Длинными и запутанными коридорами я шел к нужной двери, ведущей в другой мир. Это было уже привычно и удобно. В этом плане отель оказался гениален. Несколько десятков порталов в одном месте. Не то чтобы всеми можно было воспользоваться и прыгать как заяц туда-сюда, отель сам решал пропустить или нет.

Через двадцать минут я уже шагнул через порог в Железный лес, который встретил меня ночной тишиной, лунным светом и знакомыми, родными запахами. Ярнвид. Оплот магической энергии Йотунхейма. Территория великанов-йотунов, некоторые из которых умели оборачиваться. Я родился тут. Больше всего на свете хотел сейчас обернуться волком и бежать по бескрайнему лесу. Бежать, бежать, бежать. Но я не мог. Поэтому терпеливо шел знакомыми тропами.

Где-то вдалеке раздалось рычание. Животные здесь были крупных размеров, деревья — с секвойю, а горы — с Гималаи. Мамонты, саблезубые тигры, пещерные медведи и львы, гигантские крокодилы, — все это могли встретить путники на территории Железного леса и в предгорьях.

Я шел уверенно, никто бы тут на меня не напал. Мой запах любому животному просигнализировал бы об опасности. Даже не имея возможности оборачиваться, я был сильнее, быстрее, имел когти. Моя стая являлась самой сильной в Железном лесу.

Мир контрастов. Первобытные лес, высокогорные луга, даже джунгли встречались. Климат тут буйствовал ни на шутку. В низинах можно было наткнуться на болота. Вересковые поля вперемешку с лесами и торфяниками. В горах росли неприхотливые кустарники и хвойные деревья. Горных цепей тут насчитывалось три: одна шла вдоль западного побережья, вторая брала начало на востоке и сворачивала на север, там как раз стояла каменная крепость Трима, правителя Йотунхейма и инеистого турса, и третья разделяла земли моего родного мира пополам.

Нос уловил два знакомых запаха. Из темноты на меня смотрели две пары горящих глаз.

— Явился.

— Не рад?

— Ох, извалять бы тебя в траве и грязи. Пахнешь как девица.

Из темноты ствола вышел Хати со своей извечной издевательской улыбочкой, такой, что в совокупности с идиотскими шутками, заставляла посетителей таверн бросаться на него с кулаками. Мой друг никогда не умел держать язык за зубами. Свои золотистые волосы он привычно заплел в сложную косу, которая как бы расчерчивала его череп пополам. На виске чернела татуировка. Сколль продолжала сидеть на ветке дерева и вертеть небольшой метательный топорик. Оба варга, в отличие от меня, предпочитали Железный лес, а не отель.

— Можешь попробовать, Хати, — подразнил друга. — Если жить без синяков надоело.

Варг подошел ко мне, сверкнул желтыми глазами, у него они в человечьем обличье были светлее, чем мои, почти как солнце. Потом он хлопнул ладонью по моему плечу и обнял, раскатисто смеясь.

— Итак, Ивар. — Мое имя он протянул, особенно выделяя последнюю букву, будто рычал. — Снова заказ?

— Он ненасытен.

— Ангрбода сказала бы то же самое, — прокомментировала Сколль и спрыгнула с ветки.

Ее волосы под лунным светом казались еще белее, будто серебряные. С одного бока она заплела волосы в прическу с мелкими косичками, отчего часть головы казалась выбритой. Глаза сияли бледно-желтым. Так и не скажешь, что они с Хати брат и сестра.

Сколль еще обижалась на меня за то, что я очень много времени проводил в Мидгарде. Демонстративно открыл для нее объятия, но она только фыркнула. На ее реакцию усмехнулся, но настаивать не стал. Остынет. Хати же помотал головой и скривил губы, он думал так же.

Втроем мы пошли в сторону ночлега. Если поторопимся, то до восхода солнца успеем добраться до первого пункта назначения, поедим, отдохнем, поможем по хозяйству и на следующий день уже будем в Утгарде. Надеюсь, Ангрбода не узнает, что я объявился в Железном лесу и не навестил.

Всю дорогу Хати трещал без умолку, рассказывая последние новости стаи. Этому я был только рад. Я соскучился по друзьям. Они принципиально не хотели появляться в отеле. Это был их выбор, который я принял. Я же предпочел Мидгард и его прелести, комфорт. Да и присмотреть за отелем не помешало бы. Со временем проводил все больше времени там, отчего Сколль дулась все сильнее. Но уверен, она рада меня видеть.

