Я оглядываюсь на Бена и вижу, что он хмурится. Он не отправил сообщение моему менеджеру? Это странно, но, учитывая, насколько спешной является эта встреча, возможно, он забыл. Он откидывается назад, затем вздыхает и жестом показывает Лиаму закрыть дверь.

— Возьми другой стул, — говорит он ему. — Мартин как раз собирался рассказать Оливеру о том, что он нашел.

Мы все поворачиваемся, чтобы посмотреть на старшего механика, который краснеет, затем откашливается.

— Да. Как вы можете видеть, проблема заключается вот в этом, — он указывает на зеленый провод. — Н — ну, с этого ракурса это не совсем видно, — заикается он, затем проводит пальцами по экрану, чтобы показать другую фотографию.

На ней изображена та же путаница проводов, только на этот раз мужские пальцы — предположительно, его собственные — держат зеленый провод, показывая слегка обугленное пятно на резиновом покрытии. Под ним пара других проводов также имеют следы ожога.

— Чёрт, — говорю я. — Это то, что случилось с моей машиной в Дубае? Я думал, это обычная блокировка. Вам пришлось заменить коробку передач, не так ли?

Мартин отрывисто кивает мне.

— Да, но это было результатом аварии, а не её причиной.

Я смотрю на него, затем поднимаю взгляд на Бена.

— Так что это было? Короткое замыкание? Часть пыли попала в проводку или что?

Механик рядом со мной наклоняется вперед, чтобы положить свой планшет на стол. Его руки так сильно трясутся, что планшет с грохотом падает на поверхность, звук резкий и слишком громкий в тихом офисе.

— Н — нет, — говорит он. — Я волновался. Если это могло произойти с новой проводкой в начале сезона, нам нужно было найти источник, иначе мы могли бы сталкиваться с этим снова и снова, — он поправляет очки на носу и смотрит на меня серьезным, встревоженным взглядом. — Тебе повезло в квалификации. Ты резко затормозил перед шиканами, потому что в Дубае очень крутые повороты. Если бы ты ехал чуть быстрее, если бы барьеры безопасности не были так хорошо сконструированы…

Он вздрагивает, сгорбив плечи.

— Мартин, всё в порядке, — говорит Гарсия, впервые за это время. — Это не твоя вина. Ты единственный, кто заметил проблему.

— Может, кто — нибудь просто скажет, в чём дело? — внезапно рявкает Лиам.

Его голос звучит слишком громко, и я с удивлением поворачиваюсь к нему, обнаруживая, что он хмуро смотрит на Мартина, его поза напряженная. Но он прав, я до сих пор не понимаю, что происходит.

Мартин берет себя в руки и выдавливает:

— Я проверил всё от и до. Взял мазок на предмет отпечатков пальцев и любых других следов. Я никому не говорил, потому что не хотел показаться параноиком, но… — его взгляд перебегает с меня на Лиама и обратно. — Лаборатория обнаружила следы жидкости для зажигалок. На проводе.

Мой мир останавливается.

— Жидкость для зажигалок. Могло ли это быть случайностью?

Мартин отрицает этот вариант простым покачиванием головы.

Я судорожно сглатываю.

— Так это было…?

— Преднамеренно, — подсказывает Гарсия. — Преднамеренная попытка испортить твою машину.

— Сукин сын, — Лиам вскакивает со стула. — И вы говорите нам об этом только сейчас? С тех пор Оливер участвовал в гонках на двух трассах! Его могли убить.

— Лиам, успокойся, — говорю я ему. — Мартин ни в чём не виноват.

— Чёрт возьми, виноват, — бушует мой кузен. — Это он проверял твою машину. Он должен был заметить.

Бен кладет руки на стол.

— Хватит. Если ты хочешь продолжать участвовать в этом разговоре, Лиам, ты будешь держать себя в руках. В противном случае ты можешь уйти.

Мой кузен густо краснеет, но пристраивает свою задницу на стуле рядом со мной, бормоча себе под нос: “Невероятно. Просто чертовски невероятно”.

