Удары моего сердца четко отмечали удары меча Сюаня. Я как будто становилась с ним одним целым. Невольно я делала шаг за шагом, направляясь туда, в воронку этого жестокого противостояния. Сердце все сильнее отбивало ритм: Бам, бам, бам, бам, бам, бам. Шаг переходил на бег. Я уже не понимала, защищает ли меня щит Юй Фея или тени расступаются сами. Кровь в моих венах все быстрее пульсировала, когда я внезапно замерла, стоя в шагах тридцати от сражающихся.

Меч Владыки пронзил грудь Сюаня. Маска с его лица упала в пыль, он сам упал на одно колено. Лицо его скривилось, и я почувствовала боль, такую сильную, что тоже упала на колени.

— Ааааааааа! — как будто он пронзил меня вместе с ним.

Все закрутилось, небо поменялось с землей местами. Когда я оскалила клыки и бросилась вперёд. Я уже была не собой. Огромное озлобленное животное величиной с дракона. Сама я уменьшилась до размера горошины, удерживаясь где-то в слезинке этой огромной лисы, на самом краю ее ресниц.

Ярость, слепящая ярость — все, что я чувствовала к этому темному рыцарю. Возможно, я попадала огромными лапами на раненых, или была другая причина. Повсюду союзники орали не своим голосом.

— Бедствие, бедствие.

Но ярость гнала меня в бой. Без колебаний я врезалась в, казалось удивлённо Темного Владыку, проходя всем своим черным и, как оказалось, туманным телом сквозь него. Затормозила всеми лапами, растерянно оборачиваясь, злясь, что не растерзала его в клочья. Рванула опять. Все небо покрыла красная мгла. Или это пелена в моих глазах.

Второй раз он не смог увернуться, и я ударила когтями, рассекая его одежды в лохмотья.

Он взмахнул мечом, но я увернулась благодаря звериной интуиции, подныривая под руку огромной пастью. Сомкнула челюсти на его горле. Закрыла глаза, в упоении ощущая телом наше с ним падение. Мы падали неестественно медленно, как будто наши души давно покинули тела, обрушивая границу этого мира.

Сквозь мои сомкнутые веки пробился свет. Такое двоякое ощущение, что я сейчас открою глаза, и эти лампы, длинные электрические лампы дадут мне знать, что наркоз меня только что отпустил. Но, открыв глаза, я увидела, как лежу на земле, вся в крови, в своем женском облике. Моя худая ручка тянется к лежащему рядом Сюаню.

Он умирает. Не знаю, как я это поняла. Из раны его бесконечно долго вытекает кровь. Звенящая тишина пугает своей безмятежностью.

Кронпринц приоткрывает свои восходящие светлые глаза. Зрачки его расширены. Так, как будто он влюблен в меня безумно, а я ему опять отказала и его интерес горит все сильнее. Он улыбается краем красивого рта, из которого тут же начинает струиться кровь, пачкая его идеально прекрасное лицо. Я тяну руку, больше ничего не двигается, и он, пошевелив пальцами, тянет свою ко мне. Но силы его заканчиваются. Глаза! Его глаза стекленеют, как замёрзшие. Ужас охватывает мое сознание.

— Сюань, не умирай, — хриплю я, — Я дам тебе энергии, сколько захочешь. Я люблю тебя! Вредный ты демон. Не пугай меня так. Пожаааалуйста.

Но он уже неподвижен и так безмятежно красив. Застывшее божество. Я так и не могу коснуться его пальцев. Не хватает буквально двух ладоней. Он начинает исчезать, как и мои оковы. Я чувствую это, но мне не свободно. Светлыми искрами устремляясь ввысь, его тело тает, становится сначала прозрачным, потом и вовсе исчезает.

Я не могу дышать, не могу вдохнуть без него.

«Я уже разучилась дышать без его разрешения, без его одобрения, без его смеха!»

Последний рывок безумия. В моих руках только пыль. В моей груди только слезы. В голове обрывки моих жизней, спутались в огромный ком.

Я даже не видела и не слышала, а только потом вспомнила, как они, союзники, меня окружили со страхом в глазах. Тыча пальцем и шепча бесконечно.

— Бедствие.

— Бедствие.

— Бедствие.

— В небесный дворец ее.

— Осторожно. Она опасна.

— Цепи, сковывающие Высших, несите их. Так мы её не удержим.

