Вдох. Глоток кислорода. Удар сердца в груди: тяжёлый и медленно болезненный. Шум в ушах, что превращается в голос.
Тонг распахивает глаза, чтобы увидеть перед собой Нока: испарина, глубокая морщинка меж бровей, прикушенная губа…
Ладонь Тонга соскальзывает со щеки на шею и в неё тут же толкается, будто успокаивая, пульс.
В следующий момент его руки отстраняют и тянут в просвет между сидениями, заставляя повернуться.
Туантонг. Непривычно обеспокоенный, почти испуганный.
Без налёта самоуверенного спокойствия его лицо выглядит живым и даже приятным.
— Тебя так долго не было… Как ты?..
— Порядок.
Нет. В солнечном сплетении больше не тянет: ломит и ноет на одной ноте. И эта ломота прорастает в грудину.
Тонг отворачивается обратно к Ноку ровно в тот момент, когда его тело распадается на капли воды, осыпаясь маленьким водопадом на сидение. Почти как сделал это Туантонг несколько часов назад, но не по собственному желанию.
Сердце ухает в пропасть, и пальцы сжимаются в кулаки. Тонг бьёт по спинке сидения, заставляя Туантонга отпрянуть.
«Он его забрал…»
— Кхун Туантонг, — Тонг оборачивается, чувствуя, как щекочет кожу вновь проступающая чешуя: от внешних уголков глаз и вниз по щеке. А может то и не чешуя вовсе… — хотите узнать, кто убил вашу невесту? Теперь я могу ответить вам на этот вопрос.
* * *
Злость. Она клокочет внутри, смешиваясь с тянущей болью под рёбрами, и прорастает колючими ветками за грудину, обвивая горло.
И эта злость не направлена ни на желающего скрыть свой проступок Прасонга, ни на ворвавшегося в их жизнь Туантонга… И даже не на Нока, что позволил так легко себя поймать, хотя он старше и должен быть умнее и сильнее. Тонг злится на себя. Не смог. Не предотвратил. Не спас…
Он рассказывает всё о случившемся тридцать три года назад убийстве, но легче не становится. Собирает картинку из осколков чужих воспоминаний и того, что увидел сегодня. Рассказывает о словах Прасонга и получает…
— Это не может быть он. Хемхаенг, кто-то вводит тебя в заблуждение. Понимаешь? — Туантонг поджимает губы, будто Тонг, своими словами обидел или и вовсе оскорбил его. — Прасонг занимает должность советника отца уже множество лет. Он всегда помогал и поддерживал. Даже когда ты пропал… Понимаешь?
Тонг рассеянно проводит рукой по пассажирскому сидению рядом и подушечки пальцев становятся влажными. Перед глазами всё ещё стоит тот момент, когда Нок распался на брызги, будто всё это время состоял из одной лишь воды.
— Хемхаенг, ты меня слушаешь?
На плече сжимаются пальцы, но Тонг едва реагирует. Внутри, там, где была злость, сейчас пустота. И только отголосок боли всё ещё гнездится в солнечном сплетении, напоминая о том, что Тонг ещё жив.
— Не называйте меня так.
— Посмотри на меня.
Тонг переводит взгляд на Туантонга и вопросительно приподнимает брови.
— Сейчас ты отправишься в Бангкок, как и собирался. С остальным я разберусь. И найду Наоварат, раз тебе это так важно. Виновные понесут наказание, верь мне. Слышишь, Хемхаенг?
— Слышу.
— Вот и хорошо. Заводи машину и поезжай в Бангкок.
Туантонг распадается точно такими же брызгами и Тонг крупно вздрагивает, когда вода маленьким водопадом обрушивается на заднее сидение.
«Верить? Ждать?» — смех стеклянным крошевом царапает горло.
«У вас девять часов…» — звучит в памяти голос Прасонга.
— Девять часов… — едва слышно повторяет Тонг, сжимая руки в кулаки и на мгновение зажмуриваясь. — Всего девять…
Выключив свет в салоне, Тонг набирает Синга и откидывается на спинку кресла.
Гудок. Другой. Третий…
— Где вы?
«Мы? — Тонг бросает взгляд на пустое, чуть влажное сидение рядом и ёжится, поднимая плечи и цепляясь за локоть, будто в попытке обнять себя. — Здесь только я».
— В дороге. Как там у вас? Тот человек всё ещё не ушёл?
