- Вы у нас кто? – Вместо приветствия спросил Влад.

Парни назвали имена и специальности.

- Хорошо. Значит, вы трое, - он указал на Михея, Джирку и Пауля, - останетесь здесь, поможете с палатками. Ты, - обращаясь к Сидорчуку, - найди Мидхата, он должен быть в голове шаттла, он скажет, что делать, займетесь генераторами. Надо сегодня успеть хотя бы освещение по периметру провести.

«Вот так. С корабля на бал. – Подумал Михей. Он вдохнул полной грудью, повел головой из стороны в сторону. Он не чувствовал ни восторга, ни радости, ни волнения. Ничего такого, что должен был бы чувствовать тот, кто два часа назад десантировался на незнакомую планету. – Ну здравствуй, Треон!»

[1] От нем. Frachter – грузовое судно.

База «Треон-1» представляла собой большой пятиугольник, в вершинах которого расположились ангар, космодром, жилой городок, исследовательская станция, медицинский центр, а внутри, почти по всей его площади, перечерченное сетью дорог, находилось поле коллекторов солнечной электростанции. Сейчас еще мало что напоминало эту картинку – только общие черты. Вот появились «гнезда» гравигенных модулей, потянулись вверх стены центра управления, вот наметились ряды стоек для коллекторов, появились каркасы жилых боксов, вот выросли «скелеты» медицинского центра и исследовательской станции. Строительство шло полным ходом, график был плотным, и свободного времени было совсем не много.

За прошедшие несколько недель Михей успел немного переварить и осознать происходящее. Он чувствовал гордость, и какое-то по-детски радостное возбуждение. Впервые он почувствовал это в день прибытия, после встречи с треонцами. Они появились ближе к вечеру, когда группа немного обустроилась, разбила лагерь. Поприветствовать землян пришла небольшая делегация. Возглавлял ее Владыка Пустоши – патриарх Большой Колонии. На нем был парадный мундир, украшенный аксельбантами, серебряными цепями, пестрыми нашивками на груди, и неким подобием эполетов на плечах. Кое-кто из его свиты был одет в похожие, но не столь богатые одежды. Остальные были закованы в легкие эмалированные доспехи с массивными наплечниками, декорированные различными узорами в виде животных, птиц, либо абстрактным орнаментом. Все без исключения райлы были вооружены холодным оружием – мечами или топорами.

Видеть треонца на фотографии, или даже на трехмерной голографической проекции — это одно. Крымский показал десятки, если не сотни, различных снимков. Так что Михей был уверен, что уже привык к их виду. Но увидеть треонца воочию, в паре метров перед собой – это совсем другое. Алмаев был потрясен. Райлы действительно были огромными. Размах ног - метров пять-семь, не меньше. Большие пятипалые ладони, пожалуй, могли бы полностью обхватить человеческую голову. Черные с медным блеском жвала, должно быть, легко могли перекусить небольшое бревно. Две пары черных глаз, казалось, смотрели сразу всюду. «Интересно, - подумал Михей, - а кого они видят в нас. Мерзких двуногих уродцев, которых они на свой страх и риск пустили в свой дом? Жалких немощных букашек, заслуживающих только сочувствия и жалости? Смешных неуклюжих коротышек? А может богов, которые спустились с небес, чтобы преподнести им свои дары?»

- Приветствую вас, земляне отважные. – Сказал тогда Владыка. Его голос звучал как скрип старого дерева. – Я хотел вас лично встретить сегодня, убедиться, что вы благополучно добрались. Как посадка прошла?

Машинный голос переводчика звучал в шлемофоне, почти заглушая голос Владыки. Перевод был несколько корявым, нескладным, но в целом понятным.

Владыка сказал, что его солдаты будут патрулировать периметр вокруг базы, достаточно далеко, чтобы не мешать и не смущать людей своим видом. Он просил не стесняться и, если понадобится какая-то помощь, обращаться к его адъютанту Хоросу.

Затем руководитель экспедиции Гаг Лэнсли и Владыка Пустоши разговаривали тет-а-тет, тихонько прогуливаясь вокруг лагеря. Свита Владыки повсюду следовала за ними, держась несколько позади, и, временами поглядывая на пришельцев.

