— Трудный день? — спросила я, и это прозвучало так неуверенно.

— Всегда. — Он долго смотрел на меня, и я не могла его понять. Выражение его лицо было непроницаемым. Холодным. Безразличным. Затем оно озарилось улыбкой. — Новобранцы, — пояснил тот. — Они всегда та еще боль в заднице, но это неизменно стоит того. И встречи. У меня много встреч. Всегда столько гребаных встреч.

Мне хотелось спросить, чем он занимался. Откуда он. Что заставило такого парня, как Карл Брукс, отметить свой путь в бизнесе так, как это сделал Карл Брукс. Но я не могла. Не знала, с чего начать разговор.

Я проверила его на Business Connect — директор по продажам какого-то шикарного агентства — но Business Connect рассказывает, но не дает представления. Не совсем.

Он доел мюсли, поставил миску в раковину, а затем собрал свои вещи, едва успев застать Рика, когда тот неторопливо пересек кухню и уселся на табурет рядом со мной. Рик совсем не походил на раннюю пташку. Он все еще зевал, потягиваясь. Его волосы были взъерошены, а глаза сонными.

Сонный Рик выглядел просто великолепно.

Карл наклонился, поцеловал сначала Рика в макушку, а потом меня. От него пахло свежестью, а губы были твердыми. Он сжал мое плечо своими сильными пальцами, и я хотела его. Действительно хотела его.

— Ведите себя хорошо, детки, — сказал он и ушел, держа в руке портфель и уже прижимая телефон к уху.

— Сексуальный сукин сын, — рассмеялся Рик. — И таким образом начинается еще одна шестидесятичасовая рабочая неделя, как минимум. Парень никогда не останавливается. Никогда. Клянусь, он работает даже во сне.

— А ты? — спросила я.

— Максимум двадцать пять. Все дело в креативе. — Он схватил яблоко из вазы с фруктами. — Итак, красавица, какие у тебя планы на сегодня? Могу я оставить тебя себе?

Я бы хотела этого. Мне понравилась мысль, что Рик оставит меня у себя.

Но, аргх, нет, донор спермы.

— Мне нужно будет уехать к часу. Глупый кусок дерьма, от которого я не могу избавиться.

— Работа?

Мне и в голову не пришло соврать. Я покачала головой.

— Просто дерьмовые дела. Встреча.

Он приподнял бровь и не отвел взгляд, ожидая продолжения, и я подумала о том, чтобы выболтать правду, но каждый раз, когда я это делала, люди никогда не давали мне договорить.

Дочь Дэвида Фэверли? Ты — дочь Дэвида Фэверли? Того самого Дэвида Фэверли? Из Фавком? Ого!

Я слышала, что у него миллиардное состояние. Неужели у него действительно миллиардное состояние?

Будто мне не наплевать, какое у него состояние.

Все в радиусе пятнадцати округов знали Дэвида Фэверли, и иногда я была чертовски глупа, чтобы проговориться о том, что разделяю его чертову ДНК. Но не сегодня.

Сегодня я была просто девушкой, которая собиралась показать Дэвиду Фэверли средний палец и сказать ему, куда он мог засунуть его дерьмовый небольшой шантаж.

Мудак.

Рик сменил радиостанцию, схватил свой ноутбук и запустил его передо мной. Посыпались уведомления о непрочитанных электронных письмах, и я прочитала некоторые из них. Это были сводки по продуктам и анонимные отзывы о тестировании, а также фотографии его рекламы на рекламных щитах. Рик был удивительным, и из писем, которые я видела, казалось, что все остальные тоже так думали.

В этот крошечный миг мне захотелось стать кем-то с карьерой, кем-то, кто мог бы произвести на Рика и Карла такое же впечатление, как они производили на меня. Но это была уже не та, кто я есть.

И Рику похоже было все равно.

Он посмотрел на часы.

— Половина восьмого. Значит, я задержу тебя на несколько часов?

Я кивнула.

Он закрыл ноутбук, и его глаза были полуприкрыты и великолепны.

— Думаю, самое время устроить тебе настоящую экскурсию по дому.

И теперь я опаздывала, потому что женщина в моем навигаторе болтала о куче дерьма, которое не имело для меня никакого смысла. Я дважды объехала квартал, объехала весь комплекс Фавком, и все еще никак не могла найти, где могла бы припарковаться. Твою мать.

