Мемфис набирает полную грудь воздуха.

– В первую ночь тура я вернулся в свою комнату и обнаружил ее там. Собирался вызвать охрану, но она умоляла меня не делать этого, а потом стала твердить, что ей нужно немедленно увидеться с тобой. Она казалась немного…

– Долбаной психопаткой, – предлагает Сторм.

– Эй! – возмущенно кричит Куинн.

– Психически неуравновешенной, – уточняет Мемфис. – В общем, я решил, что она безумная фанатка и преследовательница, но, когда пригрозил снова вызвать охрану, девчонка разрыдалась. – Он пожимает плечами. – Очевидно, она молода, и мне стало не по себе, поэтому я предложил позвонить ее родителям… – Он смотрит на Куинн, нацепившую застенчивый вид. – И тогда она выбежала из моей комнаты.

– А потом поведала всему миру, что носит твоего ребенка, – перебивает Скайлар, не в силах сдержать гримасу.

Я с ней согласна. Похоже, Куинн обратилась к дрянному журналисту и распустила слухи о том, что беременна от Мемфиса… Предположительно, чтобы привлечь внимание Феникса.

Что-то за гранью безумия.

Куинн опускает голову.

– Я просто хотела познакомиться со своим старшим братом. – Ее взгляд останавливается на кроссовках. – И я сказала TMZ, что думала, будто беременна. Решила, этого будет достаточно, чтобы кто-то из команды группы разыскал меня… и тогда я бы познакомилась с Фениксом.

– Ты могла разрушить его жизнь, – выдыхает Скайлар, и я не думаю, что когда-либо видела ее в такой ярости.

– Я не хотела. – Раскаяние заполняет черты Куинн. – Знаю, что солгала, но я же не собиралась обращаться в полицию или что-то в этом духе. Просто пустила слух.

– Ложь все еще вредит людям, – шепчу я, намеренно не смотря на Феникса.

Куинн поворачивается к Мемфису.

– Мне очень жаль. С моей стороны было неправильно так поступать.

Мемфис, у которого имелись все основания злиться на девчонку, мягко кивает.

– Все в порядке. Все мы совершали то дерьмо, о котором потом сожалели.

Не могу не заметить, как Скайлар напрягается, но, прежде чем успеваю вникнуть в причину, Куинн достает что-то из кармана и передает Фениксу.

– Я нашла это пару лет назад в коробке, спрятанной в мамином шкафу.

Феникс сохраняет бесстрастное выражение лица, глядя на изображение маленького светловолосого мальчика, поющего в бутылочку из-под шампуня… словно он готовится однажды покорить мир штурмом.

Ему не нужно подтверждать, что это он… Потому что в мире существует только один Феникс Уокер.

Скайлар выпрямляет спину, переключаясь в рабочий режим.

– Прежде всего, я думаю, нам стоит сделать тест ДНК.

Феникс, все еще смотря на фотографию, кивает.

Развернувшись, Скайлар спешит к двери.

– Я все устрою.

Сторм показывает большим пальцем на дверь, в которую она только что вышла.

– Пойду займусь одним делом.

Мемфис хлопает его по спине.

– Да, нам есть чем заняться.

Желая дать Фениксу и Куинн время поговорить наедине, я встаю с дивана.

– Я тоже пойду.

Уокер хватает меня за руку.

Хотя он этого не озвучивает, я понимаю, о чем он просит.

Слегка сжав его ладонь, я быстро сажусь обратно.

Феникс тяжело вздыхает.

– Мама знает, где ты?

Куинн молчит, устремив взгляд в большое окно. Должно быть, это генетика.

– Предполагаю, что нет. – Что создает большую проблему, ведь ей всего пятнадцать. – Знаю, что ты хочешь поговорить со своим… с Фениксом. Но, если твои родители не дадут согласия, у него могут быть крупные неприятности.

Особенно если она окажется не его сестрой. Хотя шансы на это уменьшаются с каждой минутой.

Что делает разговор с ее матерью еще более важным, поскольку тогда мы будем знать наверняка.

– Мы должны позвонить им, Куинн.

Мои слова привлекают ее внимание.

– Вы не можете. – Ее взгляд нервно мечется по комнате, как у испуганного животного, угодившего в ловушку. – Они… уехали из города.

Мы с Фениксом обмениваемся тревожными взглядами.

