Получив экипировку, Михей сразу же проверил винтовку. Новенькая, еще не стреляная TR-4 «Electra», общая длина восемьдесят сантиметров, элегантный, слегка угловатый корпус, защитный камуфляж типа «Полигон» в виде треугольников разных оттенков серого и песочного. Михей выполнил все предписанные инструкцией процедуры: проверил корпус на целостность, проверил заряд энергоэлемента, отщелкнул магазин, разобрал винтовку, осмотрел «внутренности». Все было в порядке. Собрав винтовку, он повесил ее на плечо, и включил PTM[1]. Небольшой экран над левым запястьем ожил. Система попросила авторизоваться. Михей по памяти набрал идентификационный номер и пароль. Началась загрузка операционной системы, затем диагностика, проверка связи и подключение к сети, загрузка данных. Биомедицинский монитор начал тестирование: давление, пульс, ЧСС, температура тела. Михей вывел изображение на виртуальный экран шлема и, используя зрительное управление, проверил доступные программы. Стандартный набор: карта, информационная база данных (ИБД), радиопередатчик, пакет программ для управления оружием и так далее.

- Ну что, готов? – Спросил Карлос, с ужасным испанским акцентом. – Пошли?

- Пошли, - чуть помедлив, ответил Михей.

Они зашагали в сторону плаца. На ровной бетонной площадке разместились почти двести рекрутов – те, кто уже получил назначение. Они ждали машины, которые должны были отвезти их на фронт. Солдаты разделились на множество небольших групп, и коротали время как могли. В основном развлекали друг друга байками и историями из жизни, некоторые дремали, положив под головы рюкзаки, кое-кто от волнения расхаживал из стороны в сторону, или сидел, но нервно подергивал ногами, заламывал руки. Галдеж стоял как на вьетнамском рынке, со всех сторон слышались то смех, то ругань, на самых разных языках. Несколько солдат несли фляги с водой. Вокруг них быстро росла толпа жаждущих.

Над солдатами повисло странное зеленое облако – две сотни биомаркеров с именами и званиями бойцов слились в большое неразборчивое нагромождение букв. Карлос, должно быть тоже видел его, так как стал тыкать пальцем в свой PTM. Михей последовал его примеру, и отключил отображение биомаркеров.

- Ты часом не заметил, где там наши? – Спросил Карлос.

- Ты сам-то что-нибудь разобрал? Надо забить в поиск.

- Да ладно, - отмахнулся Карлос. – Так найдем.

- Заколебемся, - покачал головой Михей.

Он ввел в строке поиска имя одного из солдат своей группы, и его биомаркер загорелся синим где-то в толпе.

- Вон туда, - показал пальцем Михей.

Карлос хмыкнул.

- Удобная штука.

- А ты что, никогда поиском не пользовался?

- Неа. Не приходилось.

Они дошли до плаца и присоединились к своим, то есть к тем, с кем служили в одном взводе в учебке. Теперь, когда все получили назначение, им предстояло провести вместе последние несколько часов, после чего служба разбросает их по разным участкам фронта. Михея определили в восьмую роту четвертой мотострелковой дивизии. Вместе с ним туда же назначили Карлоса, Али и Рустама. Парни были рады, и загадывали, как было бы здорово, оказаться в одном взводе. Все храбрились, мечтая о том, как зададут жару треонцам, но каждый по-своему нервничал, хоть и ни словом, ни видом не проявлял этого. Они были опытными солдатами, но их новый враг отличался от тех, с кем им приходилось иметь дело раньше. Арахноиды. То немногое, что о них было известно, заставляло съеживаться даже самые отважные сердца. Сильные, ловкие, бесстрашные, способные выдержать страшнейшие раны. Их оружие разрывало человека в клочья, их мечи разрубали надвое. Уже в самом начале стало ясно, что планам Соляриса на быструю победоносную войну было не суждено сбыться. Противник оказался совсем не прост. В первые месяцы противоборствующие армии действовали с переменным успехом, как бы ища, друг к другу подход. Потери с обеих сторон были значительные. Боевой дух в армии землян катастрофически падал. В этих условиях, в этом маленьком солдатском мирке, как бы сам собой появился новый герой. Михей Алмаев. Он был первым, кто убил арахноида. И он даже не был солдатом, всего лишь инженером. «Если смог он, - думали люди, - сможем и мы». Он стал примером для многих. Некоторые даже утверждали, что Алмаев вернулся на Треон, и теперь командует взводом где-то то ли на Востоке, то ли на Западе.