Я уже собиралась написать ему и сказать, что он мог засунуть свою дурацкую встречу куда подальше, когда заметила знак парковки для посетителей. Там были сверкающие полноприводные автомобили, маленькие кабриолеты и велосипеды с кричащими логотипами компании «цикл на всю жизнь» в специальной стойке.

Моя машина была тут единственной кучей дерьма.

Я специально надела свои худшие джинсы, те, что с дырками на коленях. На мне так же была моя самая выцветшая полинявшая футболка, с ярко-розовой надписью «укуси меня, детка» на груди. И потертые лодочки.

Я не была здесь много лет, с тех пор как была достаточно маленькой, чтобы здание пугало меня. Стойка регистрации теперь была отделана хромом и мрамором, а основание представляло собой огромный аквариум, в котором плавали яркие тропические рыбки. Поговорим-ка о перегибах. Секретарша была одета в серое, с одним из этих дурацких галстуков с оборками на шее. Она улыбнулась через стойку, но была высокомерна и снисходительна, я видела это по ее глазам.

— Дэвид Фэверли, — сказала я, и она подняла бровь.

— Дэвид Фэверли?

— Да, — подтвердила я. — У меня с ним назначена встреча. — Та бросила на меня убийственный взгляд, но я не вздрогнула, а только улыбнулась.

— И как мне вас представить?

— Кэтти, — проговорила я. — Кэтти Смит.

Девушка поджала губы и посмотрела на меня, прежде чем снять трубку.

— Тут Кэтти Смит к мистеру Фэверли. Утверждает, что у нее назначена встреча.

Утверждает. Глупая овца.

А потом ее глаза расширились, и она побледнела, встревоженная. Затем положила трубку, выглядя при этом так, будто увидела привидение. Ее тон стал легким, а улыбка яркой и слишком большой для ее лица.

— Ваш отец скоро пришлет кого-нибудь за вами, — сказала она. — Пожалуйста, присаживайтесь.

Я налила себе кофе из шикарного автомата и присела. И уже успела пролистать кучу скучных журналов по торговой отрасли, которые практически отправили меня в сон, а также ознакомилась в конце одного из них с заносчивыми, состоящими из одних терминов, объявлениями о работе, когда кто-то прочистил передо мной горло.

Еще одна мелкая сошка, еще один маленький серый костюм, но на этот раз шейный платок был в горошек, этакая дань моде. По правде говоря, это почти у нее получилось.

Девушка-приспешник протянула руку, и я пожала ее.

— Кэролайн, — представилась та. — Я в команде стажеров. Я отведу вас на ваше собеседование.

Мое собеседование, какая шутка. Проходя через приемную, я посмотрела на часы, гадая, когда смогу вернуться к Самсону, моему бедному покинутому Самсону. Интересно, смогу ли я покататься, просто немного побегать вокруг школы, может быть, медленно пройтись по дорожкам. Я задумалась о том, выковырял ли Джек камушки из его копыт, отвел ли его к своему кузнецу и смешал ли ужин так, как тот любит.

Я размышляла о Самсоне всю дорогу наверх: в стеклянном лифте, в коридоре с миллионом толстых дубовых дверей, вплоть до места нашего назначения — двери, на которой скучными буквами было выгравировано «конференц-зал номер семь».

Девушка открыла дверь и жестом пригласила меня войти, но мне показалось, что Кэролайн из команды стажеров не останется на мое дурацкое собеседование.

В комнате была только одна фигура, и мой желудок скрутило судорогой. Мне хотелось быть крутой, бесцеремонной, спокойной и не придавать этому значения, но я снова чувствовала себя десятилетней и выглядела недостаточно хорошо, потому что у моих ботинок были странного цвета шнурки, и он снова думал, что я неопрятная, неуместная, ни на что негодная девчонка.

Донор спермы постарел за те шесть месяцев, что я его не видела. В волосах заметно прибавилось седины, и он почему-то казался ниже ростом. Мужчина встал со своего места и указал на стул напротив него, и на мгновение мне показалось, что тот собирается сделать что-то нелепое, например, обнять меня, но он этого не сделал.