Тело постепенно становилось каким-то чужим, и глядя по утрам в зеркало, я никак не могла поймать свое отражение, рассмотреть в деталях. Моя временная жизнь явно подходила к концу.

Сообщить о своей скорой смерти казалось немыслимым, но так уж вышло, что брат мужа был моим единственным другом в этом мире, и я просто не могла его обманывать.

— Я… Я написала на днях завещание, в котором передаю тебе всё, что у меня есть, — сказала совсем не то, что собиралась. Вышло резко, некрасиво и как-то неловко.

— Какое ещё завещание? — тёмные брови сошлись на переносице.

— Самое обыкновенное, — печально усмехнулась. Подняла голову, подставив лицо косым солнечным лучам, только бы не смотреть на сидящего в кресле мужчину. — Я очень сильно упала и не получала должного лечения в первые дни. И уважаемая Смерть предупредила меня, что надолго я в этом мире не задержусь.

Несколько минут мужчина не веряще смотрел на меня, будто пытаясь найти опровержение страшным словам, а потом зарычал, бессильно стукнув кулаком по подлокотнику:

— Почему, почему ты так говоришь об этом? Почему не ищешь лечение? Лина… Зачем все эти богатства, кресла и прочее чудеса! Я согласен всю оставшуюся жизнь торчать в своей комнате под крышей, только бы ты жила… Тебе надо срочно в столицу, там лучшие маги-лекари!

В бессильной ярости он осмотрелся по сторонам. Сейчас он ненавидел этот мирный летний лесок, эту тропинку, весь этот день, грозивший в очередной раз разрушить его жизнь.

— К сожалению, так это не работает, — произнесла я, мягко поворачивая кресло и подталкивая продолжать путь. — Не злись на меня. Лучше ответь мне на один вопрос. Веришь ли ты переселение душ?

— Глупости какие, все знают, что это невозможно.

— Я тоже мало в это верю, — я склонилась над Нортаном., внимательно глядя ему в лицо. — Но если вдруг после смерти я вернусь в этот мир с другой внешностью и другой судьбой, ты узнаешь меня?

— Конечно, — он поднял руку, коснувшись моей щеки, — Я всегда узнаю тебя.

— Вот тогда и не отчаивайся, а просто жди. А я уж постараюсь договориться с госпожой Смертью. Она ведь очень практичная женщина и никогда не упустит свою выгоду.

— Ты говоришь ужасные вещи, Лина. Ещё утром всё было так прекрасно, а сейчас… сейчас… — он с болью посмотрел на меня, — я просто не готов тебя потерять, понимаешь?

— Ну, пока я ещё с тобой, — рассмеялась, заканчивая тяжёлый разговор. — А потом приложу все силы, чтобы вернуться. И сразу пришлю букет ирисов — ведь это цветок надежды.

Мы медленно пошли дальше, каждый думал о своём. О жизни, которую начинаешь ценить слишком поздно, о мечтах, сбывшихся или так и оставшихся мечтами, о хитросплетении правды и лжи, о друзьях и врагах…

— Лина, ты слышишь? — взволнованно прошептал Нортан, останавливая кресло. — Вот, опять!

Я прислушалась.

Действительно, откуда-то из придорожных кустов слышался жалобный скулёж.

— Похоже на щенка, — предположила, растерянно прислушиваясь, — может, заблудился или поранился. Сейчас схожу посмотрю.

— Только будь осторожна, он может укусить с перепугу.

Сойдя с тропинки, я приблизилась к зарослям ольхи и тихо раздвинула ветки.

На земле, испуганно тараща зелёные глаза, закусив кулачок, сидела девушка: худенькая, вся перепачканная землёй, со спутанными рыжими волосами и дорожками не высохших слез на бледных щеках.

— Милая моя, что ты тут делаешь? — я решительно ломанулась сквозь кусты и присела рядом с дрожащей девчонкой. — Как тебя зовут?

— Я… я не помню, — огромные глаза вновь наполнились слезами.

— Так-так, а вот плакать не надо, все будет хорошо. Сейчас мы отсюда выберемся и пойдем домой. Ты как, встать сможешь? — я говорила и одновременно ощупывала взглядом скорчившуюся фигурку, отмечая и нежную кожу рук, и красивое, качественно сшитое платье. Ни крови, ни каких-либо заметных повреждений не было, только налипшая на туфельки и подол земля, да запутавшиеся в волосах листья и веточки.

