И я точно так же замолчала, как и он. Ну, не удержалась от шпильки. Уверена, он ее заметит, несмотря на то, насколько аккуратно я это сделала. Но он меня уже начинал понемногу раздражать. Чем выше статус мага, тем больше от него стоит ждать проблем. Впрочем, конкретно в его случае я была бы не против скрасить с ним свое одиночество по ночам. Но предлагать сама не стану, это не самый умный ход с моей стороны, потому что я ниже него по статусу и валяться у него в ногах не намерена. А именно об этом он и подумает, ведь именно так в сообществе магов заведено. Младший по статусу, напрашиваясь в постель к старшему, подразумевает дальнейшее покровительство с его стороны. А мне этого всего не нужно, я просто хотела бы его как мужчину, но не более того.

Так и не убрав вежливой улыбки, он еле заметно прищурился. О, кажется, я его взбесила своим ответом. Надо быть осторожнее, у меня нет никакого желания с ним ссориться. В возникшую паузу собрался уже вмешаться Уолтер, но Рихард Кросс его снова опередил, заговорил, продолжая улыбаться:

— Уолтер также собирался сообщить вам о том, что весь местный Уроборос обязан оказывать мне содействие по любым вопросам и не имеет права накладывать вето на любые мои действия. Проще говоря, Уроборос обязан подчиниться, если мне что-то потребуется. И вот, мне потребовался специалист, который обладал бы вашим набором знаний, Каллисто. И это — то, зачем я здесь, — он перевел взгляд на Адельгейду, которая мялась у стены, так сильно стараясь, чтобы ее не замечали, что боялась даже уйти, и продолжил говорить уже ей безо всякого перехода. — И да, мне чаю, спасибо.

Интересно то, что он обращался ко мне на «вы». По всем правилам на «вы» обращаются только к вышестоящим либо к неизвестным персонам. К равному или низшему обращаются на «ты’и по имени. Могут даже опускать звание 'магистр». А вот в общении с вышестоящим опускать его нельзя. В итоге Рихард Кросс смешал все вместе: он не использовал мое звание и фамилию, называл по имени, однако обращался на «вы», чем совершенно сбивал меня с толку.

Адельгейда молча продолжала смотреть на него, словно сказано было не ей. Очень резкий переход, и она растерялась. Рихард Кросс весьма красноречивым жестом в полной тишине указал ей на кухню, и только тогда она сообразила свою оплошность.

— Э, да, конечно, сию секунду всё будет! — и быстро прошмыгнула туда, скрывшись из виду и наверняка где-то там свободно вздохнув.

Уолтеру мужчина не сказал ни слова, будто того здесь не было и быть не должно. Да он и сам был рад уйти, так что сейчас он наконец поймал нужный момент и вмешался:

— Ахм, господа и дамы, прошу меня простить, но дела не ждут. Я вынужден откланяться, хотя мне и жаль покидать вашу несомненно уютную компанию. Надеюсь, ваше пребывание в городе, архимагистр Кросс, окажется плодотворным и местный Уроборос будет вам полезен. Поверьте, все наши ресурсы в вашем распоряжении.

Упомянутый архимагистр лишь под конец речи перевел на него взгляд, а затем вдруг обратился ко мне и усмехнулся:

— Так долго говорил, что я уже почти забыл, зачем я здесь, — и затем снова без перехода объявил. — Что ж, отлично, Уолтер, нам с Каллисто как раз нужно кое-что обсудить.

Этот человек был на удивление энергичен, словно все остальные для него были слишком медленными, и поэтому он все время вмешивался, первым начинал разговор, не давая другим такого шанса, и говорил много, часто жестикулируя.

— Архимагистр Кросс, — обратилась я к нему, бросив взгляд на то, как Уолтер покидает мой дом, — предлагаю обсудить дела в моем кабинете. У меня в доме гости.

— Прекрасно! — ответил он и энергично зашагал первым в сторону лестницы, будто это не он был в моем доме, а я в его.

Я прошла следом, недоумевая и немного злясь. Откуда он вообще знает, где у меня кухня, а где рабочий кабинет? И почему он ведёт себя так, словно он у себя дома?

