Теперь приходится расплачиваться мозолями на пятках. Как назло, дорога была пустынной, ни одного путника даже не встретилось, ни одной кареты, ни телеги. Чем дальше я была от города, тем меньше попадалось домов и ферм, а где-то полчаса назад они и вовсе пропали. К вечеру я добралась до какой-то станции на распутье с одиноким покосившимся домиком.

Попыталась выпросить кусочек хлеба, «переодевшись» в старушку — меня послали. Выгнали взашей, даже не пожалели бедную бабулю. Пришлось ретироваться.

Когда вышла на улицу, то, к своему удивлению, увидела возле дороги рыдающую девушку с чемоданом. Еще пять минут назад ее здесь не было. Она так громко всхлипывала, так шмыгала носом, что я просто не смогла пройти мимо:

— Что у вас случилось? — подошла я.

— Ах, бабушка, вам не понять.

— Отчего же?

Взгляд прошелся по незнакомке. Она была одета скромно, но хорошо. Не из бедной семьи, но и не из магиаров. Скорее, какая-нибудь дочь небогатого помещика с соседних ферм. В ее ногах стоял большой чемодан с потертыми углами.

— Вы уже старая, вам меня не понять. Речь-то о любви!

И она снова залилась слезами. Из кармана достала платок, стала вытирать мокрое лицо.

— Ну так, я же тоже молодая была, — сказала я. — И тоже когда-то любовь была. Да еще какая…

— Правда? — заинтересовалась девушка.

— Правда, — соврала я. — Рассказывай, что стряслось.

И она начала рассказывать свою историю, всхлипывая и причитая.

Амалия Веруан — так звали мою новую знакомую — жила в паре километров отсюда и была влюблена с детства в своего соседа. И если в совсем юные годы он не отвечал ей взаимностью, а только подкидывал жаб в сумочку и дергал за косы, то повзрослев, он наконец-то открыл глаза и увидел, какая же умница и красавица была все это время рядом с ним. На радость родителям между ними завязался роман. Артур красиво ухаживал за ней около года, выражал вполне серьезные намерения. Дело шло к свадьбе. Он сделал Амалии предложение, получит заветное «да», благословение родителей с обеих сторон, которые были друзьями и рады были породниться. Все вроде бы шло хорошо.

Но буквально месяц назад, за день до обручения, Артур объявил, что сразу после свадьбы он намерен уплыть с другом за море, чтобы учиться. Девушку такое не устроило — кто захочет ждать столько лет мужа, когда ты так молода? Она “встала в позу” и заявила, что тогда никого обручения, а тем более свадьбы, у них и не будет. И что назло своего жениху она устроится работать гувернанткой и никогда не выйдет замуж, а он пусть делает теперь все, что пожелает. Почему она решила, что делает плохо таким образом именно возлюбленному, я даже не знаю.

Амалия написала кучу писем по адресам из объявлений по найму гувернанток. И один лорд из северной провинции откликнулся. Жених, немного подумав и остыв после бурной ссоры, пришел с цветами и объявил, что он отменяет поездку. Что безумно любит свою избранницу, и никакие заграницы ему без нее не нужны. Но Амалия была упрямой как баран, так отец ее говорил. Она заявила, что теперь Артур ей не нужен, а она уже откликнулась на вакансию и отправляется устраивать свою судьбу сама. И вот теперь она ждет свой экипаж, который для нее нанял работодатель, чтобы навсегда уехать от шокированных ее решением родителей и расстроенного жениха. Тот, в свою очередь, сегодня тоже уплывет, разочарованный и потерявший надежду.

— Так, — нахмурилась я. — Значит, вы плачете из-за Артура?

— Ну конечно! Я же люблю его! — вздохнула она.

— Так вернитесь к нему, в чем проблема?

— Вы что? — возмутилась она. — Чтобы он думал, что мной так легко манипулировать?

Она вздернула свой аккуратный носик, приняв горделивый вид, но тут же хлюпнула им. Новый поток слез потек по щекам.

— Послушайте, Амалия. Если Артур уедет, вы никогда можете его не увидеть. А ведь вы любите его. А он вас.

— И что вы предлагаете? — хмыкнула она. — Сдаться и стать его женой? Чтоб он через пару лет объявил, что поедет жить в Тоаланию и разводить овец? А я буду сидеть у окна и ждать его как дурочка?