— Как дела в Мидгарде? — полюбопытствовать Хати.

— Как всегда. Выставка получилась отличной. Даже Фрея оценила.

— Ну раз оценила сама богиня любви, то мог предложить ей показать особые экспонаты. В приватной обстановке.

Хати поиграл бровями. Естественно, он бы не отказался провести хотя бы ночь в компании богини. Я же не находил в ней чего-то особенного, по крайней мере, не пускал на нее слюни.

— Сдались тебе эти слабые людишки, — пробубнила Сколль, не скрывая своего пренебрежения.

— Они не такие уж и плохие. Ты бы это знала, если бы хоть раз отправилась со мной в отель.

— Только через мое хладное тело.

— Ты и так ледяная как просторы Нифльхейма.

За этот комментарий брата, она наградила его свирепым взглядом и сосредоточилась на тропинке впереди. Сравнить ее с миром вечных льдов, родиной инеистых турсов, было издевкой так себе, но Хати никогда не фильтровал свою речь.

— Не думал остепениться?

Услышав это, вопросительно посмотрел на Хати.

— Это хочет узнать Ангрбода, так ведь?

Хати тяжело вздохнул.

— Угу. Она спит и видит, что ты вернешься на территорию стаи и найдешь себе волчицу. А не будешь ошиваться с Локи.

— Если у них не сложилось, это не значит, что он плохой по всем пунктам.

— Знаю. Но женщины… С ними порой так сложно. С одной стороны, я хотел бы, чтобы мой друг наконец притащил свой зад обратно в стаю. А с другой. Волчица… Это же навсегда. Волчата там, сезонные охоты.

— Я не вернусь.

— Потому что считаешь себя ущербным?

В точку. Я не мог обернуться. В поселении Ангрбоды меня бы приняли без вопросов. Стая превыше всего. Но знаю, что все равно ловил бы косые взгляды или жалостливые, что еще хуже. Нет, я лучше сам по себе.

— Без веской причины не вернусь. Мне нравится в Мидгарде.

— Что, и волчицу себе выбрать не хочешь?

— Я похож на желающего выбрать всего одну?

Хати заржал как конь.

— Не строй из себя сердцееда, дружище. Ты не такой кабель, каким хочешь казаться. Но твоя логика по мне. Я тоже пока бы не выбирал себе волчицу.

Так мы бы и шли, наслаждаясь долгожданной встречей, если бы в небе резко не загорелось зарево северного сияния. Мы услышали топот копыт. Сложно было это перепутать с кем-то или с чем-то. «Всадники Асгарда».

— Что тут забыли асгардрейден? — спросил Хати, мгновенно становясь серьезным.

Дикая охота под предводительством Одина скакали где-то относительно не далеко.

— Может, хотят выпендриться, — предположила Сколль.

— Или подразнить Ангрбоду и Фарбаути, — вставил свои пять копеек Хати. — Не особо дальновидно с их стороны. Тем более во время сезонной охоты в Железном лесу.

— Как раз наоборот. Варги сейчас заняты другим. И находятся далеко отсюда.

— Думаешь, они хотят напасть на наши поселения? Это смертный приговор.

Сколль только отмахнулась от Хати и прислушалась внимательнее. Ее глаза сияли как луны.

— Странно. Быстро скачут. И будто целенаправленно.

Мы втроем стали прислушиваться и принюхиваться. Неожиданно кровь в моих жилах застыла от ужаса. Какого черта? Что она тут забыла?

— Альв и человек? Или нюх меня подводит? — спросил Хати, нахмурившись.

Не подводит. Ветерок как раз дул в нашу сторону. Есения. Мои глаза сверкнули.

— Надо увести их от Дикой охоты. Потом все объясню.

Хати и Сколль не стали спорить, а моментально начали оборачиваться в огромных волков. Бежевого с крестом на лбу и белоснежного. Хати громко завыл, и они с сестрой устремились к цели. Выпендрежник. Я побежал за ними. Только бы успеть. Адреналин гнал кровь. Ветки хлестали по телу. Где же ты, дикарка? Как оказалась тут?

Наконец, увидел впереди два бегущих силуэта. По закону подлости, Есения споткнулась о какую-то корягу и упала. Ее неудача не оставляла ее ни на миг. Хати быстро сориентировался и подбежал к ней.