Это была ошибка. Под ногами вспыхнула пентаграмма, послышался хлопок. Комнату озарило светом, ткань платья вспыхнула с одной стороны от небольшого взрыва. Пока я рукой хлопала по одежде, пытаясь затушить огонь, из шкафа доносилось хихиканье.

— Вы понимаете, что так нельзя?! — возмутилась я, когда смогла победить огонь. — А если бы кто-то пострадал?

Смешки стихли. Я удовлетворенно усмехнулась. Стыдно, значит, стало.

— Грана сейчас громко плачет, она ужасно расстроена, — продолжала я взывать к совести детей. — Вы должны извиниться перед ней, попросить прощения. И обещайте, что больше такого не повторится.

— Хорошо, — раздался тоненький голосок из шкафа. — Только помогите нам выбраться, мы не можем открыть дверь.

Ну вот и славно. Сейчас проведу им лекцию о том, что нельзя обижать служанок, что нельзя им отстригать волосы. Да и вообще, что никого нельзя обижать. И с огнем играть надо запретить.

Я подошла к шкафу и распахнула дверцы. В то же мгновение что-то покачнулось над моей головой. Я подняла глаза как раз в тот момент, когда таз, установленный на края дверцы, перевернулся и упал мне на голову. Я оказалась с ног до головы обсыпана мукой, а из кучи платьев в шкафу раздавалось злорадное хихиканье.

— Ну все, напросились! — разозлилась я. — Одним движением я раздвинула вещи и увидела виновников происходящего. Схватила обоих за руки, чтобы вытянуть наружу. Иллария нахмурилась, и в тот же миг я почувствовала, как мою ладонь обожгло.

— Ай! — я отдернула руку, на которой теперь красовался ожог.

— Не трогайте нас! — крикнула девочка. — Не имеете права к нам прикасаться!

В это мгновение в комнату ворвалась запыхавшаяся экономка со знакомым бутыльком в руках.

— А ну, стоять! — рявкнула она. — Быстро пить Преснянку!

— Не заставишь! — шепеляво крикнул Эстебан и юркнул под кровать, так что одни ботиночки торчали из-под края покрывала. А вот его сестра прятаться не собиралась — она сложила руки на груди и с вызовом смотрела на нас.

— Если вы сейчас же не прекратите этот ужас, — пригрозила Летисия. — Я отдам вас призраку!

Я хмыкнула, услышав такую глупую угрозу. Какие еще призраки, что за детские сказки? Но, к моему удивлению, это подействовало.

— Пожалуйста, Летти, не надо! — выполз из-под кровати мальчик. — Я больше не буду! Это все Илли придумала!

Он шмыгнул носом, собираясь расплакаться.

— Марш в свою комнату! — гаркнула экономка, и Эстебан послушно пошел в сторону двери.

— А вы, магиара Иллария, так и будете стоять?

Девочка метнула в нас грозный взгляд из-под нахмуренных бровей, и легла в постель. Отвернулась демонстративно к стене, накрылась с головой одеялом.

— Сейчас я налью им настойки, — обратилась уже ко мне экономка. — Я предупреждала вас, что лучше их оставить в таком состоянии. Они неуправляемы.

Я опустила глаза на свое подгоревшее с краю платье. Перевернула руку, рассматривая легкий ожог. Приложить холодное, и он пройдет. Да, я совершила опасную ошибку — недооценила своих противников. Но кто мог знать, что эти маленькие бесята окажутся хуже, чем хулиган Васильков?

Может их действительно лучше держать под действием магического напитка, чем позволять творить такое. Но…

— Нет, не давайте им ее, — сказала я.

— Вы уверены?

— Абсолютно. Не давайте им больше настойку.

— Как скажете. Но только под вашу ответственность. Если снова будут жертвы…

— Я постараюсь, чтобы этого не случилось.

Как бы ужасно не вели себя эти дети, это не просто так. Должна быть какая-то причина, им нужна помощь. Девочка маг-стихийник, ей подчиняется огонь. Если ее не взять под контроль, не научить управлять своими эмоциями, она может много бед натворить. А брат пойдет по ее стопам, беря пример с любимой сестры. Нет, нельзя допустить такое.

Мы вышли из спальни, и экономка прервала мои раздумья:

— Вы уверены, что не хотите уехать, пока не поздно? Мы поймем вас, осуждать не будем.

— Уверена. Я справлюсь, обещаю вам.

