— Но как же получилось, что человек столь выдающихся дарований не смог стать университетским профессором? — спросил Киситани.

— Ну, видите ли, в университетах тоже всякое бывает, — Юкава вдруг замялся.

Кусанаги догадался, что его друг и сам немало натерпелся от интриг посредственностей, которых везде хватает.

— Как он на вид? Случаем, не болен? — Юкава посмотрел на Кусанаги.

— Кажется, здоров как бык, но в общении, как бы это выразить, замкнутый, недружелюбный, что ли.

— Невозможно понять, что у него на уме? — с грустной улыбкой подсказал Юкава.

— Что-то вроде того. Обычно, когда приходит полицейский, человек теряется, по меньшей мере удивляется, в любом случае есть хоть какая-то реакция, а этот и бровью не повёл. Такое впечатление, что его не волнует ничего, что не касается его лично.

— Да, ты прав, Исигами не волнует ничего, кроме математики. И всё-таки это необыкновенный, замечательный человек. Не дашь мне его адрес? Как только будет время, навещу его.

— Редко от тебя услышишь такое.

Кусанаги достал блокнот и объяснил, где находится дом, в котором живёт Ясуко Ханаока. Записывая адрес, физик, казалось, уже потерял всякий интерес к расследованию убийства.

В шесть часов двадцать восемь минут Ясуко Ханаока приехала на велосипеде с работы. Исигами видел её из своего окна. На столе перед ним лежали в ряд листы, густо исписанные математическими формулами. Он вступал с ними в бескомпромиссную схватку каждый день, вернувшись из гимназии. Но сегодня, несмотря на то что не было занятий в секции дзюдо, работа не клеилась. И не только сегодня. Вот уже несколько дней та же история. Уже стало привычкой, затаив дыхание, напряжённо прислушиваться к тому, что происходит в соседней квартире. Точно боялся упустить момент, когда вновь придут полицейские.

Прошлым вечером они действительно пришли. Те же два типа, которые заходили к нему прежде. Он успел заметить в удостоверении, что одного зовут Кусанаги.

По словам Ясуко, как он и предполагал, полицейские пришли проверить алиби, связанное с кинотеатром. Не произошло ли в кинотеатре какого-либо запоминающегося события? Не встретили ли кого-то из знакомых? Не сохранилось ли билета? Если вы что-то покупали в кинотеатре, не сохранился ли чек? О чём был фильм, кто в главных ролях?

О караоке вопросов не задавали, значит, алиби подтвердилось. Что и неудивительно. Это место было выбрано не случайно.

Ясуко показала полицейским билеты и чек за купленную программку в той последовательности, как её научил Исигами. На вопросы, не касающиеся содержания фильма, она отвечала неуверенно, не настаивая на деталях. Этому её тоже заранее научил Исигами.

Больше ни о чём не спрашивая, следователи ушли, но трудно поверить, что на этом они успокоятся. Можно предположить, что они решили проверить алиби, связанное с кинотеатром, не просто так, а потому, что обнаружились какие-то новые факты, бросающие подозрение на Ясуко. Что же это за факты?

Исигами поднялся и надел джемпер. Взял телефонную карточку, бумажник, ключи и вышел из квартиры.

Он уже начал спускаться по лестнице, когда снизу послышались шаги. Он остановился. Как-то сразу весь напрягся и ссутулился.

Поднималась Ясуко. Она, видимо, не сразу заметила, что перед ней стоит Исигами. Едва не столкнувшись с ним, она остановилась и удивлённо вскликнула. Должно быть, ей хотелось что-то сказать. Исигами почувствовал это, хоть и стоял с опущенной головой.

— Добрый вечер, — сказал Исигами, прежде чем она успела заговорить.

Ему стоило усилий, чтобы голос прозвучал с обычной невыразительностью, как будто он обращался к постороннему человеку. И не поднял глаз, чтобы не встретиться с ней взглядом. Прошёл мимо. Молча спустился по лестнице.

Нельзя поручиться, что за ними не следят, поэтому даже при встрече следует вести себя как обычные, малознакомые соседи — таким было одно из указаний, которое Исигами дал Ясуко. Видимо, вспомнив об этом, она прошептала: «Добрый вечер» и тоже молча прошла мимо.

