Обогреватель сдвинулся далеко со своего места в центре комнаты. Разумеется, она же тянула за провод. Ясуко отодвинула обогреватель ещё дальше и прикрыла труп одеялом. Выглядело всё это довольно неестественно. Но другого выхода не было.

Быстро привела себя в порядок и вернулась в прихожую. В глаза бросились грязные ботинки Тогаси. Она засунула их в коробку для обуви.

Стараясь не шуметь, тихонько повесила дверную цепочку. Дверь была не заперта. Она облегчённо вздохнула. Слава богу, Исигами не попытался её открыть.

Приотворив дверь, увидела широкое, круглое лицо соседа. Узкие глаза были устремлены на неё. Лицо ничего не выражало. От этого делалось как-то не по себе.

— В чём дело? — Ясуко выдавила улыбку, но чувствовала, как у неё подёргиваются губы.

— Из вашей квартиры доносился сильный шум, — па лице Исигами по-прежнему невозможно было уловить никакой эмоции. — Что-то произошло?

— Нет, ничего особенного, — она отрицательно замотала головой. — Простите, если вас потревожили.

— Ну что ж, хорошо, если ничего.

Ясуко заметила, что сосед заглядывает внутрь квартиры. Она вся сжалась.

— Понимаете, таракан, — она выпалила первое, что пришло в голову.

— Таракан?

— Да, выполз таракан, и мы с дочерью вдвоём пытались его поймать, вот и подняли такой шум.

— Убили?

— Что? — у Ясуко напряглось лицо.

— От таракана избавились?

— Ах да. Всё в порядке, — Ясуко быстро закивала.

— Ну что ж. Может быть, я могу вам чем-то помочь? Скажите.

— Большое спасибо. Извините ещё раз, что вас побеспокоили, — поклонившись, Ясуко закрыла дверь. Заперла на ключ. Услышав, как хлопнула дверь соседней квартиры, она облегчённо вздохнула. Не сходя с места, опустилась на пол.

За спиной послышался треск отодвинувшейся перегородки. Затем голос Мисато:

— Мама…

Ясуко вяло поднялась. Взглянула на вздыбленное одеяло, и её вновь охватило отчаяние.

— Что сделано, то сделано, — сказала она наконец.

— И что теперь? — Мисато взглянула на мать исподлобья.

— Ничего. Позвоню в полицию.

— Явишься с повинной?

— А что ещё мне остаётся? Умершего уже к жизни не вернуть.

— И что с тобой сделают, если ты во всём признаешься?

— Ну… — Ясуко отбросила назад волосы. Она заметила, что они всклокочены. Наверняка учителю математики это показалось странным. Но теперь уже всё равно.

— Тебя посадят в тюрьму? — продолжала наседать Мисато.

— Скорее всего, да, — Ясуко улыбнулась, как улыбается человек, смирившийся с судьбой. — Как ни крути, я совершила убийство.

Мисато негодующе сжала кулаки:

— Но это нечестно!

— Почему?

— Ты не преступница. Разве не он сам во всём виноват? Он уже нам никто и всё равно продолжал нас мучить — и тебя, и меня. И из-за такого мерзавца тебя посадят в тюрьму?

— Всё так, но от этого убийство не перестаёт быть убийством.

Удивительно, но, пытаясь урезонить дочь, Ясуко и сама немного успокоилась. Теперь она уже могла хладнокровно посмотреть на создавшуюся ситуацию. И она всё яснее осознавала, что теперь у неё одна дорога. Ей не хотелось, чтобы за Мисато закрепилась славы дочери убийцы. Но поскольку от этого факта уже никуда не уйдёшь, остаётся лишь одно: постараться завоевать у людей хоть какое-то сочувствие.

Ясуко посмотрела на трубку беспроводного телефона, валяющуюся в углу комнаты. Протянула к ней руку.

— Не делай этого! — Мисато быстро подскочила и попыталась вырвать трубку из рук матери.

— Пусти!

— Не надо, — Мисато схватила Ясуко за запястье. Наверное, из-за того, что она занималась бадминтоном, пальцы у неё были на удивление сильные.

— Мисато, прошу тебя, пусти мою руку.

— Нет, я не позволю тебе сделать это. Иначе я тоже явлюсь с повинной!

— Что за чушь ты несёшь!

— Но ведь это я первая его ударила! А ты, мама, только пыталась меня спасти. И я тебе помогала всё это время, так что получается: я тоже убийца.

