– Мы думаем, что гораздо правдоподобнее иная версия событий. Элизабет убила доктор Джейкман, – заявил Коллингвуд и сел на свое место.

– Элизабет убила доктор Джейкман? – тупо повторил По.

– Наверное, мы никогда не узнаем, почему. Возможно, в своем заблуждении она верила, что Китон всегда будет с ней рядом, если она уберет Элизабет. Мы также полагаем, что доктор Джейкман сохранила немного ее крови, а потом запустила цепочку событий, которые вы на прошлой неделе расследовали. Кроме того, мы считаем, что мистер Китон был ранен по ее вине. Как вы знаете, в больничном крыле она провела немало времени – такому манипулятору не составило бы труда устроить так, чтобы один заключенный ударил ножом другого. И, очевидно, вы поймали ее с поличным при попытке убить единственного свидетеля, который мог бы доказать ее вину.

– Зачем ей тогда было ждать шесть лет? – спросил Ригг. Он выглядел обеспокоенным, но не знал того, что знал По.

– Я не занимаюсь вашей работой, констебль Ригг.

– Как она вышла на Хлою Блоксвич?

Коллингвуд пожал плечами, но не ответил.

– Отпечатки вашего клиента есть на всех пакетах, в которые было завернуто тело Элизабет.

– Их нашли на его кухне, констебль Ригг. Думаю, там на всех предметах остались его отпечатки.

– А ноутбук, с помощью которого он выяснял, как убить жену?

– Кто знает, почему Элизабет им заинтересовалась? Возможно, это она отключила подушку безопасности. Скорее всего, мы никогда этого не узнаем.

– Не сомневался, что так и будет. – По поднялся. – Допрос окончен.

Ригг вышел за ним в просмотровый зал. Там уже ждали Гэмбл, Флинн, высокопоставленный сотрудник Королевской прокуратуры и Брэдшоу за ноутбуком. Вид у них у всех был мрачный.

– В чем дело, сэр? – спросил Ригг. – Вы же не поверили в эту чушь?

– Конечно нет, – ответил Гэмбл. – Но этот человек… – он указал на сотрудника прокуратуры.

– Я не говорил, что поверил ему, – возразил сотрудник из прокуратуры, – но вижу, какой у него адвокат, и, честно говоря, шансы у них хорошие. Доктор Джейкман уже признала свое участие в заговоре. Она подтвердила, что была слишком увлечена Китоном, что общалась с Хлоей Блоксвич и вместе с ней обманула правосудие.

– Но Китон… – начал было Ригг.

– Не считая того, что он находился в больнице, нет никаких доказательств, связывающих этих двоих. Тюремные записи подтверждают.

– Получить доступ к разговорам заключенных в тюрьме проще, чем сраный минет! – крикнул Ригг.

Сотрудник прокуратуры кивнул:

– И, несомненно, именно это и было сделано. Но мы не можем ничего доказать. Команда Китона скажет, что доктор Джейкман действовала в одиночку, и нам нечего будет возразить.

– Хлоя Блоксвич поддержит доктора Джейкман.

– Уже поддержала. Но вдобавок к этому призналась, что никогда не говорила лично с Китоном. Все указания давала ей Джейкман.

Повисло молчание. Ригг пристально посмотрел на сотрудника прокуратуры, Гэмбл – тоже.

– Признайтесь, Китон отлично обвел вокруг пальца доктора Джейкман. Почти наверняка за всем стоит он, но виновата будет она.

По вынужден был отдать должное Китону – он был умным человеком. Только отсутствие интереса к жизни других могло испортить его план, во всем остальном безупречный.

– Ты держишься на удивление спокойно, По, – заметил Гэмбл.

– Спокойствие – мое второе имя, сэр.

– Не знала, что у тебя есть второе имя, – удивилась Брэдшоу.

По ей подмигнул, и вновь воцарилась тишина.

Пиликнул телефон. Он прочитал сообщение.

– А, отлично, она уже здесь.

– Что ты собрался делать, По? – поинтересовался Гэмбл.

Ничего не ответив, По спросил сотрудника прокуратуры:

– Что вам нужно?

– Я изо всех сил пытаюсь понять, – сказал он, – что вам сейчас может помочь, кроме полного признания.

По улыбнулся.

– Ну, значит, полное признание.

