– Да уж, она та еще… Постойте, что вы сказали? – Ион моментально обрел бодрость и активные двигательные функции.

– Ну так, твоя любительница молока с медом. Вышла полчаса назад, до сих пор не вернулась. Приоделась так, что, прямо скажем, на войну собралась, да и с мечом за поясом. Ух, ну прямо вылитая я в молодости.

Ион не желал более слушать. Он поднял дневник сунул его за пояс и не теряя ни секунды вылетел на улицу словно стрела. Чародей в мгновение ока оказался на крыльце трактира. Ночь была темна, но не так чтобы очень. Света от звезд и тусклой Луны вполне хватало. Спрыгнув со ступеней, он лишь разогнал облако пыли и начал озираться по сторонам.

– Только не снова… – прогремел Ион, вспоминая все известные ему проклятия.

Раскатистый смех отрезвил его: – Ахахахах! Видел бы ты сейчас свое лицо! Боги!

Чародей резко повернулся на месте. Лицо у него и правда излучало калейдоскоп эмоций.

– Летти.

– Ну что?! Думал я как обычно понесусь в полную опасностей авантюру?

– Ну… да. Так и думал. – парень облегченно вздохнул, помяв себя за шею, поднялся на крыльцо. Девушка стояла в тени, опираясь на стену у самого входа. Чародей вышел на свет, исходящий из открытых дверей бара. – Эта чудаковатая трактирщица сказала…

– Ага, я слышала. – принцесса тоже вышла на свет, и парень смог еë как следует разглядеть. Еë покрывал костюм, являвшийся в то же время легким доспехом. Он был снабжен плотными пластинами из кожи, расположенными в анатомически верных местах, чтобы хорошо защищать и в то же время не стеснять движений. Ко всему, он подчеркивал все достоинства фигуры Лентрит, которые несомненно были: недостаток объема она компенсировала изяществом и богатством линий. Волосы принцесса заплела на этот раз в один большой пучок, но своего неизмеримого объема те вовсе не утратили. Она сложила обе руки на изголовье меча и грациозно крутанулась на месте. Этот запасной меч Финреда был для нее длинноват, в отличие от малахитового клинка, но все же на поясе с левой стороны смотрелся вполне органично.

Ион открыл рот, завороженный тем, как по ней ручейками бегает контражурный свет.

– Как тебе, Онси? Это Бран постарался. Я этот костюм заприметила еще во время нашего с Алландом визита.

– Ты выглядишь потрясающе, Летти!

– Будет ли еще повод поносить такое чудо.

– Ага.

– Я и правда думала о том, чтобы отправиться на кладбище.

– Но не пошла.

– Вокруг меня полно людей, которые считают, им лучше знать, что мне нужно. И я была так благодарна тебе за то, что ты не такой.

Ион вдруг подумал: – “Так вот что означало то “спасибо” на Сирене..”

– Но я испугалась… И… мне надоело бегать всем наперерез. Может я чувствую, что таким образом контролирую хоть что-то в своей жизни, а на самом деле одни беды и неприятности приношу. Всем было бы проще, будь я паинькой, хорошей дочерью и другом, правильной принцессой… – она опустила глаза, и тяжело вздохнула. – Ты не хочешь, чтобы я шла с тобой, так?

– Летти…

– Я как всегда все испорчу.

– Не говори так.

– Нет, это ведь правда. То, чего я никогда не замечала. Или просто не хотела. Я для всех балласт. Возомнила, что могу добиться справедливости. Ага, как же! Даже если я доберусь, до тети, то ничего не смогу сделать. Я вообще ни на что не способна. Могу только убегать, от проблем, от принятия решений… Вот ты добьешься своего, я верю. У тебя есть и сила и разум… а у меня… – принцесса уронила пару холодных слез на дощатый пол крыльца. Но следующие перехватил Ион, легонько поднеся ладонь к еë щеке.

– Я не встречал никого бесстрашнее тебя, Летти. Ты не задумываясь готова ринуться спасать дорогих людей, что бы и кто бы не стоял на твоем пути. Черт, да ты пересекла море, основываясь на предположениях и натворила там бог весть чего. Отправилась вызволять меня из рабства у Вальбера, причем без плана, без какой-либо подготовки. Ты прекрасно владеешь клинком и умеешь за себя постоять. Ты не уступала Саре, которая наводит на всех ужас. Ты всегда готова говорить прямо и отстаивать свои взгляды. И что самое главное, Летти, ты никем не притворяешься. Знаешь, кто из нас обладает настоящей силой? Это ты. Ведь если забрать у меня мои магические силы, то что останется? Испуганный подросток, который совершенно не имеет понятия, кто он, и что делает…

Лентрит подняла глаза, мокрые от слез и тут же, совершенно внезапно и не думая ни о чем, поцеловала Иона.

