— Всем — внимание! — крикнула Яга и вцепилась в подлокотники. — Поднять личные щиты и держаться как можно крепче. Мы идем на таран!

— На таран⁈ — в ужасе воскликнули все, кто это слышал, но было уже поздно.

Терем с оглушительным скрипом накренился, вонзил когти поглубже в землю и рванул из низкого старта прямо на Академию. С каждым шагом дрожала земля, трясся шагоход, с крыш и стен летели куски бревен и обломки досок, а под конец правое крыло и вовсе отломилось, однако объятое алым коконом острие уверенно неслось точно к намеченной цели.

— За Китеж!! — успела выкрикнуть леди, прежде чем все утонуло в неописуемом и непередаваемом грохоте.

Обитель ведьмы треснула и раскололась напополам. Фундамент рухнул на землю, следом посыпались фрагменты стен и перекрытий, вокруг которых взмыло облако пыли и опилок.

К счастью, несущие стены выдержали и не похоронили под собой экипаж, но дом ремонту и восстановлению уже не подлежал. Куриные лапы дернулись пару раз, сжали пальцы и застыли, после чего раздался пронзающий насквозь стеклянный звон.

Защитный барьер Академии налился алой краской, загудел, задрожал, а затем лопнул, точно гигантский триплекс. Во все стороны брызнули искры и огненные сполохи, а руны на камнях выгорели дотла и погасли.

— Команда, внимание, — Яга ухватилась за край стола, как утопающий — за плот, и прижала к груди фотографию. — Путь свободен, но дальше… без меня. Передайте Савве, что если он захочет… — чародейка сонно улыбнулась, — я с большой охотой навещу его покои…

Рядом с изуродованным и смятым, как яичная скорлупа шпилем медленно опустились ладьи и канонерка. По сброшенным трапам с ревом и гиканьем понеслись ушкуйники и дружинники, серо-бурой рекой накатывая на уцелевших защитников. Но успешный штурм — не самое важное во всей этой истории. Удачный таран привел к перегрузке всех защитных систем — в том числе и тех, что стояли в тайном подземелье.

— Какого лешего⁈ — возопил Буян. — Что происходит?

— А ты не слышишь? — Яра привычным трюком освободилась от наручников. — Смерть твоя пришла, мразь.

— Ах ты…

Полудница метнулась к нему и на полной скорости пронзила живот световым копьем. Старик вытаращил зенки, распахнул пасть и кашлянул кровью. В следующий миг лазерный луч срезал башку с плеч, а затем исполосовал тело так, что то вспыхнуло, как пакля.

Дубравин попытался напасть на девушку, но тут мой саркофаг разлетелся на куски, словно внутри взорвалась граната, и на волю вырвались теневые щупальца с клыкастыми пастями на концах. Пасти разорвали светоча на клочки, а после прикончили еще четверых заговорщиков. Остальные попытались сбежать, но их в спину нашпиговали золотыми спицами, как дикобразов.

Я разорвал провода и освободил пленников из узилищ. Все это время Ярослава стояла около колеса и немигающим взглядом смотрела на останки Кощея.

— Пора уходить!

Схватил подругу за руку, но та дернулась и нервным жестом сбросила пальцы с запястья.

— Что-то случилось?

— Много чего случилось, — она горько усмехнулась. — Всего так сразу и не расскажешь. Но если вкратце, — волшебница обернулась и вперила в меня горящий гневом взор, — я заманила тебя в Академию не для того, чтобы расправиться с Культом. Я пришла сюда, чтобы его возглавить.

— Вперед, братья! — рявкнул воевода. — Очистим логово зла огнем и мечом!

Входные двери с грохотом отворились, и в холл Академии ворвались дружинники с саблями и револьверами наперевес. Последние играли роль своеобразных волшебных палочек — аккумулировали, концентрировали, усиливали и направляли дар, из-за чего банальный огненный шар превращался в неостановимое ядро с взрывной начинкой. Ну, или сгущенную шаровую молнию, по воздействию больше похожую на бластер из классической фантастики.

А если учесть, что боезапас ограничивался только запасом волшбы хозяина, снаряды летали по холлу без перерыва, разя всех, кто не успевал поставить щит. Ну, или успевал, но недостаточно мощный. А решимости и воли у дружинников было хоть отбавляй, ведь прямо сейчас решался исход самой сути их существования.

