— Ты не поранился, Селвин? — встревоженно произнесла София, а испуганная Алия, подскочила и бросилась к брату.

Лилит достала из форменного фартука тканевую салфетку и аккуратно отодвинув осколки, принялась протирать разлитую воду.

— Я в порядке. — голос Селвина Фэйдена был холоден и быстро взглянув на него, Лилит столкнулась с сердито сдвинутыми бровями и ледяными глазами. — Это вышло случайно. Заслушался как мистер Роджерс нахваливал горничную.

Стиснув зубы Лилит еле сдержалась, чтобы не бросить в мужчину осколками бокала, но здравый смысл взял вверх. Про себя обозвав мистера Фэйдена индюком, она поклонившись отошла и постаралась больше не прислушиваться к разговору за столом.

Оставшийся вечер прошел спокойно, но устав от поездки и нескончаемых дел по дому, Лилит еле стояла на ногах. Все прошедшие дни окончив работу и проведав уже спавшую бабушку, она отправлялась к своему любимому холму, чтобы прислонившись к старому дереву, вдыхать свежий воздух. Именно там она могла поплакать вдоволь, ведь Лилит не показывала никому, как ей тяжело, но в душе ее зияла огромная дыра. Внезапная смерть отца, весть о потере всего, что у них было, болезнь бабушки, новый хозяин поместья и его причуды непосильным бременем легли на плечи девушки. Когда-то она представляла свою жизнь совсем иной, но теперь….

Теперь вместо того, чтобы быть госпожой, она стала горничной. Возможно, работа в ателье и не была более престижной, но там Лилит чувствовала себя спокойно. Миссис Ронт относилась к девушке с уважением и любовью, как к родной дочери и это так привлекало Лилит. Ведь она совсем не знала материнской ласки и несмотря на заботу со стороны госпожи Зерин, ей всегда не хватало мамы.

Оставшись в доме на правах обычной горничной Лилит пожертвовала своим спокойствием ради спокойствия бабушки. Безусловно она была благодарна мистеру Фэйдену за то, что он не выгнал их за порог, однако… Лилит все время чувствовала недовольство, раздражение и гнев со стороны Софии, пренебрежение от самого Селвина, безразличие от супруга старшей сестры хозяина дома Фрэнка Тейлора и лишь только Алия благоволила Лилит, мило улыбаясь девушке.

Все это эмоционально истощало Лилит и спокойствие она находила только на обдуваемом всеми ветрами холме. Вот и сегодня, закончив работу и еле волоча ноги, Лилит все же брела в сторону своего любимого места, кутаясь в длинный платок, накинутый на плечи и крепко сжимая масляную лампу в руке. Девушка не знала, что из окон дома за ее удаляющейся фигуркой наблюдали несколько человек.

***

— Когда ты уже выставишь ЭТУ недотепу из дома? — София сложила руки на груди и ждала ответа.

Селвин лишь тяжело вздохнул и отойдя от окна, опустился в мягкое кресло.

— Ты хочешь, чтобы я выгнал старую больную женщину, зная, что за пределами этого дома она может умереть?

— Я говорю не о бабке… Я говорю о Лилит! — даже имя девушки прозвучало уж больно уничижительно. — Я каждый день вижу ее лицо и мне хочется… Мне хочется причинить ей боль!

— София, не думаю, что это хорошая идея. — покачал головой мужчина. Весь этот разговор был ему в тягость.

— А какая хорошая? Какая хорошая, Селвин? Мы ехали сюда отомстить…

— Я уже отомстил ее отцу, забрав у него все, что он имел. — перебил старшую сестру Селвин. — И то, что сейчас дочь этого мерзавца работает простой горничной, ты не считаешь местью? То, что она из госпожи скатилась до обычной служанки для тебя ничего не значит?

— Конечно нет! Нужно было оставить ее без гроша в кармане, чтобы она побиралась по улицам как…

— Остановись София. — поднял руку Селвин начиная уставать от этого болезненного для них разговора.

— Дочь ничем не лучше отца. — гордо вскинула подбородок женщина. — Они все заслуживают пройти через то, через что прошли мы. Месть не бывает на половину, Селвин. Либо ты идешь до конца, либо все, что мы затеяли не имеет смысла!