Девушка кивнула, и медленно поднялась на ноги, но тут же испуганно присела, услышав голос Нортана.

— Нет… нет… он найдет меня.

— Кто «он», милая? — я встревоженно огляделась по сторонам. Роща была небольшой и светлой, но все же здесь легко было спрятаться среди рябин, зарослей папоротника и колючих кустов можжевельника. Две слабые женщины и мужчина в инвалидном кресле — мы представляли собой легкую мишень. Ну почему я была столь беспечной и захватила с собой только стандартный набор защитных артефактов?

— Я не помню! Не знаю! — прижав ладони к вискам, девушка скривилась от боли, — как только пытаюсь вспомнить, голова начинает раскалываться. Вроде бы я была в библиотеке, искала книгу на верхней полке. Но скамеечка под ногами качнулась, и я упала. Острая боль, вспышка… А дальше стало вдруг так страшно и одиноко! Кругом все такое знакомое и незнакомое одновременно. И никого, понимаете, никого!

— Не надо мучить себя, милая, — я сняла с плеч легкую шаль и укрыла приметные волосы Найдены, так я назвала про себя девушку. — У тебя на шее длинная царапина. Наверное, когда ты потеряла равновесие, цепочка зацепилась за полку и порвалась. Отсюда и боль. Не переживай. Я — Ангелина Бэкруд, мой дом совсем рядом, там о тебе позаботятся.

Придерживая девушку за талию, я вывела ее на тропинку и подвела к изумленному Нортану.

— Это дорт Нортан, мой хороший друг, — представила мужчину и продолжила, внимательно оглядываясь, — Нам надо поспешить, девочка устала и сильно напугана. Да и мне как-то неспокойно.

Добравшись до дома, я передала Найдену в заботливые руки горничных, наказав отмыть и переодеть бедняжку, а после накормить и уложить в постель. Похоже, девушка всю ночь провела на ногах, спасаясь от неизвестного преследователя. Мне же нужно было отправить письмо Сайрену Холлу с просьбой немедленно приехать в поместье. Если Найдену держали под действием артефактов, я могла навредить ей своими расспросами. Тут нужна была тонкая работа специалиста. Но Сайрен опередил меня: только я села за стол и достала чистый лист бумаги, как на него спланировало письмо. Следователь писал, что дела вынуждают его покинуть город на несколько дней, поскольку в столице удалось задержать знаменитую шайку Фрода-хитреца, и у ОТПиНУ появился шанс раскрыть сразу несколько громких дел.

— Так вот почему дорогой «кузен» не выполнил мое последнее поручение, — пробормотала я, бездумно рисуя на ненужной теперь бумаге завитушки, — Интересно, насколько он умеет хранить тайны своих клиентов…

Как все это не вовремя! Ладно, пару дней продержимся. Надо только всем сделать внушение, чтобы языки за зубами держали.

— Лина, может, пригласим нашу гостью отобедать с нами? — спросил Нортан, заезжая в столовую, — Мне кажется, ей сейчас очень нужна поддержка и участие.

— Не стоит, — Ангелина выглядела непривычно серьезной, — Чем меньше народу знает о ней, тем лучше.

— Тебя что-то тревожит?

— Да, Следователя очень интересовали рыжеволосые девушки. Может, наша Найдена и не связана с делом, которое он расследует, но рисковать не стоит. До его приезда нам лучше быть настороже.

— Ты права, — согласился Нортан, — девчушка явно не из бедной семьи, ее платье и обувь говорят сами за себя. Интересно, откуда она сбежала?

— Дорт Зоран, скоро будем проезжать поместье Бэкрудов, завернуть к ним?

— Нет, Гор, негоже появляться перед соседями уставшим и в несвежей рубашке. Я нанесу визит доре Ангелине завтра, а сейчас поспешим домой. — задернув шторку, Зоран откинулся на подушки. Беспокойство и тревога, охватившие его с утра, никуда не делись, заставляя нервно сжимать кулаки. Беда, беда, — гулко стучало сердце. Беда, беда — скрипели на ухабах колеса. Быстрей, быстрей — беззвучно шептали губы.

Карета въехала во внутренний двор и остановилась у крыльца. Не дожидаясь помощи, Зоран выскочил на мощеную камнем площадку.