— Спасибо, — говорю я ей, когда она закрывает последний чемодан. — Не знаю, что бы я без вас делала.

Она не улыбается мне, только пронзает своим темным взглядом.

— Ты очень красива, и ты будешь самой нарядной женщиной на гала — приёме.

— Ох. Спасибо.

Я странно тронута этим заявлением. Она похожа на самую серьезную в мире фею — крестную, и почему — то я знаю, что её комплимент искренен.

Затем она грузит чемоданы на тележку и звонит на стойку регистрации, чтобы вызвать носильщика. В дверях она, прищурившись, смотрит на меня и говорит:

— Если ты сможешь одолжить несколько бриллиантов, наряд будет идеальным.

Я моргаю.

— Бриллиантов?

— Да. Белые блестящие камни? — нетерпеливо спрашивает она. — Они хорошо подойдут к платью. Если ты не сможешь найти настоящие, лучше не стоит ничего надевать. Люди на этих гала — приёмах могут отличить настоящие от подделки.

С этим последним советом она уходит, оставляя меня гадать, в какую кроличью нору я провалилась. По — видимому, в этом мире совершенно нормально брать взаймы бриллианты, но я понятия не имею, как решить эту проблему.

Но на следующий день, за завтраком, мой взгляд падает на блестящие серьги Беллы. Это те, которые она носила почти каждый день с тех пор, как мы познакомились, но я не обращала на них никакого внимания. Теперь мне приходит в голову, что из всех моих новых знакомых она, скорее всего, сможет помочь мне — она много лет работала на хорошо оплачиваемой работе, безупречно одевается и, вероятно, побывала на десятках гала — приёмов и других модных мероприятий.

Я достаю телефон и отправляю сообщение Оливеру

Я:

«Мне нужна помощь Беллы кое с чем, и мне нужно сказать ей, что ты ведёшь меня на гала — приём. Это нормально?»

В другом конце кафетерия раздается звонок. Я поднимаю глаза и ловлю взгляд Оливера. Покраснев, я перевожу телефон в беззвучный режим, чтобы не было заметно, что мы переписываемся, и, конечно же, через несколько секунд приходит его сообщение.

Оливер:

«Конечно. Хочешь, составлю тебе кампанию?»

О, он такой милый. Но я бы предпочла сделать это сама. Белла была очень добра ко мне, и я не хочу, чтобы эта новость застала её врасплох.

Я:

Нет, всё в порядке. Я напишу тебе позже.

С его благословения я отвожу Беллу в сторону, когда мы поднимаемся по лестнице в наши офисы.

— Эй, у тебя есть минутка? — спрашиваю я.

Она проверяет свой телефон.

— Конечно. Что случилось?

Я жестом приглашаю её следовать за мной в мой кабинет, который, к счастью, пуст, потому что другие члены команды всё ещё завтракают. Затем я закрываю дверь, прислоняюсь к ней и делаю глубокий вдох.

— Оливер попросил меня пойти с ним на гала — приём, — выпаливаю я, срывая пластырь.

Белла замолкает, её голубые глаза широко распахиваются, но она быстро берет себя в руки.

— Правда? Ты сказала “да”?

Я киваю.

— Да.

Она на мгновение прикусывает внутреннюю сторону щеки, колеблясь, затем подходит ко мне и берет за руку.

— Элли, я действительно рада за тебя, но я должна спросить. Он тебе нравится? Потому что эти парни… — она качает головой, что — то похожее на печаль мелькает в её милых чертах. — Я не хочу, чтобы тебе причинили боль.

Если бы я не наблюдала за ней все эти дни, её беспокойство могло бы показаться фальшивым. Я бы подумала, что она разыгрывает спектакль для меня, скрывая свою ревность, но Оливер её нисколько не интересует. Она говорит о Уэсте, и мне так сильно хочется спросить её, что случилось.

— Спасибо, — говорю я осторожно. — Но думаю, что со мной всё в порядке. На днях я провела день с Оливером, и это было действительно прекрасно. Я думаю, ему просто нравится общаться с кем — то, кто мало что знает об этом мире.

Я не готовила это в качестве своего объяснения, но звучит правдиво. Мы с Оливером поговорили о нашей задаче, будущем наших отношений, и он объяснил некоторые вещи, которые меня смутили, но в основном мы держались подальше от темы гонок, и он, казалось, не возражал.

Белла задумчиво поджимает губы.

