Когда прибыл курьер, водитель проверил серийный номер и наблюдал, как Лэнгли положил пакет в коробку из полистирола. Коробка была опечатана и тоже помечена знаками биологической опасности со всех сторон. Курьер расписался за посылку и забрал ее.

– Очень хорошо, – кивнул По, выслушав этот рассказ. – Теперь, когда вы рассказали мне, как это должно было произойти, может, расскажете, как это произошло на самом деле?

Вопрос был агрессивным и именно так был воспринят.

– Сделаю вид, что ты этого не говорил, сынок! – прорычал Лэнгли.

По не ответил.

– Я работаю в хранилище улик, кретин. Посмотри-ка туда.

По взглянул в том направлении, куда указывал Лэнгли, и увидел три камеры, одну из них – прямо над люком.

– А теперь туда, – Лэнгли указал на дальнюю стену, где находилась еще одна камера. – Ты не первый полицейский, который пытается обвинить нас в своем собственном провале. Записи хранятся пять лет, и суперинтендант Гэмбл разрешит тебе их посмотреть. Мы здесь как в казино в Вегасе: все действия записываются на камеру. Если бы мы косячили, долго бы не протянули.

По извинился за свои слова. Конечно, такое эффективное учреждение, как полиция Камбрии, не поставило бы идиота во главе главного хранилища улик.

Лэнгли включил запись и, сев на стул, наблюдал, как По следит за происходящим на экране. Все было именно так, как описал Лэнгли.

Минус еще одна версия.

Следующая остановка – курьерская служба в Карлайле.

Кингмур-Парк, складское хозяйство бывшего Министерства обороны, офисы и склады которого занимают больше двух миллионов квадратных футов, – самый большой, согласно его веб-сайту, бизнес-парк Камбрии. Он располагается на севере города, и По выехал с автомагистрали М6 на развязке 44, прежде чем вырулить на Северный маршрут, также известный как A689 (W). В бизнес-парке более ста арендаторов, и один из них – местная курьерская служба.

По нашел ее достаточно легко. Он намеренно не стал сообщать о своем приезде, чтобы прийти под видом проверяющего – он знал, что его удостоверения личности будет достаточно, чтобы ему разрешили поговорить с водителем и увидеть их системы отслеживания посылок.

Он припарковался в отсеке, отведенном для заместителя управляющего, и вошел в приемную. Высокая женщина оторвалась от компьютера. При виде ее телефонной гарнитуры с функцией громкой связи и темного пиджака с логотипом курьерской службы По пришел к выводу, что это профессиональная организация.

Женщина помахала ему и вернулась к разговору по телефону – по всей видимости, принимала заказ. По сел в углу, полистал глянцевую брошюру. Судя по тому, что там было написано, эта курьерская служба имела контракты с местными властями, университетскими больницами Северной Камбрии, полицией Камбрии и множеством предприятий помельче.

Наконец администратор позвала По. Он показал ей ордер и попросил связать его с оперативным менеджером. Не прошло и двух минут, как он уже был в диспетчерской и общался с дамой по имени Рози, слишком увлеченной своей работой и отчаянно желавшей помочь с аудитом.

Через три минуты По был готов вычеркнуть курьеров из своего списка. Он не представлял себе, как пакет мог быть подменен. Рози объяснила, что поскольку их бизнес должен быть быстрым и гибким, маршруты назначаются водителям случайным образом, каждый день новые. По спросил, можно ли отложить поездку на полчаса, за которые к пакету кто-нибудь получит доступ.

– Это возможно, – признала Рози. – Но поскольку маршруты сбора и доставки им назначаются, только когда они прибудут на работу, я не понимаю, как это может произойти. Ни один водитель не может просто договориться о том, чтобы получить конкретный груз. Система спроектирована таким образом, чтобы избежать именно этой проблемы.

По зачитал вслух номер отслеживания, который Лэнгли записал в журнале улик.

– Не могли бы вы сказать мне, кто доставил этот груз?

– Это ведь не проверка? – насторожилась Рози.

– Нет.

Рози постучала по клавиатуре, поводила мышью туда-сюда.