После того дня треонцы почти не показывались. Михей изредка замечал где-нибудь вдалеке патрульных. Иногда приезжали гусеничные грузовики, привозили воду в бочках, песок, щебень, арматуру и прочие материалы. И только Хорос регулярно появлялся на территории базы. Он приходил почти каждый день, узнавал, как продвигается работа, спрашивал, не нужно ли чего. Его интересовали технологии землян, как, что работает и для чего оно нужно. Сам он тоже охотно отвечал на любые вопросы, и вообще, производил впечатление приятного, общительного, доброго «человека». К сожалению Лэнсли, когда замечал Хороса, всегда старался переключить его внимание на себя, вывести на разговор на «разрешенные» темы. Но тот, похоже, его общество находил малоприятным, и старался поскорее уйти. Бывало, через какое-то время, он появлялся где-нибудь в другой части базы, но чаще всего он возвращался лишь на следующий день.

Михею понравился Хорос. Он был интересным собеседником, хорошим рассказчиком и внимательным слушателем. Он схватывал все на лету, у него была прекрасная память, и живой активный ум, которому было интересно все на свете. Через какое-то время Михей поймал себя на том, что уже не замечает отталкивающей внешности треонца, что сумел разглядеть за ней доброе сердце и открытую душу. Алмаев искренне порадовался этому. Разве это не чудо, что два абсолютно разных существа с планет, разделенных миллиардами километров, могут вот так запросто общаться, не обращая никакого внимания на все различия.

- Ну ты там скоро, нет? – Поторапливали парни.

- Еще чуть-чуть, - донесся тихий голос Михея.

- Ты это уже говорил полчаса назад. Давай пошли, потом доделаешь.

- Дайте мне еще минут пять.

- Знаем мы твои пять минут. Бросай все, время – обед.

- Так вы идите, я вас догоню.

- Хорошо, смотри сам. Мы пошли.

В тесном коммуникационном канале было не развернуться. Сидя на корточках, он едва мог вытянуть веред руки. Ноги страшно затекли, но Михей старался не обращать на это внимание. Он хотел закончить работу, чтобы не лезть сюда второй раз. Он вытянул из пучка кабелей еще один.

Закончив с подключением, он принялся за настройку прошивки. Он вытащил небольшой планшет и какое-то крошечное устройство, которое он вставил в разъем на плате. Все проверки и настройки заняли еще четверть часа, после чего Михей со спокойной душой, чистой совестью и с довольной улыбкой на устах выбрался на свежий воздух. И был немало удивлен, увидев Хороса.

Михей окликнул и поприветствовал треонца. Тот ответил, двукратно ударив себя кулаком в грудь, и одним прыжком преодолел разделяющее их расстояние. «А это больше десяти метров», - отметил для себя Михей.

- Ты что здесь делаешь? – Спросил он.

- А где все? – вопросом ответил Хорос.

- Обедать ушли.

- А ты? – Треонец подогнул ноги, опустившись до уровня человека.

- Да так, заканчивал работу. А ты кого-то искал?

- Нет. Я хотел узнать все ли хорошо.

- Ясно. Ну, на нашем объекте все нормально. За остальных не знаю. Кстати, как там обстановка вокруг? Врага не видно?

Хорос хрюкнул – то ли усмешка, то ли рык в знак ненависти к врагу.

- Можешь быть спокоен. – Заверил он, погладив рукоять меча.

- Слушай, давно хотел спросить: почему вы носите мечи? Это что, дань традициям, или какой-то символ?

- Странный вопрос, - честно сказал треонец. – Меч – это меч. И символизировать он может лишь одно – смерть!

- Так вы что, все еще используете их в бою.

Хорос снова хрюкнул – должно быть, это все же усмешка.

- Конечно.

- Но почему? Они же… - Михей задумался, подбирая слова. – Я хочу сказать, стрелковое оружие на много эффективнее. С мечом у тебя мало шансов против врага, вооруженного винтовкой, да или хотя бы пистолетом.

- Ты так думаешь? – Спокойно спросил райл.

- По-моему, это очевидно.