станет целеустремленно искать Джорджию, не успокаиваясь до тех пор, пока не удастся еще раз ее помучить. Этого она не выдержит. Если мама ей не поможет, придется сбежать из дому.

Джорджия уснула, сжимая в руке фигурку крылатой лошади и мечтая найти такое место, где живут крылатые лошади, способные навсегда унести ее далеко-далеко — подальше от всех ее горестей и тревог.

Чезаре дремал. Разбудила его кошка. Внезапно насторожившись она вскочила со вставшей дыбом шерстью и рвущимся из горла ворчанием.

Что встревожило кошку, Чезаре понял с первого же взгляда. В углу съежился какой-то мальчишка. Широко раскрытые глаза его были полны испуга. Чезаре поднялся на ноги, чувствуя себя слегка ошарашенным. До сих пор он по-настоящему не верил в то, что враги Овна попытаются похитить Мерлу. И уж конечно, они не послали бы для этого тощего, смахивающего на испуганного кролика мальчишку. Хотя, может быть, это просто соглядатай?

Шагнув вперед, Чезаре сжал кулаки.

— Что тебе нужно? — спросил он грубо. — Тебе тут нечего делать — убирайся!

Джорджия же пока что понимала только одно: она очутилась в конюшне. Лишь тепло и привычный, уютный запах, исходивший от лошадей, удержали ее от того, чтобы не завопить во весь голос. Она понятия не имела, куда ее занесло и кто такой этот сердитый русоволосый паренек. Похоже, он умышленно закрывает от нее нечто, спрятанное за его спиной. Что-то в его стойке напомнило Джорджии, как сама она прикрывала драгоценную фигурку от Рассела. Она медленно разжала руку, всё еще сжимавшую крылатую лошадку.

Чезаре ахнул. Когда он сделал шаг вперед, чтобы получше разглядеть фигурку, Джорджия увидела за его спиной чудесное создание, которое могло бы служить образцом для лошадки в ее руке. Великолепный угольно-черный жеребенок с двумя сложенными на спине небольшими оперенными крыльями.

Глава 2

Новая страваганте

Оба подростка, словно окаменев, стояли, глядя широко раскрытыми глазами на крылатых лошадей. Чезаре позволил себе немного расслабиться. Для этого странного, вроде бы не представляющего особой угрозы мальчишки вид черного жеребенка явно оказался полной неожиданностью. Но почему тогда он держит в руках эту фигурку?

— Где ты взял ее? — спросил он.

— Где я? — одновременно спросила Джорджия.

Вопрос был настолько странным, что Чезаре позабыло том, что и сам о чем-то спрашивал. Он пристальнее присмотрелся к мальчишке. Довольно странное зрелище. Прежде всего, его одежда была изготовлена из великолепного материала, которым в Реморе могли бы похвастаться только богатые купцы, но при этом выглядела бесформенной, мешковатой и лишенной всякого изящества, словно сшила ее какая-нибудь нищая крестьянка. Тем не менее, уши его были, словно у юного принца, украшены драгоценным серебром, и серебряное же колечко было у него в брови — нечто, чего в Талии видеть Чезаре никогда не приходилось. Сплошные загадки. Особенно если учесть, что паренек не знает, где он находится.

— Как же ты попал сюда, если не знаешь, где мы? — спросил Чезаре.

Джорджия покачала головой.

— Не знаю. Вот я в своей лондонской постели, а через мгновенье уже здесь, в этой конюшне. Только это не та конюшня, в которой я привыкла бывать. Я не знаю ни одну из этих лошадей. Особенно вот эту. Но она — настоящее чудо, правда ведь?

Сразу же поняв, что видит перед собой братскую душу, Чезаре позволил Джорджии подойти ближе к жеребенку. Уж верно, этот странный парнишка, который так любит лошадей, не причинит ему никакого вреда.

— А все же у тебя откуда-то взялось его подобие, — сказал он. — Слишком уж большим было бы совпадением то, что ты явился в округ Овна сразу же после того, как этот жеребенок появился на свет, если тебе не было известно о его существовании.

— Конечно же, не было, — ответила Джорджия. — Откуда? На свете ведь нет крылатых лошадей. Их просто не бывает.

— В Реморе бывают, — с гордостью проговорил Чезаре. Он просто не в силах был удержаться. — Правда, только раз в сто лет или около того. На этот раз подобная честь выпала Овну.

— Извини, но я не знаю, что ты имеешь в виду, говоря об Овне.

— Разве ты не из Реморы? — спросил Чезаре.

— Нет, не из Реморы, — ответила Джорджия. — Говорю же тебе, что я живу в Лондоне, в Ислингтоне.

Увидев, что собеседник продолжает непонимающе смотреть на нее, она добавила:

— В Англии. Ну, знаешь — Европа, Земля, солнечная система, вселенная, — выдала она в стиле своих школьных учебников.