От шока я не сопротивлялась. Оглушенная болью, сгребала пыль руками в том месте, где исчез Сюань. Не знала, что делать, как мне теперь быть и куда податься. Я будто забыла всё: свои цели и намерения. Ничего не успокаивало меня. Я не видела выход из этой ситуации. Она была в тот момент для настолько тупиковой и бессмысленной.

Сколько бы я не думала сейчас об этом, наверное, так подействовал на меня стресс, и я упустила возможность. Свою счастливую звезду. Надо было бежать сломя голову.

Я поняла это только сейчас, пристегнутая цепями, буквально обмотанная ими вся, видимо для надёжности, к огромному каменному столбу. Не могла и пальцем пошевелить. Он сам притягивал меня, что в принципе было даже удобно, если бы не было так холодно. Леденящая поверхность камня проморозила все мое тело насквозь. Очнулась я не так давно и все еще осматривалась. Не могла никак понять, где нахожусь. Сколько ни кинь глаз — темнота, но темнота необычная. Черного неба, уходящего вдаль без звёзд и луны. И больше ничего просто постамент среди мглы, к которому я пристегнута, и небольшая каменная платформа, на которой это все стоит. И все!

— Ханьшу, я умерла? — спросила я вслух желая услышать свой голос и все еще ощущая его твердокаменность на запястье.

— Нет, — его ответ показался довольно мрачным, и ничего вообще не объясняющим

— Ханьшу они что-то тебе сделали? — забеспокоилась, вдруг он теперь ничего не сможет, что обещал мне. Конечно, если я доживу. Ну и немного за него самого.

— Нет, — все так же ответил он.

— Ханьшу! Почему они меня так привязали серьезно. И где это мы? Ты знаешь?

— Знаю. Не хочу тебя расстраивать.

— Ну так мне ещё страшнее, когда я не в курсе дел.

— Ты убила Владыку.

— Я?

— Да.

Тут я начала вспоминать все, как в замедленной съёмке.

— Это была не я! Состояние аффекта ты знаешь о таком? Ты мне веришь? Сюань…? Он мертв? — с дрожью спросила, все сразу.

— Нет. Он собрал семь небесных камней и переродился. Ещё и силу Владыки прихватил благодаря тебе. Только ты дурочка, осталась ни с чем. Действительно Бедствие! — он опять замолчал. Я почувствовала, ему горько за меня.

— Я больше не его духовное животное?

— Нет, ваша связь закончилась с его этим воплощением.

— То есть, он сейчас где-то совсем малыш? — честно говоря, я так плохо соображала и стучала зубами от холода.

— Это не совсем так работает.

Кажется, браслет даже напрягся, не в силах мне объяснить.

— А как?

— Он сейчас, я думаю, ещё спит в пространстве между мирами. Или где-нибудь на возвышениях иллюзий. Не знаю куда точно его спрятали камни. Но когда он выйдет, сразу тебе скажу, не надейся, что он спасет тебя.

— Ну, я не сильно и надеялась. Даже будь он в себе.

— Не обманывай. — заподозрил меня этот яшмовый негодник.

— Ну да, надежда имела место быть! — я повесила нос.

— Он просто не будет тебя помнить.

— Это не проблема! Он дал мне жемчужину.

— Ну а как ты собираешься отсюда выбраться и найти его?

— А почему меня все таки тут привязали? Я же совершила хороший поступок. Владыка Тьмы, он же враг всех царств!

— Если бы все было так просто, — показалось вздохнул Ханьшу, — Ты — Бедствие! Сила, не поддающаяся контролю. Только хитрый Сюань и сообразил, что да как. А небесные даже разбираться не станут.

Тут он затих. И я тоже, потому что на краю платформы материализовались несколько знатных особ. Я поняла это по их пышным одеждам. Первый особенно был разряжен. На голове мужчины красовалась императорская тиара с бусинами равновесия небесных сфер. Я видела его портрет в Академии. Нынешний правитель Небесных император Луа Дун Тайцзы.

Кланяться мне было не сподручно, я просто смотрела на пришедших круглыми глазами, предчувствуя, что ничего хорошего от них не стоит ждать, со слов Ханьшу.

Помимо императора тут был старец с длинной белой бородой и усами чуть не от ушей, и бравый военный, судя по его доспехам. Такой вот совет. Они еще о чем — то переговаривались, я не услышала, пока не подошли ближе.