Между тем, Михей Алмаев уже и не был Алмаевым. Перед тем, как вступить в Солярис, он взял девичью фамилию матери, и стал Леоновым. Михей пошел на это, понимая, что его имя стало слишком известным, и может создать проблемы. Чуть позже он понял, что не ошибся. Девушка-секретарь, принимавшая его заявление, все же узнала его, и хотела сообщить начальству. С большим трудом Михею удалось убедить ее этого не делать. Дальше было проще: медицинская комиссия, ряд тестов и курс обучения в школе Соляриса. И вот, рядовой Михей Леонов вместе с такими же, как он, вновь прибывшими ожидает отправки на фронт. За время обучения его, кажется, так никто и не узнал. Михей уже давно перестал беспокоиться об этом, но для большей уверенности отпустил бородку, за что в учебке часто получал нагоняй.

Обучение длилось не долго. В Солярис набирали всех желающих, прошедших отбор, но на Треон отправляли только опытных бойцов. Они проходили ускоренный курс подготовки, включавший в себя, наряду с физической и стрелковой подготовкой, изучение структуры и устава Солярис, курс лекций по Треону, занятия по тактике, и кое-какие узкоспециальные дисциплины. Это не было легко, особенно для Михея, который уволился из армии больше десяти лет назад. Особенно тяжело ему приходилось на физподготовке. Михей достаточно восстановился после Треона, и вернул прежнюю форму, но требования к кандидатам в Солярис были по-настоящему жесткие. Было все, и боль, и слезы, и унижение. Но Михей выстоял, удержался на нижней границе того уровня, на котором кандидат считался достойным служить в Солярис.

После финального экзамена и перед подписанием контракта всем дали последнюю возможность отказаться – потом дороги назад не будет. Ни одного желающего не нашлось.

Михей уселся на рюкзак. Полуденное треонское солнце нещадно одаривало мир своим жаром. Терморегуляторы костюма работали на полную мощность. Воздух над бетонным покрытием плаца дрожал, будто отплясывая безумный танец войны. Вокруг сновали туда-сюда штабные офицеры и рядовые солдаты. Мимо проехало несколько машин с красными крестами на белом поле. На базе царила упорядоченная, подчиненная потребностям войны, суета. Несмотря на то, что до линии фронта было несколько сотен километров, зловонное дыхание войны чувствовалось повсюду. Даже в том, как остервенело светило это солнце.

Карлос поддел Михея локтем.

- Смотри, - сказал он, указывая на машины мед службы. – Похоже, двухсотые. Не к госпиталю повезли, а куда-то в другую сторону, видишь?

- Вижу, - тихо сказал Михей, и помолчав, добавил, - знаешь, по статистике, средняя продолжительность жизни солдата на поле боя здесь всего две минуты.

Карлос молча кивнул.

- Эй, - включился в разговор Али, - зачем тебе эта информация? Статистику не хочешь портить? Живи, сколько получится. Я всегда так делаю. – Он загоготал.

- Вообще, по-моему, дела тут не очень. – Цокнул Карлос. – Все эти победы и успехи, о которых говорят в новостях – чушь собачья. А на самом деле тут заварилась такая кастрюля говнеца, - он присвистнул, - устанем расхлебывать.

- Так чего ж ты тогда сюда, в это дерьмо, полез? – Резонно заметил Михей.

- Чего полез, - Карлос хмыкнул. – Будешь смеяться, но за тезку твоего отомстить.

Михей прыснул.

- Что? За Алмаева?

Али и Рустам тоже расхохотались.

- Ну-ну, смейтесь. Я считаю, что он герой. Он победил в честном бою. А эти скоты ни за что погубили парня.

- Так он же выжил! – Напомнил Али.

- Ага, как же! Утка это все. Может, ты еще веришь, что он воюет где-нибудь здесь?