Парень оцепенел. Преодолев испуг от неожиданности, он ответил на еë поцелуй. Холодные слезы с щеки принцессы теперь уже оказались на лице у чародея.

– Ты немного перегнул, Онси. – тихо сказала она.

– Это я перегнул значит?

– Да. Но мне нравится.

– Кто бы мог подумать, я поцеловал принцессу. А Финред мне за это голову не отрубит?

– Ну я сама виновата. Так что пусть с твоей полетит и моя.

– Удручающе как-то.

– Мне все равно.

Они стояли в теплых объятиях под холодным ночным ветром. Обоим не хотелось прерывать этот момент потому что казалось, что он единственный, что такого больше не будет, что его нужно сохранить всеми силами.

– Нет, не каждый, даже имея такую же силу, не сделал бы то, что ты, Онси. Ты не стремишься к власти.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю. Черт с ним, с этим кладбищем. Пойдем лучше почитаем. – она отпустила его, но увидела на его лице совсем не то, что ожидала. – Что такое? Онси.

– Я должен тебе кое-что сказать.

– Хочешь напугать меня?

– Мне бы не хотелось, но во имя взаимодоверия.

Принцесса посмотрела него с беспокойством.

– В общем. Там, ещё на Сирене. Ты же помнишь взрыв, который я устроил?

– Да.

– После того взрыва, – Ион засучил рукав, показывая ожог. – Я отделался не только этим. Я умер, Лентрит. По-настоящему. Почти всю битву между командой Алланда и сынами, я был мертв.

– Что ты такое говоришь… как…

– Не знаю, что произошло и почему. Некоторое время я и вовсе был вне своего тела, и видел сражение. Но мне даже почти не было страшно, пока на меня не налетела та тварь… И ещё кое-что.

– Еще..?

– Да, прости что я не говорил раньше. Меня преследуют кошмары. Каждую ночь. Это длится уже очень давно, с тех самых пор как я узнал о своей силе. И сегодня мне тоже приснился один.

– Тебе снился кошмар? А выглядел очень спокойным. Что это было?

– Мне начинает казаться, что в моих кошмарах есть какой-то смысл. Сегодня я видел много всякого… У меня очень плохое предчувствие. Все это как-то связано. И ещё тот, кто зачаровал зеркало, мог бы помочь мне. Поэтому я должен расспросить смотрителя, может быть он что-то знает. А если нет, так и ладно. Просто вернусь сюда ещё до утра.

– И что, ты пойдешь на кладбище? Совсем один, посреди ночи?

– Ты посчитаешь меня идиотом, но я чувствую, что должен. Но тебе лучше остаться здесь. Мало ли что…

– Вот значит как. – она немного отошла, вдохнув свежий воздух и облокотилась на заборчик крыльца. – Я не считаю тебя идиотом. Если считаешь, что так нужно, то хорошо. Я доверюсь тебе, Онси.

Ион помолчал и медленно направился трактир. Он исчез в баре, но спустя минуту вышел уже в своем изумрудном плаще. На улице было подозрительно зябко. Чародей спустился по ступеням крыльца, на этот раз гораздо спокойнее и медленнее, словно делая каждый шаг, что-то тщательно обдумывал. Оказавшись на последней ступеньке, он повернулся, посмотрел на подругу. “Нет, нельзя. Я же обещал.” – твердил внутренний голос, который ему почему-то представлялся в виде дяди Виллема, прагматичного и очень ответственного во всех вопросах человека. Но ему тут же отвечал другой: – “Но ты же хочешь взять еë с собой. Что такого может произойти? У тебя есть сила, вас не взять никакой напасти.” Этим голосом говорил его некогда лучший друг Лок.

Внутренняя борьба двух ипостасей сковывала его и заставляла замедляться с каждым шагом. Но кто-то из них должен был одержать верх, рано или поздно, ведь в любой битве есть победители и проигравшие.