— Мы должны их спасти! — заявил Вилли.

— Кого именно, мужчин или девиц? — поинтересовался Жора.

— И тех и других, — смутившись, ответил наследник.

— Собери армию и спасай, — усмехнулся Жора. — А по-другому никак. Нас слишком мало для открытого противостояния. Тем более что люди до сих пор не верят, что жрецы им солгали. Мужчины думают, что во всём виноват ты, так как не покорился лорду. Люди стали заложниками собственных заблуждений.

— Но мы не можем их бросить. Они мои подданные, — настаивал Вилли.

— Они добровольно надели на себя ярмо, так что сами виноваты. Мы звали их присоединиться к нам и защищать дома, но они отказались. В результате их ждёт незавидная участь, а мы ничего не можем сделать.

— Совсем ничего? но ведь ты великий воин. Ты что-нибудь придумаешь!

— Вообще-то есть мыслишка, но надо дожить до заката, — сказал Жора.

А днём послышались стуки молотка — ремесленники строили катапульту, чтобы разрушить стену крепости. Хотя, судя по звукам, доносившимся с другой стороны, мастера сооружали второе приспособление для штурма, вероятнее всего крытый таран. Жора понимал, если нормандцы доделают работу, защитники не смогут сдержать натиск, но трепыхаться раньше времени смысла не имело, поэтому прилёг в тенёчке и уснул. Спустя пару часов мимо проходил Корд и, увидев, что Жора приоткрыл глаз, поинтересовался:

— Ой, тан Жорж, я не нарочно. А как вам удаётся спать, когда все остальные ждут атаки?

— Не стоит переживать из-за того что ты ничего не можешь изменить, поэтому учись расслабляться и получать удовольствие от каждого мгновения.

— И вы получаете?

— Я отдыхаю, значит, польза от безделья тоже есть, — ответил Жора. — Ты бы тоже поспал, а то ночью нам придётся побегать.

— Ой, вы хотите напасть на лагерь? — удивился Корд.

— Я пока не решил, куда бить, но на месте разберёмся.

— Ой, а кроме нас кто пойдёт?

— Никто. В принципе я бы и тебя не брал, но иногда даже умелому воину нужна поддержка, так что готовься, — изрёк Жора. — Ты парень сильный, так что выступишь в роли носильщика.

— Ой, а что мы понесём?

— У меня осталось десять горшков с горючей смесью. Вот их ты и потащишь, — «обрадовал» Жора. — А то вырезать часовых, когда на плечах опасный груз слишком неудобно.

— Ой, а если они загорятся?

— Тогда ты поджаришься до хрустящей корочки, — констатировал Жора и подмигнул. — Не дрейфь, ты недолго будешь страдать. Там температура настолько высокая, что ты сразу потеряешь сознание от боли.

— Ох, тан Жорж, не умеете вы утешать, — проворчал Корд.

— Ты же не девица, чтобы раскисать. Жаль только, что со всеми этими погонями мы так и не сделали из тебя настоящего мужчину. Тебе бы с женщиной уединиться, а то как-то некрасиво получилось, — произнёс Жора и увидел, как Корд смущённо отвёл глаза в сторону. — Эй, я чего-то не знаю? Ты что, на тихую с кем-то развлёкся? Когда? Ты же постоянно рядом со мной!

— Ой, я обещал никому не говорить, — покраснев, сказал Корд.

— Мы расставались только возле Вольфганга, — рассуждал Жора и неожиданно вспомнил о семье Лохани. — Ты что, с женой Лексиса спал? Как там её звали? Линди? Лизи?

— Лидсе, — покрывшись пунцовыми пятнами, сказал Корд.

— Точно, Лидсе Лохани, — воскликнул Жора. — Надеюсь, ты применил то, чему я тебя учил? Она осталась довольна?

— Ой, порядочные мужчины не говорят на подобные темы.

— Так, то порядочные, а я хам, так что колись, — потребовал Жора, но, к сожалению, Корд молчал до самого вечера, пока они вдвоём не пошли на дело.

Ночью все кошки серые, а если снять доспехи и облачиться в бесформенные хламиды жрецов, можно совершенно слиться с тенями. Жора и Корд вышли на мост и, спустившись по верёвке в реку, прошли по пояс в воде, чтобы выбраться на берег в речном порту у пирсов. Радовало то, что капитаны кораблей увели суда из города или отогнали к противоположному берегу. В тот вечер причалы выглядели пустынными. Там не пришвартовалась ни одна лодка, потому что рыбаки тоже покинули опасный район.

