- Ну-ка посвети, - обратился он неизвестно к кому.

Страйкер кивнул Семену. Тот подошел к Михею, направив фонарь на стену.

Михей стал щупать кирпичи. Водил по ним руками, слегка надавливая. Казалось, сейчас один из них поддастся, и запустит какой-нибудь тяжелый механизм, дверь медленно сдвинется в сторону, открыв тайную комнату. Но нет. Ни один кирпичик не отреагировал.

- А я почти поверил, - разочарованно вздохнул Каримов.

- Бесполезно, - покачал головой Краснов.

- Нет. – Возразил Михей. - Должно что-то быть. Я чувствую.

Он оставил подозрительный участок, и продолжил поиски правее.

- Да бросай на хер, - Страйкер хлопнул Михея по плечу. – Нет тут ничего.

Но Михей упрямо осматривал стену. Это чувство тревоги, оно неспроста. Такое бывает, когда доведен до предела - чутье обостряется в сто крат. Интуиция это или инстинкт самосохранения, но лучше ему довериться.

- Не сходи с ума, - сказал Страйкер.

- Пойдем, - подхватил Семен.

Тут один из кирпичей упруго дрогнул под пальцами. Михей нажал сильнее, и утопил его на пару сантиметров. Но, вопреки ожиданиям, дверь не открылась. Вместо этого из-за стены едва слышно зажужжал звонок.

[1] ПП – пистолет-пулемет.

[2] Яйцо - осветительные шары на основе биолюминесцентных бактерий. Яйца имели несколько гибких усиков, которые не позволяли им укатиться на наклонных поверхностях.

- Что это? – Остановился, собравшийся было уходить Каримов. – Это звонок? Ты что, блин, в дверь позвонил?

- Если есть звонок, - стал рассуждать Краснов, - значит, предполагается, что кто-то должен открыть ее изнутри…

Все вдруг повскидывали винтовки. Прошла минута, другая. Из двери так никто и не появился.

- Может быть, есть какой-то кодовый сигнал, - полушепотом сказал Михей. – Ну, типа два длинных, три коротких. Чтобы различать свой-чужой.

- Может быть, - согласился Каримов.

Напряжение немного упало.

- М-да, - хмыкнул лейтенант, - интересненькое дельце. Ладно, пока мы не знаем, что там, будем считать эту дверь потенциально опасной. Всем ясно? Страйкер, останешься с Михеем и Семеном здесь, на всякий случай. Я свяжусь с капитаном. Ладно, на выход, - он кивнул всем остальным.

- Ну ты экстрасенс, - Страйкер толкнул Михея локтем.

- Ну дык.

- Как думаешь, что там?

Михей задумался.

- Помнишь, нам рассказывали, что треонцы долгое время жили под землей.

Страйкер прищурился, вспоминая, и закивал.

- Твою мать, - сказал он, - целый подземный город.

- Вот именно.

- Вот откуда они появились. Таких дверей должно быть полно по всему городу.

- Похоже на то. - Михей удобнее устроился на ящике, ковырнул засохшую корку на лице. Страйкер сидел, опершись на колени, смотрел в пол. Семен тихонько сопел, забившись в угол.

- Эй, - окликнул, было его Михей.

- Тсс, - остановил его Страйкер. – Пусть отдохнет.

Михей посмотрел на него и кивнул.

- У пацана был непростой день.

- Да-а, - протянул Михей. – Помню свой первый бой. Я тогда точно так же отрубился, когда немного стихло. Даже удивительно.

- Как тебя вообще занесло на войну? – Спросил Страйкер. – Хотя нет, не так. Как тебя угораздило стать инженером?

Михей сухо усмехнулся.

- Намекаешь, что солдат из меня лучше, чем инженер?

- Если инженер из тебя такой же, как и солдат, тогда в Интергалактик дела куда хреновее, чем я думал.

Михей засмеялся.

- Пошел ты, - сказал он.

- Ну а все-таки? Как-то трудно увязать одно с другим: и солдат, и крутой инженер.

- Ну… - Начал Михей.

Он в двух словах рассказал историю своей жизни.

- А ты? Как докатился до такой жизни?

- Ну, у меня все проще, – ответил Страйкер, - у меня батя военный. Правда, он не хотел, чтобы я пошел по его стопам. А я очень гордился им. Он редко бывал дома, но, когда возвращался, я старался все время быть с ним. Вроде как наверстать упущенное. – Он потер ладони, будто те вспотели. Помолчал.