Бен одаривает его свирепым взглядом, но я протягиваю руку и хватаю Лиама за плечо, чтобы показать, что ценю его заботу. Меня беспокоит отсутствие моей реакции — возможно, я всё ещё слишком вымотан гонкой, чтобы моё тело могло произвести новый прилив адреналина, который должна вызвать эта новость.

— Конечно, нам нужно выяснить, кто несет ответственность за это, — начинает Бен. — Я начинаю полномасштабное внутреннее расследование. Мне трудно поверить, что это кто — то из нашей команды, и вокруг машин постоянно находится охрана. Таким образом, мы имеем дело либо со взломом в системе безопасности, что вызывает беспокойство, поскольку мы пользуемся услугами одной компании в течение четырех лет, либо с работой внутри компании. В любом случае доказать это будет сложно, потому что записи с камер наблюдения отсутствуют за весь день.

— Как это возможно? — спрашивает Лиам.

На этот раз отвечает Гарсия.

— Это могла быть простая неисправность. Учитывая, как часто мы что — то меняем, возможно, система была настроена неправильно. Но мы должны рассмотреть возможность того, что это было сделано намеренно, кем — то, имеющим доступ.

У меня внутри всё переворачивается при этой мысли. Кто — нибудь из нашей команды действительно сделал бы это?

— Что они выиграют от этого? — медленно спрашиваю я. — И зачем портить машину в квалификации? Не разумнее ли было бы испортить её перед гонкой?

Моя первая мысль, что это мог быть Моро. У него были ко мне претензии с самого начала сезона, и он мстительный сукин сын. Он также получил штраф за то, что заблокировал меня, и в итоге не смог закончить гонку, так что он, вероятно, разозлился ещё больше, чем раньше.

Но почему — то я не могу представить, что он делает это. Он гонщик. Он сталкивается с теми же проблемами, что и я, когда садится за руль своей машины в каждой гонке. Независимо от того, как сильно мы все хотим обогнать других, никто из нас не опустится так низко, чтобы подвергать опасности жизнь другого гонщика.

По крайней мере, я на это надеюсь.

Гарсия барабанит пальцами по подлокотнику своего кресла.

— Возможно, это не входило в первоначальный план. Провод был обуглен, а не прожжен насквозь. Они, должно быть, предполагали, что это произойдет где — то в течение выходных, но не могли точно знать, когда.

— Значит, наиболее вероятный подозреваемый — кто — то из другой команды, верно? — спрашивает Лиам. — “Vogel” и “Montgomery” ближе всех к нам по очкам. Это должен быть кто — то из них.

Бен морщится.

— Для них немного рано использовать такую тактику в сезоне, даже если бы они хотели рискнуть, — он постукивает по листу бумаги на своём столе — распечатанному списку команд с их текущими очками. — Это была первая гонка в сезоне. Они не могли знать, что наши машины будут лучше их с самого начала. Логичнее было бы сделать это позже, если бы они начали слишком сильно отставать от нас.

Гарсия наклоняется вперед, упираясь локтями в колени.

— Не говоря уже о последствиях, которые это имело бы для всей их команды. Если бы мы могли доказать это без всяких сомнений, FIA пришлось бы принять меры. Они могут быть лишены права когда — либо снова участвовать в этом виде спорта, если выяснится, что они намеренно стали причиной того, что могло стать несчастным случаем со смертельным исходом.

Смертельным исходом.

В голове у меня помутилось от статического электричества, и я понял, что это тот же симптом, что и в тот день в кабинете Беллы, где Элли нашла меня на полу. Поэтому я делаю глубокий вдох, считаю секунды, задерживаю дыхание и медленно выдыхаю. Я повторяю это снова и снова, пока мой разум не проясняется и голоса других мужчин в комнате снова не становятся четкими.

Это не может случиться прямо сейчас. Мне нужно сохранять хладнокровие, иначе они поймут, что что — то не так. Я даже не рассказал Лиаму о том, что произошло в тот день. Только Элли и Этьен знают, и я должен сохранить это в тайне.

— Мы сообщим об этом? — спрашивает Мартин, его голос теперь не так дрожит, когда стало ясно, что его не уволят из — за этого.

Бен колеблется.

— Там ведь не было никаких отпечатков пальцев, не так ли?