Слова дочери поразили Ясуко в самое сердце. Пальцы, сжимавшие трубку, ослабли. Воспользовавшись моментом, Мисато выхватила трубку. Для большей надёжности прижимая её к себе, ушла в угол комнаты и села, повернувшись спиной к Ясуко.

«Полиция…» — лихорадочно соображала Ясуко.

В конце концов, поверят ли в полиции её словам? Не вызовет ли у них подозрение рассказ о том, что она одна смогла убить Тогаси? Вряд ли они это легко проглотят.

Полиция наверняка тщательно изучит все обстоятельства. Из телевизионных криминальных сериалов она знала, как дотошно, используя всевозможные методы, полиция проверяет утверждения подозреваемого. Опрос свидетелей, научная экспертиза и прочее и прочее.

В глазах потемнело. Конечно, как бы ни запугивали её полицейские, она не расскажет о том, что сделала Мисато. В этом она была уверена. Но если начнут копать, всё сразу же всплывёт наружу. Бесполезно пытаться их разжалобить: они уже не оставят дочь в покое.

Ясуко пришла идея замаскировать всё так, будто совершила убийство в одиночку, но она тотчас отбросила её. Она не может тягаться со знатоками-криминалистами. Наверняка упустит какую-нибудь мелочь, и правда неминуемо выйдет наружу.

Сейчас все её мысли были направлены на то, как защитить дочь. Бедная девочка, она и без того по вине матери с детских лет нахлебалась горя! Ясуко готова была жизнью пожертвовать ради её счастья.

Так что же делать? Неужели нет никакого выхода?

И вдруг трубка, которую держала Мисато, зазвонила. Мисато посмотрела на мать широко раскрытыми глазами.

Ясуко молча протянула руку. После некоторых колебаний Мисато отдала ей трубку.

Ясуко, переведя дыхание, нажала на кнопку:

— Алло, алло, Ханаока слушает.

— Это я… Ваш сосед, Исигами.

Опять этот учитель! Что ещё ему надо?

— Что вы хотите?

— Я тут подумал… как со всем этим быть…

Ясуко не понимала, что он имеет в виду.

— Вы о чём?

— Я вам объясню… — Исигами выдержал паузу. — Конечно, если вы собираетесь обратиться в полицию, говорить не о чем. Но если у вас другие планы, думаю, я мог бы вам помочь.

— Что? — Ясуко пришла в замешательство. О чём это он?

— Прежде всего, — продолжал Исигами бесстрастно, — позвольте мне зайти к вам.

— Извините, но сейчас… это невозможно, — Ясуко обливалась холодным потом.

— Госпожа Ханаока, — вновь заговорил Исигами, — женщине в одиночку не по силам избавиться от трупа.

Ясуко потеряла дар речи. Откуда ему всё известно?

«Наверное, подслушал», — подумала она. По всей видимости, за стеной, в соседней квартире, было слышно, как она разговаривала с дочерью. Может быть, он даже слышал их потасовку с Тогаси.

«Всё кончено», — решила она. Путь к отступлению отрезан. Остаётся явиться с повинной в полицию. И попытаться, насколько это возможно, выгородить Мисато.

— Госпожа Ханаока, вы меня слышите?

— Да… слышу…

— Могу я к вам зайти?

— Да, но… — прижимая трубку к уху, Ясуко посмотрела на дочь. На лице Мисато мешались страх и тревога. Видимо, она терялась в догадках, с кем и по какому поводу говорит мать.

Если Исигами подслушивал за стеной, он наверняка знает, что Мисато причастна к убийству. Сообщи он об этом полиции, как бы Ясуко ни отрицала вину дочери, ей никто не поверит.

Ясуко собралась с духом:

— Хорошо. Я тоже хочу вас кое о чём попросить, поэтому, будьте так добры, зайдите ко мне на минутку.

— Сейчас приду, — сказал Исигами.

Как только Ясуко отключила телефон, Мисато набросилась с расспросами:

— Кто это звонил?

— Наш сосед, учитель. Исигами.

— Что ему нужно?

— Потом объясню. Иди в дальнюю комнату и задвинь перегородку. Быстрее!

Мисато с недоумением на лице подчинилась. Как только она скрылась, послышалось, как Исигами вышел из своей квартиры.

Раздался звонок. Ясуко поспешила в прихожую, отомкнула замок и сняла цепочку. Открыла дверь.

Исигами стоял с невозмутимым лицом. Почему-то на нём был синий спортивный костюм. Таким она его ни разу не видела.