Невозможно сосчитать, сколько разных факторов могли помешать нашему рандеву.

И тем не менее, оно состоялось.

Силы судьбы, или природа, или Бог — что-то свело нас вместе в именно в эту ночь из всех ночей в году. С небольшой помощью от моего упорного желания ее найти.

«Что дальше?» — задумался я.

Я хотел познакомиться с ней, а не просто следить.

Надо подобраться ближе.

Как? Пока что, она, вроде, не замечала моего присутствия. Но это продлится недолго, если я попытаюсь ее догнать.

Увидит, как я приближаюсь, и сразу смотается.

Не в первый раз в своей жизни, я пожелал, чтобы мог стать невидимым. Тогда я бы просто пробежал по тротуару и пристроился за ней, всего в паре шагов. Смог бы посмотреть на нее сзади вплотную, а потом обогнать и пятиться какое-то время, чтобы как следует рассмотреть ее спереди. Будучи незримым, я смог бы свободно разглядывать ее, сколько пожелаю. Мне не будет нужды уходить, даже когда она достигнет своего дома. Я смогу просто проникнуть туда и оставаться рядом с ней. Как знать — может, она даже захочет помыться перед сном.

Я представил, как стою рядом, в ее спальне, когда она стягивает свою кофту.

Ага, конечно. Мечтай.

Но на тот маловероятный случай, если я не смогу стать невидимкой — что все-таки делать?

А что, если не догонять ее сзади, а попробовать подойти спереди? Это вряд ли так сильно ее напугает. Свернуть за угол, быстро пробежать по соседней улице, и вывернуть ей навстречу на следующем повороте. Может, даже не навстречу, а наоборот — так чтобы она шла позади меня. А потом я замедлю шаг. Очень сильно замедлю, и она сама меня догонит. Может быть.

«Гениальный план! — подумал я. — Но лучше, во всяком случае, чем пытаться стать невидимым».

Мыслишь в правильном направлении.

Есть лишь одна небольшая проблема. Приведя в действие свой план, я буду вынужден упустить ее из виду, а когда я вернусь на улицу Франклина, девушки уже и след простынет. Именно так обычно и бывает в реальности.

Гладко было на бумаге…

На самом деле, она может и не исчезнуть. С немалой долей вероятности, она будет идти по Франклина на север еще довольно долго.

Не будет, если я попытаюсь сделать крюк. Тогда точно ее потеряю.

Лучше просто держаться чуть позади и следовать за ней на безопасном расстоянии. И посмотрим, что будет. Если хоть немного повезет, то она может привести меня к своему дому.

Несколько минут спустя, она перешла на другую сторону улицы Франклина.

Хорошо, что я не решился на свой маневр. Иначе она бы от меня скрылась, как я и опасался.

Перейдя улицу, она двинулась на запад через переулок. Как только она исчезла из поля зрения, я тоже перебежал дорогу. Приблизившись к углу, перешел на прогулочный шаг. Достигнув конца квартала, я спокойно, как бы невзначай повернул голову вправо, потом влево.

Тротуар был пуст в обоих направлениях.

Потерял ее?

Прежде чем я успел расстроиться, какое-то движение привлекло мой взгляд. Она переходила дорогу, совсем рядом. Испугавшись, что она может сейчас оглянуться, я начал искать укрытие. Фонарные столбы — слишком узкие. Ствол ближайшего дерева — тоже. Но у тротуара стояла припаркованная машина, к которой я и метнулся, присев за передним колесом.

Паршивое укрытие. От девушки оно меня скрывало неплохо, но от кого-либо еще — совсем никак.

Выглянув из-за капота, я увидел, как она идет через газон перед старым двухэтажным домом. Ни одно из окон не горело. Крыльцо тоже было темным.

В свете уличных фонарей, я увидел, как она взбирается по ступеням крыльца. Затем тьма ее поглотила. Я смотрел, ожидая, когда откроется дверь в дом. Может быть, сейчас появится и начнет расширяться вертикальная серая полоса, как в понедельник ночью.

А может быть и нет.

Я не мог обнаружить никаких признаков, что дверь открывали или закрывали.