По вернулся в комнату для допросов. На этот раз вместо Ригга с ним была женщина. Они оба сели.

– Кто это, По? – Китон усмехнулся.

Что касается Коллингвуда, вид у него был чрезвычайно довольный – вид человека, утром как следует поработавшего:

– Если у вас нет новых доказательств, сержант По, я думаю, что в следующий раз мы поговорим на повторном судебном заседании по делу моего клиента. Мы представим присяжным нашу версию событий – вы можете высказать свою.

– Если дело вообще дойдет до присяжных, – добавил Китон.

По вежливо ему улыбнулся:

– Вы правы, мистер Китон, дело не будет рассматриваться перед присяжными.

Улыбка Китона стала шире.

– Я бы хотел поговорить о человеке, которого мы едва упомянули, – сказал По. – Я бы хотел поговорить об отце Хлои, Ричарде.

– Вот как? И что о нем сказать? Я едва знал этого человека.

– Это совершенно ясно, мистер Китон.

Лицо шеф-повара не выразило никаких эмоций.

– Мы дали ему возможность поговорить с Хлоей. Вы об этом знали?

Китон пожал плечами:

– Почему это должно меня беспокоить?

– Мне просто интересно, что вы о нем думаете. Все мы знаем, что вы пытались убить его дочь. Он выйдет через несколько лет. Не боитесь, что он захочет отомстить?

Китон фыркнул.

– Даже если бы все это было правдой, что мог бы сделать мне Ричард Блоксвич, этот малахольный тип? Бухгалтер, ничего тяжелее ручки не державший? Что он мне сделает? Забьет меня до смерти калькулятором?

По кивнул.

– Может быть, вы и правы. Может быть, он совсем не опасен.

– Вот уж…

– Только вот мне интересно, почему в переполненной тюрьме ему выделили отдельную камеру?

Миг – и у Китона уже был совсем не такой самодовольный вид. Да и у Коллингвуда тоже.

– Давайте-ка обсудим этот вопрос поподробнее. Думаю, пришло время познакомить вас с главным детективом-инспектором Барбарой Стивенс.

Стивенс, стройная брюнетка с короткой стрижкой, в красных дизайнерских очках, помахала Китону и Коллингвуду.

– Здравствуйте.

По повернулся к Коллингвуду.

– У детектива Стивенс есть фотография, которую она хотела бы показать вам, мистер Коллингвуд. После того, как вы ее увидите, вам придется принять решение.

Китон нахмурился.

– Что еще за фокусы, По?

– Никаких фокусов, мистер Китон. Это лишь… Никогда не следует полагать, будто вы знаете все, что знаю я. – Он посмотрел на камеру в углу потолка и поднял большой палец вверх. Зеленый свет сменился на красный. – Нас больше не снимают, мистер Коллингвуд. Очень скоро вы поймете почему. – Он повернулся к Стивенс. – Вам слово, шеф.

Стивенс достала из папки глянцевую фотографию. Снимок был сделан с большого расстояния, но двое мужчин на нем были видны отчетливо. Одним был Ричард Блоксвич, второго По знал только понаслышке.

– Справа Ричард Блоксвич. А мужчина слева вам знаком?

Коллингвуд взглянул на фотографию и побледнел. Его дыхание стало учащенным и тяжелым, бледный лоб покрылся испариной, и он вытер лицо шелковым носовым платком.

– Да.

– Ваша фирма имела дело с организацией, принадлежавшей ему, верно? – спросила Стивенс. – А теперь вы, похоже, действуете против нее.

Толстый адвокат не мог оторвать глаз от фотографии.

– Вы хотите и дальше представлять интересы мистера Китона? – спросил По.

Коллингвуд покачал головой, как ребенок, который не хочет шпината. Он был в ужасе.

– Расскажите им все, мистер Китон, – пролепетал адвокат, – ничего не скрывайте. Пожалуйста. Прямо сейчас.

Улыбка Китона исчезла так внезапно, что казалось, будто кто-то перерезал ему лицевые мышцы.

– Что происходит, По? – спросил он. Его напускной французский акцент исчез – теперь это был обыкновенный житель Карлайла. – Кто этот человек?

– Национальное агентство по борьбе с преступностью – большая организация, мистер Китон. Ее работа – ловить таких, как вы. Детектив-инспектор Стивенс работает в оперативной группе, которая занимается транснациональной организованной преступностью.