– Да, она упала прямо в мои объятия, – сказал я. – Тебе действительно следует присматривать за своей девушкой, Джей. Хорошо, что я был там, чтобы поймать ее.

– О, это не... мы друзья, – замешательство затуманило его глаза, но меня интересовала только Калли. Ее тело напряглось, и я не пропустил ее резкий вздох.

Все верно, солнце. Это мои руки донесли тебя до дома той ночью.

Ее щеки горели от смущения.

– И именно поэтому я больше никогда не пойду на вечеринку, – сдавленный смех сорвался с ее пухлых губ. Джоэл тоже засмеялся, но как-то натянуто. Они оба ерзали, пока я стоял там, как придурок, каковым и являлся, наслаждаясь напряжением, которое внезапно накрыло нас троих.

– В следующий раз я присмотрю за тобой, – подмигнул ей Джоэл. Этот ублюдок действительно подмигнул.

Мои ноздри раздулись, когда я попытался взять себя в руки. Любая другая девушка. Он мог бы заполучить любую другую девушку кампуса... но нет, он должен был выбрать ту единственную, которая сводила меня с ума. Самым разумным было уйти. Но я никогда не претендовал на то, что способен на это. Я был большим любителем боли. Сам портил себе жизнь. Это случилось в прошлый Хэллоуин, и это происходило снова.

И все это из-за девушки, которая предала меня.

Прежде чем смог остановить себя, я произнес:

– Нам нужно потусоваться вместе.

– Нам? – удивился Джоэл.

– Да, я, ты, Калли, Виктория. У нее трудности в жизни. Для нее было бы неплохо завести новую подругу.

Глаза Калли сузились, она смотрела на меня так, словно пыталась понять, в чем подвох. Но я не хотел ничего, кроме как проникнуть ей под кожу, как она проникла под мою.

– Э-э, возможно. Но не выглядит ли это... как двойное свидание? – глаза Джоэла метнулись к Калли, и еще одна вспышка гнева пронзила меня.

Он смотрел на нее с желанием в глазах.

Он хотел ее.

Он чертовски хотел ее.

Только потому, что не знает правды.

– Нет, это просто компания друзей, которые тусуются, – сказал я. – Но я не настаиваю.

Мы оба посмотрели на Калли, и она, казалось, съежилась под нашими взглядами.

– Я...

Звук телефона Джоэла разорвал напряжение. Он вытащил его из кармана и сказал:

– Мне нужно ответить. Пообедаем в другой раз?

– Конечно, – облегчение нахлынуло на Калли.

– Увидимся позже в спортзале, – сказал он мне, и я кивнул.

Джоэл поспешил прочь, споря с кем-то по телефону.

– Какого черта ты делаешь? – сказала Калли, как только горизонт стал чист.

– Я? – я прикинулся дураком, скрестив руки на груди и прижав большой палец к нижней губе. – Думал, что веду себя любезно.

– Любезно? – она усмехнулась. – Ты вел себя как придурок.

– Ты и Молинью, что у вас?

– Мы друзья.

– Друзья? – я усмехнулся. – Такие парни, как Молинью, не хотят быть друзьями; они хотят трахнуть горячую маленькую первокурсницу.

– Ты думаешь, я горячая? Польщена, – дерзко спросила Калли, удивив меня. Она была другой. Внешне она выглядела жестче, и я задался вопросом, что сделало ее такой. В нее, конечно, прилетело достаточно снарядов – ее старик, Каллум... я, – но она никогда не была такой.

Даже на прошлый Хэллоуин.

– Я же сказал тебе, чтобы ты держалась подальше от команды, – я подошел ближе, заставляя ее отступать, пока мы не скрылись под деревом. В ее глазах сверкнуло раздражение.

– Джоэл – мой друг.

– Который хочет тебя трахнуть.

– Ну и что, если даже так? – она ткнула пальцем мне в грудь, но я схватил ее за запястье, удерживая его между нами. – Что ты тогда собираешься делать?

– Как ты думаешь, он захочет тебя, как только узнает, что я был там? – я огляделся, проверяя, нет ли у нас зрителей. Это была тихая тропинка, и дерево обеспечивало некоторое укрытие. Решив, что это стоило риска, я наклонился, скользя рукой по ее горлу и проводя носом по ее подбородку. – Как только он поймет, что я знаю, какая ты сладкая на вкус, какой мокрой ты становишься из-за плохих парней и их грязных слов.