Когда мы подошли к массивной деревянной двери моего кабинета на втором этаже, он открыл ее и указал рукой внутрь, приглашая меня войти в мой собственный кабинет, словно в свой. Да он словно нарочно меня злит! Что ж, ладно, поиграем в его игру. Главное, быть очень осторожной. Кто знает, что творится в его голове. Интересно, сколько ему лет? Пятьдесят? Сто? Как бы то ни было, садиться в свое кресло в его присутствии я не стала — этикет и разница статусов не позволяет — так что я осталась у двери и тоже убрала руки за спину:

— Я вас слушаю, архимагистр Кросс.

Он не удостоил меня ответом, прошел до моего рабочего стола, на котором прямо сейчас стояла лишь чернильница и перьевая ручка, и схватил эту самую ручку. Покрутив ее в пальцах, он плюхнулся в мое кресло, словно он здесь хозяин. Наглец.

Что ж, подчеркнуть разницу статусов — это важно, понимаю, но что-то было не так, словно он делал это для чего-то другого. Или даже вообще просто так. Он наконец перестал играть с ручкой, закинул ногу на ногу, а ручку сдавил указательными пальцами в оба конца, оставив локти на столе, и пристально посмотрел на меня. Теперь его голос зазвучал зловеще, хотя улыбка с лица никуда не делась:

— Скажите, Каллисто, в каких отношениях вы с вашим гостем, магистром Сервусом ван Грейном?

Откуда он знает его имя? У меня даже чуть дернулась бровь в удивлении, и он это заметил и быстро добавил:

— Это моя работа, Каллисто. Ну так что, может быть, вы желаете ему смерти? — но после этих слов он не дал мне времени ответить и сразу продолжил. — Потому что все, что здесь сейчас будет сказано, крайне опасно для слышащего.

— В таком случае нам лучше поговорить в другом месте, — в конце концов, не считая Сервуса и его ученика, у меня тут Адельгейда, которая наверняка захочет погреть уши.

Возможно, мне стоило бы быть с ней строже, доносить правила поведения в магическом сообществе лучше, потому что они придуманы не просто так, их нарушение опасно для жизни, вот как сейчас. Но раньше таких сложных ситуаций не было, таких важных людей, старше меня по статусу, ко мне не приезжало, так что она вполне могла расслабиться. Оставалось только надеяться на ее благоразумие.

На это архимагистр хмыкнул, забросил ручку на место и указал в мою сторону рукой, спрашивая:

— Если хочешь сделать что-то хорошо, сделай что?

Риторический вопрос. И как же меня бесит эта его самодовольная ухмылочка. Я ничего не ответила, лишь осталась стоять и смотреть на него, потому что если что-нибудь скажу, точно не сдержу сарказм, а нарываться не хочется. И как такой харизматичный и красивый мужчина может так сильно раздражать? Он не стал ждать ответа, качнул кончиками пальцев, продолжая заносчиво ухмыляться, и комнату накрыл полог тишины. Теперь мы внутри могли слышать всё, а вот снаружи нас слышно не было. О, так он, значит, маг Воздуха.

— Присаживайтесь, — он указал ладонью на мое кресло для гостей, и пока я проходила и садилась, уже начал говорить. — Вы знали? Около пятнадцати лет назад Уроборос обнаружил особую субстанцию, названную позднее жидкой тьмой, и начал исследование ее свойств. К делу были привлечены не только маги, мы нашли несколько ученых среди обычных людей. В их числе выделилась Эрика Бэккер. Слышали о ней?

Я опустилась в кресло перед столом и расслабленно положила руки на подлокотники. Когда мы говорим о делах, я чувствую себя намного комфортнее, да и он стал серьезнее. Все-таки его предыдущее поведение, похоже, маска. Ничего удивительного, все мы, чародеи, носим свои маски.

— Нет, ничего подобного не слышала, — я отрицательно качнула головой.

— Никто не слышал, это закрытая от масс информация, — усмехнулся этот поганец, и зачем только спрашивал? — Госпожа Бэккер сумела обнаружить множество самых разных вариантов применения жидкой тьмы и даже нашла способ не тратить ее во время исследований, забирать из подопытных образцов обратно. Это было очень важно, запасы тьмы у Уробороса не безграничны, и откуда взять еще — было неясно. Госпожа Бэккер во всем была хороша и к работе относилась очень увлеченно, но к сожалению, был у нее огромный минус. Она очень хотела иметь детей. Впрочем, именно благодаря этому она обнаружила у жидкой тьмы свойство подчинения созданных особей. Они считали создателя своим родителем.