«Я и не смог бы ничего увидеть, — сказал я себе. — Если там внутри так же темно, как и на крыльце».

Может быть, однако, она вообще не открывала дверь.

Что если она все еще на крыльце?

Может быть, она живет вовсе и не здесь, а на этом крыльце сейчас просто прячется, испугавшись, что ее кто-то преследует.

Увидела, быть может, краем глаза, как я за ней иду, и решила, что я — какой-то маньяк. Ужасный дух ночной.

От этой мысли мне стало стыдно.

«Я не маньяк. — мысленно обратился я к ней. — Я бы никогда в жизни ничего плохого тебе не сделал. Нет совершенно никаких причин меня бояться».

Ага. Точно. Никаких причин? А как насчет того, что я ее выслеживаю? Это что, не повод меня бояться? Откуда ей знать, может быть, я собираюсь ее похитить… затащить куда-нибудь в лес (или под мост), и сорвать с нее одежду, и делать с ней всякое, и заставить ее кричать.

Я представил ее в каком-то темном месте, подвешенную за руки, голую и извивающуюся.

Я бы никогда такого не сделал.

Но ей-то откуда знать? Глупо обвинять ее в том, что она меня боится.

Она сейчас наблюдает с крыльца?

Я почувствовал себя чудовищно беззащитным, сидя на корточках у машины. Кто-то мог в любую минуту пройти или проехать мимо. Даже прямо сейчас, кто-то в соседнем доме мог смотреть на меня. Возможно, полицию уже вызвали.

«Если копы не поехали на реальное кровавое убийство под мостом, — подумал я. — То они уж точно не поедут ловить меня».

Уверен?

Мне нужно было найти укрытие получше. Но если девушка наблюдала за мной с крыльца, то она увидит, как я покидаю свое убежище за машиной, и ее худшие страхи получат подтверждение. Я потеряю всякий шанс с ней подружиться.

«Она наверняка в доме, — сказал я себе. — Просто я не заметил, как открывалась дверь, вот и все».

Но если она на крыльце…

Я услышал звук мотора. Машина была далеко. Невозможно понять, в какую сторону едет.

Только этого не хватало!

Любой, кто проедет по улице Франклина справа от меня, или по той, что слева (ее название я забыл), будет иметь шанс прекрасно разглядеть, как я сижу, спрятавшись за припаркованной машиной.

Но если я побегу, то уже она может меня увидеть.

Что же делать?

Звук мотора нарастал, приближаясь.

Блин, ох блин твою мать!

Машина, предоставившая мне столь ненадежное убежище, была низкой и стояла вплотную к бордюру. У меня было ноль шансов под нее залезть.

Когда фары осветили перекресток улицы Франклина, я лег ничком на траву у машины и вжался лицом в скрещенные руки.

Вместе с гулом двигателя и шуршанием шин по асфальту, до меня донеслась знакомая музыка. Уоррен Зивон, «Excitable Boy».[42] Звуки становились все громче, по мере того, как машина проезжала перекресток.

Я приподнял голову.

Маленький светлый пикап. В точности как у Рэнди.

Я опустил голову и зажмурился. Пикап не повернул, он проехал через перекресток дальше на юг по Франклина.

«Может, это и не Рэнди вовсе» — сказал я себе. Я не видел водителя, а он, скорее всего, не видел меня. В таком городке, как Уилмингтон, наверняка куча компактных пикапов светлого цвета.

Это был Рэнди, не обманывай себя. Он колесит по улицам, ищет меня. Ищет Айлин.

А загадочная девушка? Она ему тоже сгодится, если что?

Мне было тошно даже думать, что Рэнди может сделать с девушкой, если у него будет такая возможность.

Знает ли она про него? Знает ли, что его надо опасаться? Хотя она наверняка всех опасается… включая меня.

Внезапно осознав, что Рэнди (если это был он) может сейчас обогнуть квартал и выехать прямо на меня, я вскочил с земли и побежал. Перебежал через улицу, через лужайку, взлетел по ступеням крыльца. Задыхаясь, с колотящимся сердцем, я замер во тьме на веранде.