– Мартин Эванс. Он отработал полсмены. Груз получен из больницы Фернесс в Барроу, доставлен в Ланкастер, в итоге оказался в Научно-технической организации.

– И давно он у вас работает?

– По меньшей мере десять лет.

– Как вы думаете, он способен подменить груз?

– Мартин Эванс? Боже мой, да нет, конечно. – Она рассмеялась. – Как вы себе это представляете? У нас тут не гении работают, сержант. Мы берем любого адекватного парня с чистыми водительскими правами. Высший пилотаж Мартина – заказать себе чипсы.

По вздохнул и вычеркнул курьерскую организацию из списка.

Следующая остановка – Научно-исследовательское управление. Последняя остановка.

Но не сейчас.

Сейчас он собирался забрать Эдгара.

В детстве у По была собака – пожилая овчарка, в прошлом служебная, а ныне страдавшая артритом, которую отца уговорили забрать себе. По брал с собой Тесс, отправляясь с друзьями за каштанами, и прогулка до местного парка в пятистах метрах от дома измучивала бедолагу так, что остаток дня она спала у камина.

Жизнь с молодым спрингер-спаниелем оказалась совсем другим опытом.

По в жизни не видел такого сгустка концентрированной энергии. В первый год их совместной жизни Эдгар признавал только три занятия: еду, сон и бег. Всякий раз, когда они покидали Хердвик-Крофт, им приходилось преодолевать расстояние в пять раз больше, чем требовалось, поскольку Эдгар, казалось, был неспособен бежать по прямой. Он выбирал максимально странные обходные пути, иногда в прямо противоположном направлении.

За двенадцать месяцев Эдгар вымотал По все нервы.

Понемногу он все же поумнел, и до По наконец дошло, за что обладатели спрингер-спаниелей так их любят. Общаться с ним было сплошным удовольствием. Он жевал рукава По, повсюду за ним следовал и лаял при малейшем шуме. Он бесстрашно нырял в обледеневший ручей, но отказывался заходить в ванну. По еще не нашел ту пищу, какую Эдгар отказался бы есть, но больше всего он обожал сыр и овечье дерьмо. За две минуты он мог изгваздаться с головы до ног, а потом десять часов вылизывался. Он пил из унитаза и капал По на лицо. Он воровал еду из холодильника и рычал, если По пытался ее вернуть.

Что еще подарило бы ему столько эмоций?

По прямой линии ферма Томаса Хьюма находилась километрах в пяти от Хердвик-Крофта. Если бы все было как обычно, По загнал бы свой «БМВ» прямо во двор и забрал Эдгара, не беспокоя старого ворчуна, а уж тот из сплетен узнал бы, что По вернулся в Камбрию. Однако на этот раз он ехал в маленькой арендованной машинке, и ему совсем не улыбалось, чтобы лобовое стекло изрешетили картечью – Хьюм легко пугался и всюду носил с собой пистолет двенадцатого калибра.

По припарковался на краю широкой проезжей части, рассчитанной на трактора, и остаток пути прошел пешком. Едва завернув за поворот, он понял: что-то не так.

На ферме, где обычно не умолкал лай собак и кудахтанье кур, теперь царила мертвая тишина. Побитый «Мерседес» Хьюма стоял на своем обычном месте, но рядом с ним стояли еще три автомобиля, все маленькие и все чистые. Городские, а не деревенские машины. Весь транспорт в сельской Камбрии был грязным и мощным, способным преодолеть трудный путь.

По вспомнил женщину, ответившую на звонок. Она не представилась и насторожилась, когда он назвал ей свое имя. И как будто почувствовала облегчение, услышав, почему По звонит. Он задался вопросом, не попал ли Хьюм в беду. Как вариант, связанную с финансами, учитывая, какие гроши фермеры в последнее время зарабатывали. Может, эта женщина – дочь Хьюма, принявшая По за кредитора.

Теперь ему уже не казалось такой хорошей идеей прокрасться на ферму и схватить Эдгара. Но никаких идей лучше этой в голову тоже не приходило. Черт возьми, подумал По, как же я не люблю делать того, чего раньше не делал. Он подошел к входной двери.