Дойдя до той же телефонной будки, он поспешно сорвал трубку и впихнул карту. В тридцати метрах был расположен бакалейный магазинчик, его хозяин как раз в этот момент опускал ставень. Больше никого поблизости не было.

— Да, это я, — сразу же послышался голос Ясуко.

По голосу ясно, что она догадалась: звонит Исигами. Он невольно обрадовался.

— Это Исигами. Ничего необычного не произошло?

— Следователь… Следователь был в лавке.

— В «Бэнтэне»?

— Да, тот же самый.

— О чём спрашивал?

— Не заходил ли Тогаси в «Бэнтэн».

— И что вы ответили?

— Разумеется, я сказала, что не заходил. Тогда он сказал, что, возможно, Тогаси заходил в моё отсутствие, и прошёл в кухню. После хозяин сказал мне, что следователь показал ему фотографию Тогаси. Спросил, не видел ли он этого человека… Они меня подозревают!

— В этом нет ничего странного. Можно было предвидеть. Нет никаких оснований, чтобы впадать в панику. Это всё, о чём он спрашивал?

— Ещё спросил о моём прежнем месте работы, о кабаке в Кинси. Захожу ли я туда до сих пор, поддерживаю ли отношения с теми, кто там работает. Как вы меня научили, я ответила отрицательно. Затем я решила сама задать вопрос: почему он интересуется моим прежним местом работы? На что следователь сказал, что Тогаси не так давно туда заходил.

— Понятно, — Исигами, продолжая прижимать трубку к уху, кивнул. — Тогаси надеялся узнать, куда вы переехали.

— Должно быть, так. Кажется, им там известно, что я работаю в «Бэнтэне». Во всяком случае, следователь сказал, что Тогаси, судя по всему, искал меня и странно, что он не зашёл в «Бэнтэн». Но я продолжала настаивать, что не видела его.

Исигами припомнил следователя по имени Кусанаги. Сразу видно, что человек общительный, умеющий обращаться с людьми. Разговаривает любезно, без давления. Но уже то, что он работает в отделе уголовного розыска, показывает, что он умеет собирать нужную информацию. Он не из тех, кто угрозами выбивает признательные показания, — наоборот, он незаметно, исподволь, втираясь в доверие, вытягивает факты. Кроме того, следует остерегаться его зоркого глаза — достаточно вспомнить, как он сразу углядел в пачке корреспонденции журнал Университета Тэйто.

— О чём-нибудь ещё спрашивал?

— Меня больше ни о чём, но Мисато…

Исигами сильно сжал трубку:

— Полицейские и к ней подходили?

— Я только сейчас узнала: они остановили её по дороге из школы. Думаю, те же двое, говорившие со мной.

— Дочь дома?

— Да, сейчас передам ей трубку.

Видимо, девочка стояла рядом, в трубке тотчас же послышался её голос:

— Алло, алло!

— О чём тебя спрашивали полицейские?

— Показали фотографию того человека и спросили, не приходил ли он к нам домой.

«Тот человек» — Тогаси.

— И ты ответила, что не приходил?

— Да.

— О чём-нибудь ещё?

— О кино. Правда ли, что была в кинотеатре десятого марта. Может быть, я что-то путаю? Я настаивала, что это было десятого.

— Как они отреагировали?

— Спросили, говорила ли я с кем-нибудь или переписывалась о фильме.

— Что ты ответила?

— Сказала, что не переписывалась, но с подругами мы обсуждали. Попросили назвать имена подруг.

— Назвала?

— Назвала только Мику.

— Мика — это та, которой ты рассказала о фильме двенадцатого марта, да?

— Да.

— Хорошо, молодец. О чём-нибудь ещё спрашивали?

— Больше ничего важного. Нравится ли мне учиться в школе, трудно ли заниматься в секции бадминтона. Откуда они знают, что я хожу в секцию бадминтона? У меня в тот момент не было с собой ракетки.

«Скорее всего, увидели ракетку в комнате, — предположил Исигами. — Вот уж действительно, надо быть начеку: этот следователь всё замечает!»

— Что вы об этом думаете? — в трубке вновь послышался голос Ясуко.

— Не о чем беспокоиться, — Исигами постарался придать голосу уверенность. — Всё идёт согласно с нашими расчётами. Я думаю, полицейские ещё не раз придут к вам, но, если будете следовать моим указаниям, всё обойдётся.