– Зак... – она тяжело сглотнула.

– Да, солнце?

– Иди. К. Черту, – она ударила меня руками в грудь, и я отшатнулся, смех грохотал в моей груди.

– Я уже был там, и мне очень не хочется тебя огорчать, но я не собираюсь туда снова в ближайшее время.

– Ты омерзителен.

– А ты испытываешь мое терпение.

– Почему тебя это вообще волнует? Я не пытаюсь вмешиваться в твою жизнь. Я даже не знала, что Джоэл был в команде, когда встретила его.

При одном упоминании его имени у меня сжались кулаки.

– Потому что... – я заколебался, и она это увидела. Глаза Калли расширились, когда правда повисла между нами.

– Ты...

– Не надо, – грубо ответил я.

– Ты не хочешь меня, но ты не хочешь, чтобы я принадлежала кому-то другому. Так ведь? Что ж, экстренные новости, Закари, – яд сочился из каждого слога моего имени, когда она придвинулась ближе. – Я не собираюсь играть в твою игру, – Калли протиснулась мимо меня и пошла по тропинке.

И во второй раз менее чем за неделю я остался стоять на месте, гадая, что, черт возьми, только что произошло.

_______

Как бы сильно я не хотел играть в баскетбол, было что-то странно успокаивающее в том, чтобы быть ночью на площадке одному. Я держал мяч в руке, пару раз подпрыгнув, чтобы почувствовать его вес в своей ладони.

Уже все было давно закрыто, но когда у тебя фамилия Мессия – мое имя буквально означало спаситель, о, чертова ирония, – это было все равно, что иметь ключи от королевства. Я предпочитал тренироваться в одиночку, но баскетбол был командным видом спорта, и я был звездным разыгрывающим «Скорпионов». От меня ожидали, что я буду руководить нападением, контролировать мяч, игру, создавать возможности набирать очки. Я был их невольным лидером. Их генералом. Их королем.

И это было мое королевство.

Бросившись вперед, я подкидываю мяч в зону ключа⁹, прежде чем схватить его и сделать трехочковый бросок. Мяч пролетел сквозь кольцо, как это случалось каждые восемь раз из десяти. Конечно, мой процент падал в играх. Но здесь, на пустом корте, я брал очко за очком.

Было странно преуспевать в том, что тебе всегда было ненавистно. Я помнил, как в детстве наблюдал за Декланом. Он был на пару лет старше меня и всегда держал мяч в руке. К тому времени, когда ему исполнилось восемь, он уже мог обгонять большинство детей в средней школе. Я наблюдал, как гордился мой отец, как сильно он души не чаял в Деклане, и вместо того, чтобы желать того же, брать мяч и пытаться быть похожим на моего старшего брата, я отошел в сторону.

Я не ненавидел Деклана, ни в коем случае. Я просто не хотел быть им.

По мере того как воспоминания проносились в моей голове, я сильнее работал ногами, переключаясь между ролями. Я пересек площадку, сделав несколько остановок, нырнул под корзину, с горьким удовлетворением наблюдая, как мяч отскочил от щита и идеально прошел через кольцо.

Выучить схему игры было первым, что тренер Бакстер заставил меня сделать, когда я приехал в СУ весной. Команда находилась в критической точке. Они пережили изнурительный сезон после потери своего главного разыгрывающего, Мэверика Принса. Мой брат без особых усилий занял эту позицию и повел команду прямиком к Мартовскому безумию¹⁰. Но они не совсем понимали, что от них требовалось, чтобы пройти весь путь до конца. Затем, сразу после турнира, произошел несчастный случай, и команда развалилась по швам. Они потеряли много опытных старших игроков и их главного разыгрывающего.

Поэтому когда я появился с фамилией моего брата, такими же темно-русыми волосами и почти идеальной записью игры за «Ацтеков» Сан-Диего, было похоже, будто я был вторым пришествием.

Парень, посланный помочь «Скорпионам» восстать из пепла.

Их спаситель.

Их мессия.

Я ожидал от них некоторого сопротивления, некоторого замешательства. Но все было наоборот. Команда была рада видеть меня. Даже испытала облегчение. Теперь они могли смотреть вперед. Они могли продолжить и сыграть убийственный сезон в честь Деклана... потому что нет лучшего способа сделать это, чем во главе с его братом, ведущим это шоу.