— Мм, да, я понимаю. Что ж, это хорошо. Тогда у меня будет компания за столом. Я ненавижу эти гребаные гала — приёмы.

Я выпрямляюсь.

— Ты идешь? С кем?

Уэст пригласил её? Судя по тому, насколько враждебно она относилась к нему, я не думала, что она согласится.

Она закатывает глаза.

— С моим отцом. Я проиграла ему пари в конце прошлого сезона, так что теперь я должна быть его парой на первом в этом году гала — приёме.

Я смеюсь.

— О.

Уголки её рта приподнимаются, и она слегка толкает меня в плечо.

— Эй, не смейся над несчастными, — затем её взгляд скользит по моему наряду, ещё одному летнему платью, идеально подходящему по погоде. — О, чёрт, у тебя есть что надеть? Я могла бы одолжить тебе одно из своих платьев, уверена, тебе подойдёт.

Моя любовь к ней растет, но за этим следует укол вины. Если бы я так не боялась, что юристы “Titan” разрушат мою жизнь, я бы немедленно рассказала Белле о контракте.

— Оливер прислал мне свою портниху, — говорю я ей. — Она потрясающая, и мы нашли платье.

Глаза Беллы расширяются.

— Боже мой, ты будешь работать с Рин Кацурой? Она лучшая. Я смогла поработать с ней только один раз, когда “Titan” выиграли свой первый чемпионат конструкторов. Лучшая ночь в моей жизни.

— Эм, да, с ней, — я нервно тереблю руки. — Вот об этом я и хотела с тобой поговорить. Она сказала, что мне следует одолжить несколько бриллиантов, если я смогу, но я понятия не имею, где их взять.

— Хм, — Белла достает свой телефон и некоторое время просматривает свои фотографии, затем поворачивает экран ко мне. — Что — то вроде этого?

Это увеличенная фотография, на которой она в красивом белом коктейльном платье улыбается в камеру. На шее у неё изящная золотая цепочка с крупным бриллиантовым кулоном.

— Вау, — выдыхаю я. — Это прекрасно.

Белла пожимает плечами.

— Я принесу его к тебе в номер вечером, и ты сможешь решить, подойдет ли оно к платью.

— О, нет, — я отступаю. — Я не могу держать его в своей комнате несколько дней. Я заберу его в день гала — приёма.

Она смотрит на меня так, словно у меня выросла вторая голова.

— Это просто камни, Элли.

Я подхожу и сжимаю её в объятиях. Она замирает на мгновение, затем обхватывает меня руками и обнимает в ответ, её хватка на удивление сильна.

— Спасибо, что стала моим другом, — говорю я ей, моё горло немного сжимается.

Она открывает дверь моего кабинета и выходит в коридор.

— Да, хорошо, мы должны держаться вместе. И, пожалуйста, будь осторожна. Я хочу продолжать быть твоим другом.

С этими словами она уходит, её каблуки стучат по полу в коридоре. Я возвращаюсь в свой кабинет и отправляю сообщение Оливеру.

Я:

«Вы, люди, сумасшедшие.»

Я намереваюсь продолжить объяснение, но мой компьютер выдает входящий видеозвонок от Лисанн, и я бросаюсь к нему, потому что это не может быть хорошим знаком — здесь ещё нет и десяти утра, а значит, в Чикаго середина ночи.

Я права. Один из спонсоров закатил истерику из — за того, что наклейки на автомобилях “Titan” были напечатаны неправильным оттенком зеленого. Они прислали фотографии, и когда я смотрю на крошечную разницу между цветами их логотипа и тем, что техническая команда наклеила на машины и их снаряжение, я задаюсь вопросом, действительно ли я гожусь для этой работы.

Но я обещаю Лисанн, что всё улажу, чтобы она могла вернуться в постель, и начинаю искать в Дубае тех, кто специализируется на виниловых наклейках. Мне требуется час, чтобы найти человека, который напечатает всё достаточно быстро, чтобы их можно было вовремя заменить. Открытая тренировка состоится сегодня днём и будет сниматься и транслироваться по всему миру.

Я не проверяю свои сообщения, пока не сажусь в такси, мчащееся по оживленному шоссе Дубая по пути в типографию. Есть несколько сообщений от Оливера, что странно, потому что он должен быть заперт со своей командой, обсуждая последние детали, прежде чем автомобили будут допущены на трассу.