— Чем закончилось это сражение? — нахмурился Шень, сжимая похолодевшие пальцы в кулак.

— Люди Бэя предположили, что битва произошла на вулканическом песке, так что найти следы драконьего пламени у них не вышло. Хотя местность там была изрядно вытоптана. Даже спустя много месяцев они легко обнаружили следы чего-то большого, что взрыхлило почву и повалило окрестные деревья, вырвав их с корнем.

— Значит, драконы сражались между собой? — Шень помотал головой, силясь поверить в услышанное. Холодок пробежал по позвоночнику, когда свалилось осознание, что, похоже, пророчество начало исполняться. — Из-за Проклятия?

— Да. Мы предполагаем, что род Отар хранил одно из оставшихся в степях Проклятий у себя. Похоже, горы решили отобрать его.

— Хорошо. Тогда что это за карта? — Шень указал на юго-восточную границу Зелейна и Риссивские горы. — Еще и такая огромная.

— Странно, что Бэй не заметил ее раньше. Хотя на него столько всего свалилось в последнее время, что я не удивлен, что он вспомнил об этой карте только сейчас. В его долине опять нарастает напряжение.

Шень согласно кивнул, прекрасно осведомленный о собирающем войско молодом принце, который решил испытать свои силы в качестве полководца в походе на Солнечные Равнины. Глупый мальчишка считал, что ему удастся справиться со степными ханствами и принести домой славу и богатства. Вот только он совершенно не думал, что оставляет свою долину на растерзание своим же братьям. Судя по тому, что императору было плевать на то, что затеял его сын, он не особо дорожил им.

— Похоже, что это места сражения. Массового, — задумчиво протянул Тао и пожал плечами. — У Андира было всего два дракона, поэтому карта в той зоне такая ограниченная, или, возможно, Проклятие оставалось активировано недолго.

— Степь пошла войной на горы, и Проклятие крови явило себя миру, — как зачарованный прошептал Шень, глядя в пустоту. — Два года назад.

Острая игла боли прошила грудь. Горло сдавило, и сердце ухнуло вниз. На его месте растеклась всепоглощающая пустота и холод.

Проклятая бездна! Он так и не смог вовремя найти свою истинную пару. Он упустил ее… Слишком рано сдался, не спас от бытности розой, и теперь его суженой больше не было в этом мире.

Воздух отказывался поступать в легкие, как бы часто Шень ни хватал его раскрытым ртом. Руки задрожали, и ногти до крови впились в ладони. Он начал задыхаться, перед глазами заскакали черные искры.

— Мне так жаль, Шень, — сочувствующе прошептал Тао и положил обжигающе горячую ладонь ему на спину. — Мне так жаль…

Шень отмахнулся от поддержки друга, раздраженно сбросил проклятый свиток со стола и устремился прочь из комнаты военных советов. Его существование утратило последнюю надежду на счастье. Он был обречен на одиночество, и глупо было мечтать об ином. Все Посланники были обречены, и Шень не стал исключением. Не стоило даже надеяться.

Уже в дверях он застыл, содрогаясь всем телом.

— Закройте храм. Выгоните всех.

Лин нервно расхаживала по комнате и кусала щеку изнутри. Во рту стоял металлический привкус крови, но она давно перестала обращать внимание на незначительную боль, полностью погрузившись в нерадостные мысли.

Прошла целая неделя с тех пор, как она поселилась в этой гостинице. Целую неделю шел дождь, и тяжелые тучи основательно накрыли собой долину и гору. Целую неделю врата небесного города оставались заперты.

Лин искренне не понимала, что должно было произойти, чтобы храм закрылся так внезапно. Вечером вся таверна гудела, что незадолго после полудня, когда она покинула небесный город, стража выгнала всех просителей, не обращая внимание на мольбы, крики и угрозы. Наутро врата у подножия лестницы оказались заперты и оставались таковыми до сих пор.

Лин раздраженно посмотрела на мелкую морось за окном и поежилась. Она терпеть не могла сырость. Ее больше привлекали похожие на вату облака в жаркий день и сильный ветер, но жизнь в долинах зачастую проходила в туманах или дождях. Лин с тоской вспомнила родное поселение, которое расположилось на склоне высокой горы в двух неделях к югу отсюда. В том регионе дожди шли редко, в основном зимой.

