— Сиди тихо. — сказал так, что полумесяц бы грохнулся в обморок, исходясь истомой. Не в силах сопротивляться, застыла, почувствовав его пальцы на своем подбородке.

Кистью легко слово художник. Он взмах за взмахом, я бы сказала ласкал и щеки и лоб, губы и уже закрытые в томлении глаза. Может он рисовал там что-то смешное, это было совсем не важно. Трепет во всем теле было уже не остановить. И вместе с тем странное, неведомое мне до этого момента чувство — будто меня сейчас наполняет неизведанное, густое.

Это уже перестало вызывать томление и зажглось тревогой в груди. Я открыла глаза, а он уже положил кисть в коробку со словами.

— Янь тебе понравилось?

Это чувство наполненности не проходило, а даже распирало грудь. Я будто вся налилась, как спелое яблоко, готовое упасть ему в руки.

— Что это было?

— Ты теперь моя! — торжественно проговорил Сюань.

— Ещё чего! — а дальше я не смогла уже отрицать. Язык не слушался.

— В шкатулке кисть судьбы. Ты теперь мое волшебное животное.

Вот тут я по-настоящему забеспокоилась.

— Животное⁈ — оглядела свои руки, ничего.

— Янь ты как чистый лист, но душа довольно сильна. Я подумал, что неплохо бы завести себе духовное животное и нарисовал лисичку.

— Ты… ты… — я не могла сказать ни одного плохого слова в его обнаглевший адрес.

Встала, судорожно ища что-нибудь потяжелее. И нашла. Каменную вазу. Уже подняла его надо головой с надеждой размахнуться посильнее и не смогла. Руки мои были, можно сказать на его стороне.

Я заметалась, как попавший в капкан хищник, наткнулась на старое бронзовое зеркало. Оттуда на меня смотрела изящно нарисованная мордочка черной лисы на моем лице. Он что шутит, это и есть его лиса? Да что бы ему аквагрим детям рисовать до окончания лет без перерыва. С орущими в очереди демонятами!"

Сюань ловко поймал меня за шиворот и поволок в сторону окна.

— Надо уходить. Мне в окно нельзя, оно все еще под заклинанием. Посади меня в мешок и вынести отсюда. Тогда может и сниму с тебя это. Вообще я думал тебе понравится. — он выглядел слегка обиженным.

— Вот же ты! Да кому понравится быть чьим-то животным? — я со злостью раскрыла мешок пошире и буквально накинула кронпринцу на голову. Он тут же исчез в нем. Но успел крикнуть:

— Вообще-то это большая честь!

«Духовное животное, говоришь. Посмотрим, кто у кого животным будет.»

С этими совсем не добрыми намерениями я полезла в окно. Все еще сжимая мешочек в руках, уже почти добралась до соседнего окна, как вдруг поскользнулась, выронив его в библиотеку, а себя со всего размаху прямо в декоративный пруд с лотосами, громко хлюпнув. Тут меня и нашла охрана Академии во всей моей мокрой красе, с потекшей по лицу черной тушью.

«Ой ой ой!» — горевала я сидя в подвале академии.

«Сюань бедный остался в мешке. Что с ним будет? Он там наверное голодный и ему неудобно.»

— А о тебе кто подумает? — возмутился Ханьшу.

И я напряглась.

— Ханьшу, а что со мной будет?

— Да вот и сам не знаю, ты зачем мешочек взяла?

— Он мне приглянулся хотела такой как у Сюаня.

— И что тебе туда прятать?

— Да не знаю у меня и правда ничего нет. И давно не было даже маленького шоппинга а тут такой соблазн! — зарыдала я в отчаянии.

— Воровство это, а не соблазн! А за воровство могут и плетей отвешать. Хорошо, что более ценного ничего не взяла.

— Плетей? — зарыдала еще крепче.

— Вот именно, а ты мне ещё нужна. Два осколка ещё два понимаешь и ты и я свободны.

— Ааааа не хочу плетей, — ревела все громче.

— Что ты там так орёшь? — подошёл охранник. Я аж подпрыгнула, икнув, замолчала. Стало ещё страшнее.

«Что если плетей он мне даст прямо сейчас⁈»

— Вот и сиди тихо, завтра тебя накажут, подумай над своими делами пока. Молча.

— Ханьшу, — зашептала я, — Мы можем как-то сбежать?