— Пи, Пи, включи громкую связь, пожалуйста. — Звучит на заднем фоне возбуждённый голос Ним и следом Синг отзывается словами самого Тонга:
— Ты на громкой.
— Пи! Тот человек ушёл. Просто взял, шагнул в совсем глубокую тень и будто растворился в ней… Я сама это видела.
Дрогнувшие пальцы сжимаются на локте сильнее. Тонг тоже не так давно видел подобное. Будто человек стал частью этой самой тени…
— Подтверждаю. Он ушёл. Так что можете не торопиться и не гнать. Тем более время уже…
— Он оставил записку, Пи Тонг. Прицепил на дверь. Только я не понимаю её смысл…
— Ним, я же говорил, не говорить! — слышится недовольный шёпот Синга и Тонг поджимает губы.
— С тобой, Синг, я разберусь позже. Нонг Ним, что было в записке?
— «Скоро встретимся, Хемхаенг. Не буду отвлекать тебя от дороги».
Тонг тяжело сглатывает, прикрывая глаза и от этого лишь острее чувствуя одиночество.
«Не быть одному, да монах? Легко сказать…»
— Что это значит, Пи? И где мой брат? Я слышу только тебя. Пи?
— Пи Нок вышел купить воды на заправке. Мы ничего не прихватили с собой, когда выехали обратно, — ложь горчит на языке и отдаёт легкой ноткой кислинки, однако сказать правду…
«„Прости, Ним, твоего старшего брата похитили из-за меня“?»
Тонг сглатывает нервный смешок.
«Приходите на место, где вы выбрались к людям, Ваше Высочество» — вспыхивают в памяти слова Прасога и Тонг цепляется за них, как за спасительную соломинку.
«Может быть побережье? Там, где тётушка нашла Кхема? Где оно?.. Тётушка!»
— Ним, тётушка Нэн сейчас в доме?
— Д-да…
— Позови её, пожалуйста, мне нужно кое-что у неё спросить. И Синг. Останься в доме до утра, пожалуйста. Просто на случай, если тот человек вернётся, хорошо?
— А вы? Вы решили рвануть куда-то ещё?
Внутри Тонга неприятно царапает от этого «Вы» и от того, как в голос Синга просачиваются игривые нотки, будто тому весело.
«Нет никакого „мы“. Я тут один».
— Синг, потом поговорим. Я на тебя ещё за попытку скрыть записку обижен.
— Пи! Тётушка здесь, — звучит голос Ним и Тонг тихо выдыхает.
— Синг, передай ей трубку и выключи громкую связь, — командует он и, получив в ответ согласие, продолжает: — Здравствуйте, тётушка. У меня к вам всего один вопрос, но другие не должны его слышать, как и ваш ответ, хорошо?
— Да, Кхун Тонг.
Он на мгновение зажмурится и задерживает дыхание, прежде чем спросить:
— Где вы впервые увидели Кхема? Мне нужен хотя бы город.
Глава 24
Нонгкхай.
Звучит как приговор. Именно так кажется Тонгу, когда, выстраивая маршрут по карте, он понимает, что не успеет. Ведь нужно не только добраться до города, но ещё и найти место…
Тонг в сердцах бьёт кулаками по рулю и отчаянно зарывается пальцами в волосы.
— Мне нужно больше времени, слышишь, чёртова змеюка⁈
Стоит последнему отзвуку смолкнуть и сгустившаяся в салоне тишина, будто бы становиться ещё плотнее.
— Больше времени… — едва шевеля губами, шепчет Тонг.
Мимо проносится машина, довольно быстро превращаясь в тёмную точку на горизонте ярко освещённой дороги. Она будто советует поторопиться, не тратить и так драгоценное время впустую. Всего-то и нужно, нажать на газ и сдвинуться с места.
Тонг почти это делает, почти выезжает с обочины на дорогу, чтобы выжать из машины максимально дозволенную скорость, а потом вспоминает.
«„Дон Муанг“…»
Ему всего лишь нужно найти ближайший рейс в Нонгкхай и… деньги.
«Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Позволь мне успеть…»
Тонг прикусывает губу, выискивая нужный рейс и… Находя.
Дыхание перехватывает, а внутри теплеет, когда он видит на экране мобильника заветное: «„Дон Муанг“ — „Удонтхани“. 6.05» и несколько свободных мест.
— Я обязательно успею, — шёпотом обещает Тонг, спеша купить билет.
