С момента возвращения домой к ней уже неоднократно подходил Колин и предлагал провести с ним ночь, что они неоднократно делали до этого похода. Вот только теперь красавец-воин с роскошными светлыми волосами и голубыми глазами больше не привлекал ее. Каждое его предложение Киара отвергала, но настырный мужчина не сдавался. Кит и Райан только многозначительно скалились на это, буквально поселившись в главном доме, но не вмешивались. От их ехидных взглядов ей уже неоднократно хотелось поколотить наглых друзей.

Она не могла влюбиться в дракона. Это было глупо. Огнедышащий ящер желал ее смерти, а Киара еще не совсем сошла с ума. В напоминание о ее неосторожности на левой ладони остался уродливый морщинистый шрам. Раны неоднократно тревожили удары, морская соль и грубые тросы, поэтому кожа зажила неровными рубцами и неприятно ныла каждый раз, когда она расправляла пальцы. Даже шаман не смогла помочь.

— Киара, девочка, — голос деда Райана выдернул ее из не дающих покоя мыслей обратно в реальность.

Она подняла голову, следя за тем, как старик, тяжело опираясь на трость, медленно опустился на лавку рядом с ней. Киара была вождем уже больше десяти лет, а он все называл ее девочкой. Хотя она не возражала, ценя его поддержку и мудрые советы. Он мог называть ее как угодно, лишь бы еще много лет оставался в добром здравии и здравом рассудке.

Киара убрала точило, вложила меч в ножны на поясе и вопросительно посмотрела на верховного жреца пламени. Дед Эйдан растянул морщинистые губы в улыбке. Подхватив ее левую ладонь, он заинтересованно вгляделся в рубцы.

— Тебя отметило пламя.

— Меня обжег дракон, — недовольно нахмурилась Киара.

Она осторожно забрала свою руку из дрожащих сухих пальцев и натянула перчатку, пряча уродливый шрам.

— Так я о том и говорю, — прошамкал беззубым ртом он. — Идем, я хочу тебе кое-что показать.

— Что показать? Зачем? — она не стала спорить, вставая и помогая ему подняться.

— Пришло время, — он просто улыбнулся и медленно направился к выходу из главного дома, ничего не объясняя.

Проходя мимо болтающих воинов, Киара поймала на себе обеспокоенный взгляд Райана и недоуменно пожала плечами. Он бросил недовольный взгляд на своего деда, но останавливать их не стал. Кит что-то спросил у него, но она не расслышала ответ, выходя на улицу.

Насыщенный ароматами леса, дыма и моря воздух наполнил легкие, и Киара невольно улыбнулась. Она любила свой дом, любила этот остров. Спрятанные под высокими деревьями, одноэтажные дома зеленели крышами, поросшими короткой травой. Рядом с каждым стояли кадки с цветами, а за низкими символическими заборчиками просматривались небольшие огороды. Ухоженные дорожки между домами переплетались и стекались в центральную широкую дорогу, которая пронизывала поселение от пристани до священного круга камней.

Перед медленно идущим в ту сторону жрецом пробежала свора ребятни с громко лающими щенками. Мальчишки и девчонки обернулись, помахали руками тихо посмеявшемуся деду Эйдану, поймали взгляд Киары и приложили ладони ко лбам, выражая свое уважение. Она вернула им жест, тоже не удержав улыбки. Что бы ни говорили старейшины клана, молодое поколение росло достойным.

Клан на острове Фаар был самым старейшим из всех варварских кланов. Также он был самым многочисленным, и только поэтому совет до сих пор считался с ними. В трех поселениях, раскиданных по острову, жило около пяти сотен севе́ров. Таким количеством носителей чистой древней крови не мог похвастаться ни один другой клан, ведь они уже давно смешали кровь с долинниками, которых захватывали в плен во время набегов. В отличие от них, клан Фаар хранил традиции и за счет этого был сильнее всех остальных.

Киара коснулась виска, где синела надпись, которая так заинтересовала дракона. Кто бы мог подумать, что он не просто сможет прочитать ее, но еще и заговорит на языке севе́ров. Она долго думала над этим, но так и не смогла найти объяснения, почему Артур знал его. Единственная теория, которая выглядела наиболее правдоподобной, заключалась в предположении, что за девяносто лет, которые он провел на этом свете, ему доводилось встречаться с другими варварами, и он выучил язык от них.

