А еще я позвонила маме.

— Я так рада, что ты все поняла! — сказала она. — Покажи всем, чего ты стоишь! Я так горжусь тобой, Кэтти. Так горжусь.

Я сказала ей, что остановлюсь у друзей. Возможно, даже у особенных друзей, и это ее тоже обрадовало. Жаль, что не могла рассказать ей, как все было на самом деле, что я скрывалась на небесах с двойной порцией великолепия, что они сводили меня с ума, вызывали головокружение, заставляли чувствовать себя такой живой.

Но нет. Что же это за девушка, которая бросает такое признание своей матери?

— Самсон, — наконец, сказала я. — Я просто беспокоюсь, как все это повлияет на мое время с моим малышом.

— Самсон все еще будет там через шесть месяцев, — ответила она. — С Самсоном все будет в порядке, он подождет. Ты уже достаточно долго принадлежишь ему, Кэтти. Время пришло.

Я скучала по нему так сильно, что у меня болел живот, отчаянно хотелось вскочить на лошадь и скакать галопом по лесу, пока моя душа не воспарит, но в то же время мне действительно не хотелось оставлять парней. Особенно, когда Карл открыл бутылку шампанского и протянул мне бокал.

— За новые возможности, — сказал он, и мы подняли тост. — У тебя еще много подготовительной работы, но я могу помочь. Мы можем работать над техническими слайдами по вечерам. В понедельник ты будешь так же готова начать звонить, как и все остальные. За равные условия.

И тогда я спросила у него то, чему позволяла ускользать весь день.

— Что от тебя хотела Верити? — Я сфокусировала свой взгляд прямо на нем. — Я видела, как вы с ней выходили.

Он пожал плечами.

— Верити всегда чего-то хочет. Она нытик.

— Она не хочет, чтобы я была там, не так ли?

Карл взял меня за плечи и сжал, глядя на меня сверху вниз горящими глазами, которые превратили мои ноги в желе.

— Не важно, чего хочет Верити, Кэтти. Не для меня.

— Это освежает. Весь мир обычно вращается вокруг того, чего хочет Принцесса Верити.

— Равные условия, как я уже сказал. — И в словах, которые он оставил невысказанными, был смысл, его голос был низким и протяжным.

Равные условия. Мы обе стоим на одной линии, соперничаем в одном направлении, и на этот раз не будет никаких модных нарядов, которые дали бы Верити преимущество, никаких специальных тренеров за кулисами, чтобы улучшить ее игру и вывести ее из моей Лиги.

Никакого особого отношения. Никаких предвзятых стипендий. Ни одной пачки наличных, чтобы поднять ее на более высокую планку.

Только мы, равноценные, ждем, когда прозвенит звонок. Первый раунд!

Я вспомнила те времена, когда чувствовала себя неполноценной, и она наслаждалась этим. Шикарные вечеринки по случаю дня рождения, только для нее, хотя ее день рождения был всего за пять дней до моего, где я была бедной девочкой, бесполезной сводной сестрой, лишней. Как она смеялась надо мной со своими друзьями, а я потом плакала всю ночь перед мамой.

Посмотри на моих пони, Кэтти. Они все мои. У тебя ведь нет пони, правда?

Посмотри на моих кукол, Кэтти. Они все мои. У тебя ведь нет таких кукол, как у меня?

Посмотри на моего папу, Кэтти. Он любит меня, не тебя. Почему ты вообще здесь, Кэтти? Никто здесь тебя не любит. Ты никому здесь не нужна.

Просто иди домой к своей маме, Кэтти, где тебе самое место.

Я ненавижу тебя, Кэтти. Ты мне не сестра. Ты никто. Просто уродливая девчонка без настоящего папочки.

Я изо всех сил старалась оплатить одну лошадь, а у нее было десять. Я умоляла и торговалась, чтобы нас с Самсоном подвезли на местные мероприятия, у нее был специально сделанный фургон для лошадей со спальными местами. Я пахала на двух работах, чтобы быть на плаву, получая степень по экономике в Вустерском университете, она училась в Оксфорде без бремени платы за обучение, изучая международный бизнес, французский и латынь с дополнительными занятиями с репетиторами.