Вымученно вздохнув, Лин постаралась выбросить ненужные сейчас мысли о погоде из головы и придумать, как попасть в небесный город, чтобы выполнить задание. Хоть она и не была ограничена во времени, а в сказки, что на кону стояла судьба империи, верилось с трудом, ей хотелось вернуться в поселение и окунуться в пусть и иллюзию безопасности и спокойствия. До следующей миссии.

Теперь, когда она стала совершеннолетней, ее не будут посылать на мелкие задания, а значит, у нее появится больше свободного времени, которое разрешалось тратить на любимые занятия. Лин обожала играть на гуслях и шить. Если она хотела спрятаться в излюбленной беседке в малом саду поселения, нужно было всего лишь закончить эту миссию и вернуться домой.

Лин подошла к окну и оперлась ладонями на подоконник, вглядываясь в серость внутреннего двора гостиницы. Куцые кустики были такими же печальными, как и скудное убранство окружающих строений.

Устав сидеть взаперти, Лин переоделась в одежду из практичной ткани и накинула невзрачную плотную накидку. Она собрала волосы пучком на макушке, оставляя в основной массе струиться по спине, и вставила стальные шпильки, являвшиеся помимо украшения еще и оружием. Подхватив зонт, она вышла в коридор, ведущий к главным воротам, где располагались таверна и выход в город.

— Госпожа, подождите, — уже у внешних дверей к ней подбежала служанка и низко поклонилась. — На улице дождь и холодно, не стоит выходить, если не хотите заболеть.

— Я приехала в этот город, чтобы просить милости у Хранителя, а в итоге так и не смогла попасть к нему на поклон, — соврала Лин, недовольно кривя губы. — К кому мне нужно обратиться, чтобы меня пустили в храм? У меня есть деньги, я могу заплатить за вход.

Служанка недоверчиво осмотрела ее одежду, и Лин ее не винила. Сейчас она меньше всего походила на ту, у кого были деньги, но пачкать дорогие ткани слякотью она не желала.

— К сожалению, пока Посланник не решит отворить ворота, никто не сможет попасть в небесный город.

— Они не едят, что ли? — недоверчиво нахмурила брови Лин.

— Едят конечно, — смутилась служанка и нервно заломила руки. — Им поставляют провизию раз в неделю, но забирают ящики воины небесного города на заставе у реки. Простых людей туда не пускают.

Лин мысленно скривилась и выругалась. Это задание становилось все более невыполнимым. Бездна!

— И все же, я желаю прогуляться, — она развернулась, открыла дверь, распахнула зонт и вышла под дождь.

Улицы города пусть и не были пусты, но прошлого оживления не наблюдалось. Даже торговцы не зазывали покупателей, просто выставив узкие вертикальные флаги с рекламой у входа в лавки.

Лин неспешно шла по тротуару, рассматривая склон горы и пытаясь придумать, как забраться туда так, чтобы остаться незамеченной. К сожалению, совершенно голые скалы у подножия были бледного серого цвета, и на них не росло ничего до тех пор, пока каменная лестница не сворачивала за уступ на высоте двадцати метров над землей. Уже там начинался лес, сквозь который все и поднимались к небесному городу.

Размышляя, а не поискать ли подъем на гору с другой стороны, не из нижнего города, Лин неосознанно подошла к воротам. Возле них стояли пятеро воинов, и еще двое медленно отворяли створки.

Лин в шоке застыла и едва сдержала ликующий вскрик.

— Ворота снова открываются? — не веря своему счастью, она подошла к стоящему в стороне воину, одетому в цвета храмовой стражи. Он окинул ее брезгливым взглядом и молча кивнул. Лин мысленно усмехнулась и состроила благоговейное выражение на лице, — Разве их не закрывают на ночь? Я думала, что в храм пускают только утром.

— Так и есть, — нехотя отозвался воин. — Ворота небесного города откроют через два часа после рассвета. Вы можете хоть всю ночь подниматься и под дверьми сидеть, но раньше указанного времени вас внутрь не пустят. Нижние ворота закрывают, только когда того изволит Посланник.