– Конечно, По. Я сделала несколько заметок на айпаде. Принести его сюда? Он лежит у меня в номере.

По улыбнулся, покачал головой, допил остатки пива и сказал:

– Нет, просто перечитай их как-нибудь на досуге.

– Перечитаю сегодня вечером. – И тут до нее дошло. – Ой. Прости меня, По.

– Тилли, ты никогда не должна просить у меня прощения, помнишь? Хочешь еще чего-нибудь выпить? Я угощаю.

Она посмотрела на часы.

– Нет, спасибо, По. Я выпью немного воды, когда буду чистить зубы, но не хочу мочи… – Она осеклась. – Нет, спасибо, По.

Он вновь улыбнулся, впечатленный ее сдержанностью. Год назад она непременно бы рассказала, почему ложиться спать с полным мочевым пузырем – плохая идея. Впрочем, он и сам был в том возрасте, что уже не помнил, когда проспал всю ночь, не вставая в туалет, и подумал, что она права, однако себе заказал еще пинту.

– Мне кажется, тебе стоит пригласить детектива-инспектора Стефани Флинн на свидание, По, – сказала Брэдшоу, когда он вернулся.

– И почему же тебе так кажется, Тилли?

– Потому что она грустная.

По кивнул. Флинн явно была чем-то расстроена, и он оценил, что кто-то еще это заметил. К тому же это был не просто кто-то, а Брэдшоу, над чьим пониманием невербального общения предстояло работать и работать. Значит, странности поведения Флинн видели и другие. По решил выждать еще немного, а потом напрямую спросить, что случилось. Он знал, что, будь он на ее месте, Флинн задала бы ему этот вопрос.

– И ты тоже грустный. Делаешь вид, что это не так, но я-то вижу. Еще с тех пор, как закончилось дело о Камбрийском сжигателе.

По не любил хранить секреты от Брэдшоу, но этого раскрыть пока не мог. По крайней мере, пока сам не решит, что с ним делать и можно ли тут сделать хоть что-нибудь.

– Со мной все в порядке.

– Вы и инспектор Стефани Флинн явно нравитесь друг другу. Вам стоит как-нибудь сходить в кино.

По допил свою пинту.

– Ты знаешь, Тилли, что детектив Флинн во мне не заинтересована? – Флинн этого не скрывала, так что По не выдал ее секрет. – Она уже почти пятнадцать лет счастлива в своих отношениях. И даже если бы все было иначе, я сомневаюсь, что свидание со мной помогло бы ей взбодриться.

– Ой, – пискнула Брэдшоу, и ее щеки залил румянец. По никогда раньше не видел, чтобы она краснела. Неприятные происшествия беспокоили ее так же, как волны беспокоят чаек.

– Но ты права – кажется, она чем-то опечалена.

Какое-то время Брэдшоу молчала, а потом произнесла:

– Ты должен этим заняться, По.

– Заметано.

Они стукнулись кулаками.

– Ну а сейчас тебе нужно поработать над делом Элизабет Китон, а мне немного поспать. Я заеду за тобой ровно в семь.

– Разве ты не ждешь меня у себя?

– Не завтра, Тилли. Завтра мы собираемся на экскурсию.

Она подняла брови.

– И куда же, По?

Он ответил не сразу, хотя давно уже знал ответ. С тех пор, как покинул Даремскую тюрьму. В этом была неизбежность, как в судьбе мотылька, летящего к пламени.

– Мы едем в «Сливу и терн».

День 10

Проснувшись, По увидел, что небо покрыто колкими облачками, похожими на рыбью чешую. Он не был пастухом и не обладал магической способностью предсказывать погоду, но, прожив какое-то время среди холмов, мог примерно предположить, когда она может измениться. Дождь еще не начался, но облака давали понять, что ураган «Венди» уже в пути.

Он съел тост над раковиной, принял душ и оделся. Поскольку Томас Хьюм уже не мог помочь ему и присмотреть за Эдгаром, пришлось взять спаниеля с собой. «Слива и терн» располагался в доках северной Камбрии, так что ему было где вволю побегать, когда По закончит с делами.

До Шап-Уэллса он добрался на квадроцикле. Брэдшоу уже ждала его у взятой напрокат машины. С собой у нее был небольшой рюкзак, и она нацепила футболку с Чудо-женщиной; она была одной из немногих супергероев, знакомых По с юности. Правда, ни одного сюжета он не помнил, только симпатию, которую питал к Линде Картер.