Я научилась шить, чтобы ремонтировать старые вещи в своем гардеробе, чтобы продлить их срок службы, у нее же был целый новый гардероб каждый сезон. Каждый гребаный сезон.

Но теперь, впервые, мы были соответствующими. Равными.

На самом деле все это не имело значения. Я давно научилась принимать это и гордиться своими достижениями, но это… это обещание согревало мой живот.

Обещание равных условий. Перспектива схватиться с Верити без всех этих фанфар, гламура и шумихи, которые обычно сопровождали ее повсюду.

Может быть, только может быть, я могла бы пойти против Принцессы Верити Фэверли на ровном игровом поле и выиграть.

Я могу выиграть.

И, возможно, мне хотелось. Ощущение было чужим, холодным и ершистым, но удивительно притягательным.

— О чем ты думаешь? — спросил Карл, он все еще смотрел на меня, пожирая взглядом.

Я поставила бокал с шампанским.

— Давай начнем с технических слайдов, — предложила я.

Я впитывала все, что он мне говорил. Снова и снова перебирала слайды, пока они не обрели смысл. Мне хотелось угодить ему, хотелось сделать все правильно.

Рик болтался с нами, играя в ретро-аркады на своем планшете, пока мы изучали статистику продаж. Его бедро прижималось к моему, борода щекотала мое плечо, пока мы с Карлом говорили о работе. Он не торопил нас и не пытался вмешиваться, просто забавлялся в своем маленьком пузыре, пока мы работали рядом с ним.

Мне показалось, что он к этому привык.

Карл разлил оставшееся шампанское между тремя бокалами.

— Не слишком увлекайся техническими вопросами, — предупредил он. — Речь идет о формировании отношений, а не о продаже технологий. Тебе просто нужно знать достаточно о структуре, чтобы добавить ценность для клиента.

Я кивнула.

— Но ведь это не повредит, да? Знать детали?

Он поднял бровь.

— Ты будешь удивлена. Иногда немного знаний приносит больше вреда, чем пользы.

— Есть! — объявил Рик. Он показал нам свой планшет с новым личным рекордом в Тетрис. — Необходимость пописать и покурить зовут, думаю, сбегаю, пока выигрываю.

Я смотрела на его задницу, когда он уходил, и Карл ухмыльнулся мне.

— У нашего милого Ричарда очень хорошая задница.

Я улыбнулась.

— Так и есть. — И я представила, как Карл его трахает. От этой мысли у меня по груди побежали мурашки. Это шампанское, безусловно, расслабило меня. Я вытянула ноги, когда Карл собрался выключать ноутбук, наблюдая, как его пальцы танцуют по клавиатуре. Он закрыл крышку и отодвинул его в сторону.

— Итак, — начал он. — Это стоило того?

— Надеюсь.

— Довольно неожиданный поворот, если учесть, что несколько часов назад ты собиралась сказать отцу, чтобы он отвалил. Я впечатлен.

— Это возможность, — сказала я. — Для чего-то особенного, чего мне действительно хочется. С таким успехом можно сделать все возможное.

— В точности мои чувства.

Карл все еще был в костюме и держался профессионально, хотя и чувствовал себя на диване непринужденно. Я осмелилась протянуть руку и коснуться пальцами его щеки. Он встретился со мной взглядом и не отвел его.

— Спасибо, — проговорила я. — За все, что произошло сегодня.

— Не за что. Просто покажи мне на следующей неделе хорошие результаты.

— Сделаю все, что в моих силах.

Он обвил рукой мои плечи, указывая ладонью на мою грудь.

— «Укуси меня, детка». Я мог бы обойтись и без того, чтобы видеть такое приглашение весь день на твоих сиськах.

— Не надо, — простонала я. — Не знаю, о чем я думала. Никогда больше не надену эту одежду.

— Никогда? — Парень изобразил ужас. — Но она мне очень нравится.

— Как скажешь, Карл.

Он опустил руку на мое бедро, сжав.

— Нам лучше подготовиться ко сну, — сказал Карл. — Ранний подъем.

Он уже отодвинулся, когда я остановила его, схватив за запястье, прежде чем тот успел уйти. И парень остановился, вопросительно глядя на меня.