Я коснулась ее руки:

— Но он уже ради вас отказался от всего. Почему вы не хотите сделать так же? Разве любовь не заслуживает такой маленькой жертвы?

Девушка задумчиво смотрела на меня. В ее глазах отражался весь мыслительный процесс.

— И что же, мне все бросить?

— А вы хотите быть гувернанткой?

— Нет, — мотнула она головой. — Я хочу быть женой Артура.

— Так станьте ей.

Девушка растерянно глянула на меня, потом на свой платок в руке. Неожиданно лицо исказилось от ужаса:

— Он же скоро уедет! Что я наделала? Артур!

Она бросилась бежать, подхватив юбки, я даже слова не успела сказать.

— Амалия! — крикнула я ей, но она даже не обернулась. — Амалия! Ваши вещи!

Она махнула рукой и скрылась за поворотом.

Я проводила ее взглядом. Опустила глаза не чемодан. Немного подумав, открыла его.

Внутри оказалась одежда, немного денег и рекомендательное письмо. Я так и застыла перед всем этим «богатством». Разве это не шанс? Билет в новую жизнь, который подкинули с легкой руки боги.

Я посмотрела в ту сторону, где скрылась девушка. Возвращаться она не собиралась, так что я нырнула с чемоданом в кусты, чтобы переодеться. Это ведь не воровство, если она сама их бросила, правда?

Когда спустя минут десять подъехала карета, я уже стояла в новом образе.

— Амалия Веруан. Гувернантка. — представилась я кучеру и поправила выбившуюся из-под шляпки русую прядь волос.

— Садитесь, — кивнул он, и я забралась внутрь.

Карета тронулась, увозя меня в новую жизнь.

Шесть дней мы провели в пути, останавливаясь в придорожных трактирах на ночь. Мой работодатель за все заплатил: и за крышу над головой, и за пищу, и за транспорт. А на рассвете седьмого дня я стояла на пороге незнакомого поместья, собираясь постучать. Обернулась: вокруг глухой лес, который в лучах восходящего солнца выглядит жутко мрачным. По земле стелется густой туман, добавляя жути. Да, не самое позитивное местечко. Не знала, что на севере Саргонды так уныло и печально.

Я торопливо постучала. Не хотелось оставаться на пороге ни минуты, вдруг из леса вылезет какая тварь? Кучер уже уехал, оставив меня одну.

Тишина.

Я постучала снова, уже громче. Спустя пару минут послышались шаги, потом чей-то голос. Дверь распахнулась, и я увидела на пороге полную женщину лет пятидесяти в стеганом халате. Ее волосы были распущены и растрепаны, кожа на лице покраснела. Она запахнула полы поглубже и хмуро посмотрела на меня.

— Доброе утро. Я — Амалия Веруан, ваша новая гувернантка.

— Ну, не моя уж точно, — ответила женщина хрипловатым со сна голосом. — Проходите.

Она сдвинулась в сторону, пропуская меня в дом, и я вошла. Внутри было темно, так что я не могла толком оценить обстановку. Ладно, еще насмотрюсь.

— Мы вас ждали немного позже, магиара Амалия.

— Простите, я не хотела никого разбудить.

— Ничего, слуги должны были встать через четверть часа. Вы почти вовремя.

— И еще: я не магиара — у меня нет дара, — соврала я. — Достаточно просто госпожи.

В письме, которое я нашла в чемодане, ни разу не упоминался титул Амалии, к ней обращались как “госпожа”.

— Как скажете, госпожа Амалия. Оставьте ваш чемодан пока здесь, Орэн заберет его, как проснется. А я пока покажу вам дом.

Она направилась в одну из комнат справа от холла.

— Орэн? — спросила я, шагая в полутьме за ней.

— Да, наш дворецкий.

— А вы?

— Летисия — экономка.

Женщина остановилась, повернулась ко мне.

— Я вам сразу объясню, кого вы можете встретить в доме, — сказала она. — Познакомитесь позже, а пока только имена. Помимо лорда-магиара Уортера и его детей, здесь проживаю я, дворецкий Орэн — о нем я уже упоминала. Еще у нас есть кухарка — Жаннэль. Она готовит отличные булочки, но весьма строга и резка, но вы не обижайтесь. Три служанки: Доротея, Грана и Диона — молодые девушки из соседней деревни, ваши ровесницы. И садовник Нил. Он странный, но вы привыкнете.