- Он много интересного рассказывал: про людей, про оружие, про танки, самолеты, корабли. Но никогда не говорил о войне. Наверное, это было тяжело для него. Я тогда не понимал этого. Он иногда вдруг замолчит, и так смотрит вдаль, знаешь. А глаза мокрые. В такие минуты он часто повторял: «Рики, малыш, не иди в армию. Никогда. Становись лучше доктором, или полицейским». А я все думал – почему? – Страйкер опустил голову. - Забавно… Я иногда спрашиваю себя, пошел бы я служить, если бы тогда знал ответ?

Он замолчал.

- Ты служил в американской армии? – Спросил Михей.

- В НАТО. Два года в Бельгии, на базе. Потом был Косово-Сербский конфликт, а потом Афганистан. Эту несчастную страну никак не оставят в покое.

- Как же ты попал в Интергалактик.

- Не мог больше убивать. Послал все в жопу, и ушел из армии. Попробовал жить по-другому. Устроился инструктором в стрелковый клуб. Женился. Развелся. Работа была тухлая, и я стал искать что-нибудь поинтересней. Помыкался туда-сюда. Случай свел с одним парнишкой. Он рассказал про Интергалактик, что хочет полететь на Треон. Обрисовал все так, будто там готовили чуть ли не звездный десант. Ну и я сел ему на хвост. Хе-хе, меня-то взяли, а вот парнишку того забраковали.

- А в Солярис зачем вступил? Ну, раз ты не хотел больше убивать.

Страйкер пожал плечами.

- Арахноиды, - сказал он, - это совсем другое дело.

Михей нахмурился.

- И в чем же разница?

Страйкер покосился на Михея, как бы спрашивая: «Ты что, идиот?»

- Они же не люди, - разжевал он.

- Ну и что? Они тоже живые существа, к тому же разумные. Это не просто мухи, которых прихлопнул, и все.

- Да ну? – Холодно ответил Страйкер. – А ты такой моралист что ли? Сам-то скольких сегодня прихлопнул? Думаешь ты такой правильный, чувствительный? Думаешь, совесть у тебя чище будет, если ты теперь поплачешь о них? Типа «я убиваю, но в душе глубоко раскаиваюсь». Типа «это не моя вина, я просто выполняю приказы». – Он зло посмотрел на Михея. - Это беспонтовая позиция слабого человека, братан. Тебя никто сюда за уши не тащил, чтобы ты мог из себя невинную овечку строить. Я тебе скажу, если сам не понял: мало, кому это нравится, но говорить об этом не принято. – Облокотившись на колени, Страйкер уставился в пол. - Каждый справляется, как может. Кто-то к богу приходит, кто-то пьет, кто-то торчит, кто-то еще что-то. Лучше не зацикливаться на этом. Как будто не с тобой все это было. Так что засунь свои проповеди куда подальше и иди на хер.

Михей замолчал. Заткнулся. Страйкер был прав. Тем, кого ты убиваешь, плевать сожалеешь ты или нет. Все эти муки совести, терзания – просто мастурбация. Ты сам хотел, сам пришел. Никто тебя не вынуждал. Не хочешь убивать? Так и надо было остаться техником на базе, как тебе предлагали. А-а-а, сидя на базе ты бы не смог искать эти свои ответы? Ну конечно. Тогда извиняй. За ответы придется заплатить. Платить приходится за все, это ведь ты уже усвоил?

Дрема подкралась незаметно, приобняла, убаюкала. Михей мягко провалился в сон. А во сне… во сне все было хорошо: Мирослава улыбалась своей очаровательной улыбкой, смеялась, и целовала его. Они держались за руки. Вокруг была зелень – какой-то парк или сквер - солнце играло лучами через молодую листву, теплый ветер щекотал ресницы, чирикали воробьи. Мирослава что-то говорила. Ее волосы трепетали на ветру, переливаясь в ярком свете. Но тут Михей проснулся. Перед глазами снова оказался темный грязный подвал с ржавыми трубами, армейскими ящиками и загадочной дверью.

По неровному пандусу спускался лейтенант Каримов. За ним шли двое неизвестных. По нашивкам на плечах Михей понял, что они из саперной роты. Парни несли какой-то большой толстый щит овальной формы.

- Ну что, все спокойно? – Поинтересовался Каримов.

- Так точно, - ответил Страйкер.

- Это саперы, - объяснил лейтенант. – Сейчас они откроют нам эту дверь.