Выехав с М6 на развязке 42, он поехал на Уэтерал-роуд, свернул направо, тогда добрался до деревни Камвинтон. Застрял позади фургона, который буксировал «Мерседес», и выругался, возмущенный таким паршивым вождением.

– Добро пожаловать в Камбрию, – пробормотал он. – Пожалуйста, езжайте со скоростью двадцать миль в час и не забывайте останавливаться каждые сто ярдов, чтобы сделать фотографию.

Отчаянно сигналя, он последовал за этим караваном, и в конце концов ему удалось кое-как вырваться вперед. Он надавил на газ, и медлительная арендованная машина ускорилась.

– С тобой все в порядке, По? – спросила Брэдшоу, держась за ручку пассажирской двери.

По надавил на тормоз и замедлил ход. Он нервничал и не мог объяснить, почему. Явно не потому, что ехал в «Сливу и терн» – он был там всего один раз, и это место не вызывало у него никаких плохих ассоциаций.

И не потому, что это было самое странное дело, в котором ему доводилось участвовать.

Дело было в чем-то, чего он вообще не мог понять, и это его беспокоило.

Когда они свернули за поворот и въехали в Котхилл – небольшую деревушку из нескольких побеленных домов, прижавшихся друг к другу, – он постарался взять себя в руки. Сейчас было не время для беспокойства. Они приехали.

«Слива и терн» находился совсем недалеко от деревни. Бывшая водяная мельница, где он располагался, была внесена в список памятников архитектуры II степени. Она была очень старой. Согласно веб-сайту «Сливы и терна», стояла тут еще с времен «Книги Судного дня». Выглядела она действительно как шедевр одиннадцатого века, когда здания строились на долгие столетия. Рядом с ней находился завод, и участок, прилегающий к мельнице, расширили и углубили, чтобы вода могла вращать колесо, хотя теперь оно стало лишь элементом декора.

В начале начал мельница была лишь прямоугольным зданием в два этажа – первый для работы, второй для хранения кукурузы, – но понемногу, обрастая многочисленными пристройками, превратилась в большой и неуклюжий на вид комплекс из того же серого в крапинку камня, что и дом По. Снаружи его балки стерлись от бесчисленных зим и выгорели от беспощадного летнего солнца. Необработанная древесина потрескалась, отвердела, как матовое железо.

На втором этаже Китоны жили. На первом они разместили сам ресторан, кухню и кладовые. Статус памятника означал, что Китон почти ничего не мог перестраивать, поэтому деревянные валы, прямозубое колесо, шестерни и полозья никто не трогал.

Парковка находилась на противоположной стороне дороги. По выбрался из машины и потянулся. Эдгара он отвел на ближайшее поле, дал немного погулять и сделать свои дела, прежде чем посадить его обратно в машину. Хотя машина была припаркована под деревом, По открыл все четыре окна.

– Готова? – спросил он Брэдшоу.

– Да. – Она поправила очки, туже затянула резинки на косичках, подняла рюкзак. Он понятия не имел, что внутри, но первые десять его предположений были связаны с навороченными компьютерными технологиями.

По перешел дорогу и, пройдя мимо массивной входной двери, направился к задней части здания, где на небольшом участке земли был припаркован фургон. Его двери были открыты, и он был полон овощей. Мужчина в зеленом комбинезоне тащил к задней двери деревянную коробку с морковью. По подбежал и открыл ему дверь. Доставщик кивнул в знак благодарности и исчез внутри.

По придержал дверь и жестом пригласил Брэдшоу следовать за ним. Заранее вынул из сумки ордер и удостоверение личности и вошел в недра «Сливы и терна».

– Где эта сраная картошка? – взревел кто-то с сильным шотландским акцентом.

По и Брэдшоу без проблем прошли на кухню. Доставщик овощей прошел мимо них к выходу, но больше им никто не встретился. Минуя длинные шкафы, помещения, где не было ничего, кроме белоснежных скатертей, и дверь с надписью «Винный погреб», они шли на голос, пока наконец не оказались возле двери с пластиковой табличкой, гласившей «Главная кухня». По открыл дверь и вошел внутрь.