— Бежать надо было сразу, а не устраивать в пуду марафон незаметности.

— Я только хотела нырнуть поглубже и переждать.

— Да ты всплыла через две секунды. Там наверное охрана теперь вся у целителя животы лечит.

— Как это?

— Надорвали пока смеялись над твоим незаметным заплывом утопленника.

— И то правда!

Я села, обреченно смотря на солому, покрывающую каменный пол. Тут было довольно темно и мрачно. Только одна лампада на стене давала тусклый свет. У меня изъяли награбленное, оставив только ханьфу и браслет, который не смогли снять, как ни старались. Что бы мне не оторвали руку, я громко кричала, что он мой с детства и уже прирос к кости. Тогда они вроде поверили и оставили в покое. Ханьшу опять грустно вздохнул.

— Нам осталось всего два осколка, — сетовал он на свою судьбу, чуть не плача.

— Ой, прошу, замолчи! Не тебя будут хлестать, сегодня. Ты просто можешь сменить владельца на другую такую же дурочку. Два осколка! Был бы ты не каменный, я бы тебе эти два осколка… — продолжать не стала. Он затих сам.

Почувствовала запах риса, как будто у чашка находилась у меня в руках. Ох, белый и дымящийся. Огляделась. Охранники в другом конце зала, решили отобедать.

«Как хочется есть.» Насторожилась. Они ни о чем-то заговорили. Попыталась прислушаться и на удивление уловила их тихий разговор.

— Кронпринц демонов поговаривают ранен.

— Ну, нашли его вчера в библиотеке в мешке.

— Вот смеху!

— Ну да. Ааххаа.

На этом заявлении я аж встала пораженная и потеряла дальнейшую нить их беседы.

«Что же произошло? Как-то тревожно за Сюаня.»

Но в тот вечер я больше ничего не узнала. Охрана ушла, оставив меня до утра в полном одиночестве. Ну, не считая Ханьшу. Так я и спала на соломе. Это было как напоминание моей жизни с приюта.

«Не сильно зазнавайся. Солома всегда в одном шаге!»

— Давай, вставай! Что разлегся? Теребил меня один из охранников. Живот заныл урчанием. Есть хотелось просто дико.

— Есть хочу, — сказала я хрипло.

— Ахха, смотри, что удумал! — Он чуть со смеху не поперхнулся, обращаясь к приятелю. — Перед смертью кто-то надышаться не может, а этот нажраться захотел.

— Так вы меня не кормили ни разу! — ответила обиженно. Я уже окончательно проснулась и хотела начать бунтовать.

— Так тебе и не положено! — засмеялся дружок. Они связали мои руки за спиной и поволокли на свет. Ноги мои только и успевали касаться земли иногда. Через пару минут я оказалась в том же зале, где сдавала экзамен. Круг моих злоключений замкнулся. В высокие окна бил утренний свет. В зале находится весь руководящий состав и несколько учеников.

Среди них я сразу узнала третьего принца Небесных Высот Ций Ку Луна. Он сидел погруженный в себя, но при моем появлении вскинул голову, внимательно смотря мне прямо душу.

«С толикой разочарования? Не могу понять.» — но стало неудобно и стыдно.

«Ну да, вот такая я оказалась, не светлая совсем!»

В отдалении сидел мой сосед и друг Хао Линь. Они старательно старались не смотреть на меня.

Достопочтенный ректор Ливей. Лю властно встал со своего места, когда меня подвели поближе, да так и оставили. Видимо, особой опасность я не представляла. Охранники отошли, но рук не развязали.

— Бей Вей! — воскликнул ректор, — Как же ты посмел⁈

«Ну, ей-богу, как в оперном зале!» — голос его разносился далеко и звучно.

— Ты… Ты опозорил престиж Академии! Если станет известно, что мы допустили такой промах… — он театрально замолчал. И я молчала.

«Что тут скажешь! Недосмотрели!»

— Ты, оказывается, не имея силы, зашел в хранилище. И мало того, получается, обманул нас на поступлении! Без силы невозможно поступить в Академию. Кто за тобой стоит?

«А что я скажу⁈ Безумный браслет и не менее честный кронпринц-коллектор и старый лис наставник. Супер тройка! Кто в это поверит.»

И я молчала, оглядывая зал с тайной надеждой, что, где-то тут сидит Лео Сюань и сейчас меня как-нибудь прикроет. Но его в зале не было.