— Они выжили семь гувернанток за полгода. Никто не задерживался. Почему вы уверены, что справитесь?

— Я просто верю, — ответила я. — Этого достаточно.

Летисия покачала головой, и пожелала мне спокойной ночи. Она направилась в сторону лестницы, а я обратно в библиотеку. Кажется, я должна подготовиться к завтрашнему дню куда лучше, чем ожидала.

Поздно ночью я вернулась в свою комнату. Упала в кровать без задних ног. Спать оставалось всего пару часов, но я была готова к завтрашнему дню. Он будет трудным, я уверена.

«Я справлюсь. Я все смогу. Или я не Анастасия…»

Ужас охватил меня, когда я поняла, что не помню своего отчества. Я вскочила в постели. Сердце сумасшедше стучало.

«Настя. Анастасия Высоцкая. Высоцкая Анастасия…»

Дальше мозг упорно отказывался вспоминать. Я забыла то, что, казалось, забыть невозможно. Да разве же так бывает? Как звали моего отца?! Нора никогда не говорила… Нет-нет, не того отца, настоящего! Мозг упорно отказывался вытаскивать его имя из глубин памяти. На глазах выступили слезы, но я смахнула их раздраженно.

«Анастасия Высоцкая. Настя.» — повторяла я как мантру, пока сон не сморил меня.

15

Проснулась я буквально за десять минут до завтрака. Организм взял свое после вчерашнего, заставив спать дольше. Я вскочила как ужаленная, быстро привела себя в порядок. Сменила облик, превратившись вновь в Амалию Веруан и спустилась вниз.

Я еще была далеко от столовой, когда услышала шум. Застыла на секунду, прислушиваясь. Кажется, там стадо слонов пытается разнести комнату. Я ускорилась.

Вошла в столовую и едва успела пригнуться, когда в мою сторону полетела тарелка с кашей.

— Я не буду это есть! — крикнула Иллария. Она сложила руки на груди и с вызовом посмотрела на служанку.

— И я не буду! — радостно кричал Эстебан, скача прямо на столе.

Диона застыла, схватив себя за горло и с ужасом смотрела на детей.

— Что здесь происходит? — грозно спросила я, едва переступила порог.

— Сами ешьте эту гадость! — сказала девочка. — Я хочу торт! Или пудинг!

— Магиара, — причитала Диона. — Кашу нужно есть, она полезная. Вы не можете есть сладкое, пока не…

— Могу! Я хочу десерт! И сейчас!

Вот это да. Я и подумать не могла, насколько все плохо. Девочка совершенно невыносима, Летисия была права. А сколько высокомерия добавляет ей титул…

— Диона, иди на кухню и принеси десерт, — спокойно сказала я.

— Но…

— Иди, — я слегка подтолкнула ее. — Две порции, как и полагается.

Иллария самодовльно улыбнулась, проводила взглядом служанку.

— Так бы сразу, — обратилась она уже ко мне. — А вы мне нравитесь. Если так будет и дальше, мы сможем ужиться.

Маленькая нахалка. Ничего, я тебя воспитаю.

Диона принесла две тарелки с пудингом. Эстебан даже слез со стола, сел и прикусил губу, глядя на сладкое. Его глазки загорелись от предвкушения трапезы. Иллария вытянула шею вперед и широко улыбнулась. Служанка хотела поставить блюда на стол, но я остановила ее:

— Нет-нет, давай это мне.

Она подошла ко мне, и я забрала у нее тарелки.

— Иди, — шепнула ей. — И умойся — в тебя каша попала.

Она благодарно кивнула и торопливо покинула нас. Такое чувство, что она сбегала от страшных чудищ, а не от двух детей.

— Значит, вы хотите десерт?

— А разве не ясно? — фыркнула юная магиара.

— А вы знаете, кому на самом деле полагается десерт?

— Кому? — наивно захлопал глазами Эстебан.

— Только тем детям, что хорошо себя ведут. А те, что кидаются кашей, обижают слуг и кричат, остаются без сладкого.

— Папа разрешает нам есть десерт тогда, когда мы захотим, — вздернула подбородок сестра. Вы не запретите нам.

— Да? А разве ваш папа сейчас здесь? Мы не можем спросить его, что он думает на этот счет. А единственный взрослый сейчас здесь — я.

Иллария отвернулась, надула губки. Эстебан только смотрел на меня огромными голубыми глазами и хлопал ресницами.