Рыжие и голубые сферы с шипением и свистом разрезали воздух. Лишившиеся верхушки предатели оказывали вялое сопротивление с единственной мотивацией — смыться из крепости и не закончить жизнь на костре.

А на одном первобытном страхе далеко не уедешь. Без четкого управления и внятной цели все это выглядело, как бой дворовой шпаны с матерым спецназом. Магистры пятились по ступеням, неумело огрызались, пытались спрятаться за барьерами и раз за разом погибали, устилая телами дорогущие ковры и мраморные плиты. Потому что все прекрасно понимали — заговор раскрыт и подлецов ждет неминуемая кара.

Но особую ретивость проявлял отряд Колоба. И если Лада и Веста предпочитали бить гадов издали, то Айка кидалась на мятежников с такой яростью, словно от этого зависела ее собственная жизнь. И ошеломленные и перепуганные чародеи падали под ее кинжалами, как обычные люди. Однако последняя точка в истории Китежа ставилась вовсе не в холле, а двумя этажами ниже — в тайной комнате с останками Кощея.

— Как это понимать? — спросил я, не веря собственным ушам. — Что значит — возглавить Культ?

— Не в прямом смысле, — выдохнула полудница. — Но я должна сделать то, что мечтали осуществить они.

— Ты… хочешь воскресить темного воеводу?

— Это для тебя он — темный воевода. А для меня — друг, отец, наставник и самое дорогое существо во всей проклятой Вселенной. Можешь увидеть это сам, — она приложила пальцы к виску. — Связь теперь работает.

Чужие воспоминание рекой хлынули в мое сознание. Подобно мифу о самоубийце, перед которым проносится вся его жизнь, я меньше чем за минуту увидел самые яркие события в жизни Ярославы.

Первое, что открылось внутреннему взору — окровавленные ручонки среди колосящейся ржи, что протянулись к седовласому юноше в черном балахоне.

— Ну и ну, — он опустился рядом на колени — огромный и черный, точно коршун. — Да тебе, похоже, череп раскроили. Удивительно, что ты все еще дышишь. Да не просто дышишь — еще и кричишь да ручонками машешь. Должно быть, ты особенная полудница, в которой очень много Света. Из тебя выйдет годный лекарь, а их сейчас — нарасхват. Заберу-ка я тебя в лагерь, — Кощей снял накидку и укутал в нее младенца. — Умрешь — так тому и быть, на все воля божья. А коль выживешь — станешь мне нареченной дочерью.

Следующее видение перенесло на несколько лет вперед. Юноша в балахоне вел малышку по мрачному коридору, сплошь заставленными высоченными книжными шкафами, перемеженными склянками с разноцветными настоями, перегонными кубами и малопонятными алхимическими машинами.

— Теперь ты будешь учиться здесь. А я буду изучать тебя. Столь сильный дар не должен пропасть зазря. Договорились?

— Да! — без колебаний пискнула девочка.

— Я рад, — Кощей улыбнулся. — Знаешь, куда мы сейчас идем?

— Читать книжки?

— Этим займемся чуть позже. А пока…

Взмах руки — и темные щупальца распахнули тяжелую дверь. Во дворе окруженного лесом замка собралась дюжина взрослых нелюдей и горстка разношерстной мелюзги. Лешаки играли на дудках, берегини развешивали ленты на стенах, а кикиморы ставили на стол огромный медовый каравай.

— Что это? Какой-то праздник?

— Не просто какой-то, — спутник подмигнул и легонько толкнул засмущавшуюся девочку в спину. — А твой. У полудниц не бывает дня рождения, потому что чисто технически они не рождаются. Но я решил, что неплохо бы отметить день твоей находки. Я хорошо его запомнил — пятое липня.

— Ух ты… И это все мне?

— Ну, ты же поделишься с друзьями?

— Конечно!

— Тогда развлекайся. И не забудь о подарке.

— Подарок? — Яра удивленно захлопала ресницами. — А разве это все — не подарок?

— Нет. Подарок — это нечто особенное. И я хочу вручить тебе это, — Кощей достал из-за пазухи две серебряные фляжки с изысканной гравировкой.