Может, она все-таки не его сестра?

– В таком случае мы можем тебя куда-нибудь отвезти? Пока не поговорим с твоими родителями и не убедимся, что они не против твоего нахождения здесь.

Куинн резко вскакивает.

– Знаете что? Неважно. Я пойду.

В мгновение ока она устремляется к двери.

Феникс, чьи ноги намного длиннее моих, успевает схватить ее за руку прямо перед выходом.

Куинн вздрагивает, будто ей больно.

Я подбегаю к ним.

– Помягче, Феникс. Ты делаешь…

У меня сводит живот, когда он закатывает рукав ее толстовки – и я только теперь понимаю, как странно выглядит ее наличие, учитывая, что сейчас лето, – обнажая нелицеприятный синяк на предплечье.

– Где ты его получила?

– На футболе, – быстро отвечает Куинн. – На днях меня атаковали на поле. – Нацепив на лицо улыбку, она поднимает кулак в воздух. – Вперед, Тигры.

Феникс, похоже, на это не ведется. Не уверена, что я тоже ей верю.

– На какой позиции ты играешь?

– Вратарь, – без колебаний отвечает она.

Он хмурится.

– Назови известного футболиста.

Куинн не промахивается.

– Дэвид Бекхэм.

Все еще сомневаясь, Феникс продолжает задавать вопросы:

– Сколько игроков в футбольной команде?

И тут она спотыкается.

– Десять.

Феникс окидывает ее многозначительным взглядом.

– Одиннадцать.

Смеясь, Куинн пытается выйти из положения.

– Себя не посчитала, глупышка.

Несмотря на то, что она отвечает на все вопросы, я не могу избавиться от тревоги, сжимающей мою грудь.

Что-то не так.

Феникс тоже это чувствует и потому не отступает.

– Почему тебя атаковали, если ты вратарь?

Можно сказать, что Куинн на мгновение теряется, потому что я практически вижу, как она продумывает возможные варианты.

– Атаковали мячом. Но на днях моя команда также подралась на поле с нашими школьными соперниками. – Свободной рукой она шлепает себя по колену. – Ты бы это видел, чувак. Сумасшедший замес.

– Сейчас лето, – цинично произносит Феникс. – Школа закрыта.

Когда поведение Куинн меняется, он снова смотрит на меня.

– Позвони в полицию.

– Пожалуйста, не надо.

Вырвавшись из его хватки, она на всех парах мчится вперед.

Фениксу удается вклиниться между ней и дверью за долю секунды до побега.

– Эти синяки не от футбола. Поверь мне, я знаю. Раньше я придумывал такие же бредовые истории. – Скрестив руки, он пристально глядит на нее. – Сестра ты мне или нет, я ни за что не позволю тебе вернуться туда, где тебя кто-то бьет.

Мое сердце сжимается по двум разным причинам.

Первая – потому что я знаю, что происходящее, должно быть, разрывает Феникса на части.

И вторая – следующие слова Куинн.

– Если бы ты действительно знал, то понял бы, почему звонить в полицию – плохая идея.

Страх все туже обхватывает мою грудь.

Ей от этого будет только хуже.

– Черт. – Резко выдохнув, Феникс проводит рукой по лицу. – Слушай, я прослежу, чтобы полиция отнеслась к этому серьезно и не возвращала тебя туда, хорошо?

– Ты не понимаешь, – шепчет Куинн дрожащим голосом. – Он и есть полиция.

Феникс отступает, словно его ударили, и страх в моей груди оборачивается полномасштабным ужасом.

– И так будет плохо, когда он меня найдет, а он всегда меня находит. Но если ты позвонишь в полицию, они расскажут моему отцу – он, черт возьми, шериф – и он совсем потеряет голову. – Обхватив себя руками, она опускает взгляд на кроссовки. – Он терпеть не может, когда я сбегаю, но еще больше ненавидит, когда позорю его. Отец не только выйдет из себя, он… – Куинн тяжело сглатывает. – Он…

– Причинит боль маме, – заканчивает за нее Феникс. – Потому что это худшее наказание.

Я пытаюсь сделать вдох, чтобы тяжесть не сдавливала мои легкие, но ничего не выходит.

Не понимаю, как может родитель жестоко обращаться со своим ребенком.

И не понимаю, как кто-то может оставаться с таким человеком.