В залитой солнечным светом гостиной на первом этаже дома, Лилит протирала окна, напевая себе под нос детскую песенку считалочку. Уже прошло две недели как она трудилась горничной и постепенно девушка начала привыкать к непростой работе. Дворецкий и экономка частенько помогали Лилит то делом, то советом, да и остальные работники дома относились к ней теперь благосклонно, увидев что девушка не задирает нос и выполняет приказы новых хозяев дома, не перекладывая работу на других.

Приступов у госпожи Зерин с того памятного вечера больше не было, и Лилит благодарила Свет, что теперь их жизнь хоть немного, но приобрела вполне сносные очертания.

Мистер Роджерс быстро освоился на новом месте и лишь изредка обращался к Лилит с вопросами о хозяйстве, но все чаще вел беседы на отвлеченные темы. Его интересовало детство Лилит, ее интересы и увлечения, и надо сказать, это стало беспокоить девушку. Она не хотела сближаться ни с кем из служащих поместья, а внимание молодого мужчины могло вызвать не нужные толки.

Почему-то Элтон Рождерс не вызывал у Лилит никаких чувств кроме приятельских, а вот она часто ловила на себе очень пронизывающие взгляды мужчины, которые порой сильно смущали ее.

Но когда дело касалось Селвина Фэйдена, тут Лилит никак не могла остаться равнодушной. Только при одном воспоминании о новом хозяине дома у нее внутри все переворачивалось, бурлило как знахарское снадобье в глубоком котле. Здесь были и злость и возмущение, а чувство противоречия накрывало Лилит с головой всякий раз, когда она беседовала с мужчиной. Ей хотелось спорить с ним, доказать свою правоту и утереть ему нос. Но при этом, Лилит испытывала волнение и это казалось ей неправильным.

Когда работа в гостиной уже была окончена, девушка аккуратно прихватив небольшой чан с водой и маленький обрез ткани, неспешно двинулась к выходу. Однако, не успев дойти до двери Лилит остановилась, поскольку та тихонько отворилась и в гостиную робким шагом вошла младшая сестра Селвина Фэйдена.

— Ох, простите, я не знала, что здесь кто-то есть. — тоненький голос Алии и ее большие глаза виновато опущенные вниз, показались странными.

— Можете не обращать на меня внимание, мисс Алия, тем более я уже закончила. — Лилит постаралась говорить открыто и дружелюбно. — Вы смело можете расположиться здесь, ведь солнышко сейчас прекрасно освещает гостиную.

Молоденькая девушка облегченно выдохнула.

— Правда? Я была в библиотеке, — она кивнула в сторону нескольких книг, которые держала на руках. — но мне она показалась очень мрачной и темной, поэтому я и отправилась на поиски комнаты посветлее.

— И вы ее определенно нашли. А библиотека действительно выглядит очень мрачно. О, вы выбрали мои любимые книги!

Легкая, едва заметная улыбка появилась на лице молоденькой девушки.

— Правда? А София меня всегда ругала за то, что я увлекаюсь такими романтическими историями.

Лилит поставила чан на пол и выпрямившись протянула руку к самой верхней книге.

— Эта была моя любимая. Когда мне было лет четырнадцать, я любила укрыться от посторонних глаз и зачитываться этим романом. Бабушка нещадно гоняла меня, потому что считала что я еще слишком юна, чтобы читать подобное. Но меня жутко интересовало, что же происходит между мужчиной и женщиной, когда они остаются наедине. И как оказалось, ничего особенного, они просто разговаривают и признаются друг другу в чувствах. — хитро повела плечом Лилит и подмигнула улыбающейся Алие.

Впервые Лилит видела ее такой открытой и без испуганного взгляда. Алия смотрела на Лилит с восхищением и сестринским теплом, и это так поразило девушку.

— А еще, я частенько оставляла закладки в виде цветочков, думаю они и сейчас там, внутри. — Лилит принялась листать страницы и тут же наткнулась на маленькую веточку лаванды, которая за несколько лет пребывания в книге засохла, но от этого не потеряла своего дивного аромата. Покрутив сухой цветок в руках, Лилит сделала глубокий вдох и прикрыла глаза. — Все еще пахнет.