Когда кто-то читал длинное сочинение и уже показалось неисписанное место в конце свитка, Диоген[3] воскликнул: «Мужайтесь, други: виден берег!»

В известном смысле недостатки любого произведения сводятся к одному – оно слишком длинно.

Неплохо, но длинновато.

Все точное коротко.

Образцы стиля: брань, телеграмма и эпитафия.

Беда тех, кто пишет быстро, в том, что они не могут писать кратко.

Будем кратки. Мир перенаселен словами.

Из двух слов следует выбирать меньшее.

Краткость – сестра таланта, но мачеха гонорара.

Надо иметь что сказать, и надо сказать это как можно яснее, – вот и весь секрет хорошего стиля.

Ясный стиль – вежливость литератора.

Кто ясно мыслит, ясно излагает.

У тех, кто пишет ясно, есть читатели, а у тех, кто пишет темно, – комментаторы.

Смутно пишут о том, что смутно себе представляют.

Есть даже такие, кто нарочно старается быть темным. Отсюда родилась замечательная похвала: «Это прекрасно: я и сам ничего не понял».

Самый подходящий момент начать статью наступает, когда вы ее успешно закончили. К этому времени вам становится ясно, что именно вы хотите сказать.

Некоторые книги были бы гораздо более ясными, если бы их не старались делать столь ясными.

Простота труднее всего на свете. Это крайний предел опытности и последнее усилие гения.

Писать просто и ясно так же трудно, как быть искренним и добрым.

Для одних стиль – это сложный способ говорить о простом, для других – простой способ говорить о сложном.

Все, что обычно, – просто; но не все, что просто, – обычно. Оригинальность не исключает простоты.

Он научился выражать свои мысли, – но с тех пор ему уже не верят. Верят только заикающимся.

Хорошо говорить и хорошо писать – одно и то же.

Следует писать так, как говоришь, и не говорить так, как пишешь.

Пиши так, как говоришь, – если, конечно, говоришь хорошо.

Кто пишет, как говорит, пишет плохо, как бы хорошо он ни говорил.

Писать – это особый способ разговаривать: говоришь, и тебя не перебивают.

То, что писатель хочет сказать, он должен не говорить, а писать.

«Ты говоришь, как пишешь!» – «Так бывает всегда, когда писать мы уже не способны».

Язык – слишком важная вещь, чтобы доверять его языковедам.

Русская грамматика есть искусство говорить, как никто не говорит, и писать, как никто не пишет.

В языке необразованные диктуют законы ученым.

Мой язык – уличная девка, которой я возвращаю девственность.

Язык – это окаменелости поэзии.

В литературе так: новичок стремится любой ценой овладеть литературным языком, а кто поопытнее – освободиться от этих пут.

Джордж Мур писал на блестящем английском языке, пока не открыл для себя грамматику.

Существуют писатели – иллюстраторы грамматики.

Писательство – это искусство вычеркивания.

Работа пера не менее серьезна, когда оно стирает написанное.

Сокращать книги – значит удлинять читателю жизнь.

Текст можно считать совершенным не тогда, когда к нему уже нечего добавить, а тогда, когда из него уже ничего нельзя убрать.

Написав четыре слова, три из них я вычеркиваю.