Выбравшись в порт, два диверсанта скользили между бочками и удивлялись беспечности завоевателей. Нормандцы согнали местных мужчин в огромный сарай, расположенный в доках и поставили всего десять охранников. Возможно, плотники, строившие катапульту, находились в другом месте, впрочем, как и молодые девушки, но большая часть населения оказалась именно здесь.

Жора понимал, что бодрствующих воинов сложно застать врасплох, но понаблюдав за нормандцами, осознал, что дисциплина в войске хромает — сидя у костра, они нарушали все заповеди караульной службы, то есть распивали спиртные напитки, а из небольшого сарайчика слышались женские стоны.

Оставив Корда сторожить десять кувшинов с горючей смесью, Жора проник под крышу и увидел, как над молодой женщиной пыхтит мужчина со спущенными штанами. Достав кинжал, он тихо приблизился и ударил кулаком в основание черепа. Как ни странно, но причёска у него оказалась такой же, как у почившего Жерара — на темени густая копна волос, а затылок выбрит. Голова горе-воителя свесилась на поломанной шее, а пленница раскрыла рот, чтобы закричать. Жора погрозил ей пальцем, и она моментально умолкла.

— Продолжай стонать. Пусть думают, что он жив.

Жора не совсем понимал, как ему убить десять человек, чтобы они не подняли тревогу? Атака в лоб отпадала, поэтому пришлось придумывать что-то другое. Мелькнула идея использовать мерцающие чары, но появилась маленькая проблема — свет мог привлечь внимание только тех, кто сидел лицом к нему, а остальные останутся не загипнотизированными.

Рисковать раскрытием собственных возможностей Жора не стал, поэтому решил пойти иным путём. Он надел на голову шлем нормандца, а поверх балахона накинул чужое сюрко с цветами лорда Рошаль. После вышел из сарая и, пошатываясь, медленно приблизился к костру. Воины начали шутить, что он слишком долго возился с девицей, но Жора отмахнулся и, демонстративно почесав между ног, громко зевнул. Ближайший к нему нормандец заржал и Жора полоснул его кинжалом по горлу. Он действовал стремительно и жестоко, поэтому расслабленные воины не успели поднять тревогу. Мало того, только двое из них схватились за оружие, впрочем, им это не помогло, потому что Жора включил ускорение и всех перебил. Завершив ликвидацию, он позвал Корда и тот раскрыл сарай, а после тихо сказал:

— Вы свободны. Идите в сторону причалов. По воде дойдёте до моста. Там есть верёвка. Если начнёте шуметь, вас догонят и убьют. Ой, поторапливайтесь, а то если они спохватятся, вам мало не покажется.

Жора подозвал оруженосца, и они продолжили путь к строящейся катапульте. К сожалению, подобраться к ней вплотную не получилось, так как вокруг туда-сюда сновали нормандцы, и их насчитывалось несколько сотен. Ко всему прочему отовсюду слышались женские стоны и мужской хохот. То есть спасти всех девушек почти невозможно, потому что они распределились по всему городу, где поселились нормандцы.

Жора пытался понять, где именно квартирует лорд Рошаль, но в отличие от полевого лагеря с шатрами и палатками, в городе никто не поднимал знамёна. Гарольд мог сидеть в любом купеческом доме, а заглядывать в каждый никто не позволит. Побродив по улицам в одежде леонцев, Жора наметил две цели для пожара. Тяжело вздохнув, он вернулся в подворотню, где ожидал Корд и при помощи пращи закидал горшками со смесью сначала катапульту, а после крытый таран. В начавшейся панике, Жора и Корд, взяв по ведру с водой, побежали в сторону реки, где благополучно растворились в переулках и направились к крепости. Но кто-то из полководцев перекрыл все подходы к барбакану, поэтому пришлось нырять далеко от моста. Радовало, что катапульта стояла западней крепости, поэтому, когда они оказались в воде, то просто поплыли по течению.

Добравшись до опоры, Жора удивился тому, что местные мужчины до сих пор не залезли на мост. Хотя кое-кто из тех, кто забрался на переправу, рвался не в сторону города, а стучал во вторые ворота барбакана. Этих умников прогнали гвардейцы, потому что существовала вероятность впустить врага. С высоты башни к спасённым обратился Вилли и просил сохранять спокойствие и идти на северный берег.