Поселение осталось позади, и крона густого леса сомкнулась над головой. Дорога стала уже и змеей убегала вперед к сакральному месту острова — священному кругу камней.

Киара не была там уже много лет, наверное, с тех пор, как узнала о смерти родителей. Первое время она винила богов и Создателя за то, что они не помогли им, оставили в трудный час, хотя и прекрасно понимала, что это было глупо. Судьбы живых находились только в руках живых, а боги лишь указывали пути, по которым они могли пройти. Какой из путей выбрать, зависело только от живых. Ее родители решили покинуть клан, хотя могли бы и остаться, заботясь о Ронане, который той весной очень сильно заболел. Настолько, что шаман только чудом умудрялась поддерживать в нем жизнь, пока его организм справлялся с заразой.

Помотав головой и сглотнув горечь, которая пыталась задушить ее, Киара вышла на широкую поляну.

Огромные гладкие узкие камни возвышались в центре, образуя идеальный круг. Семь из них были выше человеческого роста раза в два, и на них был вырезан узор, который складывался в слова: «пламя», «душа», «ветер», «крыло» или « парус», « щит», « сердце» и « кровь». Тринадцать камней поменьше имен не имели и образовывали внешний контур, расставленные на разном удалении друг от друга.

Каждый из камней внутреннего круга являлся символом одного из сильнейших родов севе́ров, населявших остров. Киара и ее семья носили на своем виске символ пламени. Дед Эйдан, Райан и их род были отмечены символом души. Считалось, что покуда стоит священный круг камней, сила отмеченных Создателем будет только преумножаться, позволяя хранить клан в безопасности и даруя ему процветание. Конечно же, не все из тех, кто жил на острове, носили отметки священных камней, но любой из них желал породниться с избранными родами.

На других островах, в других кланах все обстояло совсем иначе. Киара давно не видела, чтобы на лицах хоть кого-нибудь, с кем ей доводилось общаться, были отметки священных камней. Их татуировки были не более, чем красивым рисунком, который отмечал их принадлежность к клану, но иного смысла не нес. Жрецы пламени говорили, что когда-то все было иначе, но смешение с кровью долинников сделало свое дело, и многие кланы начали забывать свое наследие.

— Идем, Киара, — прошамкал дед Эйдан и вошел во внутренний круг. В святая святых.

Киара неуверенно застыла в нескольких шагах от внешнего круга. Заходить в святилище было запрещено всем, кроме жрецов и, в редких случаях, вождей. Внутренний круг же был под запретом даже для вождей. Жрецы пламени сурово наказывали любого, кто осмеливался рискнуть. Хотя поговаривали, что камни и сами отлично справлялись с этой задачей. Наверняка Киара не знала — она уважала святыню, чтобы не нарушать ее покой.

Дед Эйдан обернулся, когда понял, что она за ним не пошла. Он снисходительно улыбнулся, отчего глубокие морщины на его лице собрались складками на висках.

— Не бойся. Я знаю, что ты ходила к священным горам, когда была моложе, пока были живы твои родители.

Киара покраснела и смущенно опустила голову. Она всегда считала, что ее кощунство осталось незамеченным жрецами.

— Мы не просто так запрещаем ходить в те горы, — он зашамкал беззубым ртом и окинул благоговейным взглядом огромные священные камни. — Горы Создателя. Центр пламени.

— Вулкан давно погас, — Киара вздохнула и скрестила руки на груди. — От озер не исходит зловония, а значит, горы более сейсмически не активны.

— Я ведь не о вулкане говорил, — он посмеялся и стукнул тростью по земле, — Иди сюда, я тебе говорю.

Киара нервно вздохнула, но спорить со жрецом было невежливо, поэтому она послушно вошла во внутренний круг. Внутри нее все напряглось, и сердце затрепетало, распространяя дрожь по телу и оседая холодком на спине. Следом горячая волна зародилась в центре живота и прокатилась по венам, на мгновение сбивая дыхание.