— Понял, старший брат Су.

— Тогда запрыгивай на телегу, пока что мы сами уже всё сделали, но дальше ты тоже будешь работать с быками.

Я забрался на третью телегу, улёгся на тюки с травой и расслабился. Линь Чэнюй попрощался со своими племянниками и племянницами и убежал, буквально умчался по дороге, несясь огромными, метров по десять, прыжками. Ну нифига себе у него скорость! На глаз так он все километров двести в час делать мог такими темпами. Учитывая, что до секты тысячи полторы километров по дорогам (а напрямую около восьмисот), то он там будет к вечеру. Помощник старейшины уселся на первой телеге и, хлестнув быка плёткой, направился к выезду из города. За ним потянулись две другие телеги.

Сначала я не очень понимал, зачем сразу три телеги для такой небольшой компании — все Лини вообще на первой ехали, вместе с Сяосяо, а ту держал поближе к себе помощник старейшины. Но потом мы стали заезжать в такие же мелкие городки, как и мой родной, и подбирать там других прошедших отбор детей. Видимо, мой городок был последней точкой маршрута, а теперь едем обратно в секту, собирая урожай. В общей сложности мы посетили ещё шесть городков, забрав с собой два десятка учеников-работников вроде меня и двенадцать учеников внешней секты. Все эти ученики были с двухзвёздной структурой кости, поэтому поглядывали на мою бывшую невесту с завистью.

Честно сказать, поездка оставила не самые лучшие воспоминания. Телеги немилосердно трясло и подбрасывало, жопа начинала болеть минут через десять после начала такой поездки, а мешком с травой, что должны были смягчить это, на всех не хватало. Пришлось за них даже драться! Мне в голову пришло, что это может быть первое испытание от секты — сможешь ли ты постоять за себя или нет? Эти заведения вроде любят подобные тесты…

Зато работы с быками было не так уж и много, для двух-то десятков рабочих, а по вечерам, когда мы устраивали привалы, можно было пообщаться с Су и Мо. Внешние ученики кучковались вокруг помощника старейшины, считая, что они таким образом находятся поближе к власти и к гениальной ученице. А нам, рабочим, досталось что попроще.

Мо и Су с удовольствием делились своими, откровенно говоря, не очень большими знаниями, польщённые нашим вниманием. К примеру, все ученики секты должны учить какую-то из трёх профессий — алхимию, артефакторику или зачарование. Алхимия делает любые пилюли, артефакторы создают оружие, броню и другие артефакты, а зачарователи каким-то образом могли это всё усилить. И мы должны уже по пути обдумать, что же нам выбрать из этих трёх.

Я честно обдумывал всё. Алхимия? Отличные выбор! Можно варите себе мет… то есть пилюли для развития, сколько влезет, и не зависеть ни от кого. С другой стороны, низкоуровневых пилюль должно быть хоть задницей жуй, учеников-то полно в секте. А до высокоуровневых я могу и не добраться со своим талантом.

Артефакторика? Тоже неплохо. Это, кстати, было основное направление секты Огненной Горы. Парни рассказали, что когда-то, неизвестно сколько тысячелетий назад, какой-то сильный практик пришел на гору, где сейчас живёт секта, и дал на ней выход подземному огню. На этом пламени он ковал чудесные, невероятные артефакты (правда, примеров нам так и не привели, забылись за давностью лет), а потом куда-то ушел. Или его ушли. Потом другие практики нашли эту гору и основали секту, а кое какие следы, оставленные тем мегапрактиком, стали наследием для секты Огненной Горы. И Мо, и Су были как раз артефакторами. Даже показали нам меч и топор, что сами себе сковали. Получше изделий нашего городского кузнеца! Такая профессия будет полезна и после ученичества в секте, если что.

Зачарование изучало некие руны и печати, которые улучшали и пилюли, и артефакты, и даже на практиков их можно нанести, как татуировки. На топоре и мече они тоже были, выглядели как золотистые морозные узоры на металле. Парни сказали, что после этой вот фигульки острота оружия стала такая, что волос разрезается, если на лезвие упадёт. И даже появилась некая проникающая сквозь защиту из Ци мощь.

Обдумав всё пару дней, я решал учиться зачарованию, когда стану внешним учеником. Пилюль и артефактного хлама и без меня хватает, а вот усилить всё, в том числе и себя, будет неплохо. Тем более никто не помешает мне потом азам алхимии артефакторики обучиться.

Так, за разговорами, отбиванием задниц и сном, мы прибыли к секте, на подходе к которой уже располагались сотни других новонабранных учеников.

Всех прибывших учеников быстро разделили на два лагеря — на нормальных учеников и на работников. Выстроившись в длинную шеренгу перед воротами секты, мы начали проходить процедуру определения костной структуры — может, старейшины секты хотели сами убедиться в таланте новых учеников, а может таким образом хотели что-то показать.

Причём, когда я говорю «перед воротами», то это только перед воротами! На широкой, вымощенной камнями дороге стояли гигантские, высотой с пятиэтажку, ворота! И больше ничего! Даже какого-то заборчика не было. Правда, Су и Мо шепнули нам, что никто не смеет обходить ворота, некая формация секты защищала гору, так что все, кто пытался пройти вне ворот, слегка умирали. Я с сомнением посмотрел на кусты за воротами, где только что прошмыгнула солидных размеров крыса, но проверять на себе, конечно же, не стал.

И над нами, и над вратами нависала Гора! Именно так, с большой буквы Г. Не слишком высокая, километра два всего, расплывшаяся в стороны, покрытая густыми лесами, среди которых виднелись белые и серые каменные здания. А примерно четверть её у самой вершины была чёрной, как уголь, будто она обгорела. Почему-то она напоминала великана, который заснул и теперь спит, но в любой момент он готов проснуться.

С проверкой таланта какой-то особой интриги не было. Новенькие клали руку на камень, ученик громко сообщал о результатах, и ученик проходил дальше, в ворота, где его уже ловили помощники старейшин и спрашивали про то, какой профессии они хотели бы обучаться — алхимии, артефакторике или зачарованию. Определившись, ученик присоединялся к группе других, что выбрали то же направление. Потом они все будут жить на нижних склонах горы, изучая профессию и культивируя. На средней части горы живут внутренние ученики, а старейшины и глава живут на другой стороне горы. Су и Мо рассказывали, что там есть лавовая река и вечно горячее лавовое озеро, возле которого культивируют все сильные практики секты. Вроде прямые ученики тоже там, но эти двое были не уверены, потому что сами ещё не доросли там бывать.

Я следил за цветом камня. Практически у всех он был желтым, сигнализируя о двухзвёздной структуре кости. Раза четыре камень выдавал зелёный цвет трёхзвёздной структуры, что вызывало ажиотаж в рядах старейшин, наблюдающих за приёмом учеников. Но когда к камню подошли трое Линей… У двух камень загорелся желтым, а у Сяосяо ярко вспыхнул красным светом! Старейшины даже подпрыгнули на месте, кидаясь к девочке, но всех опередила непонятно откуда появившаяся женщина — высокая и красивая, в полупрозрачном платье из множества слоёв ткани. Она будто прилетела откуда-то сверху, встала позади девочки и положила ей на плечи руки. И так посмотрела на остальных старейшин, что те с разочарованными лицами вынуждены были развернуться. А женщина увела слегка растерянную Сяосяо к Горе.

Даже слегка завидно. Судя по всему, она стала личной ученицей этой старейшины, и не последней по рангу в секте, судя по реакции других! Так что теперь у неё будут лучшие ресурсы и техники. Эх. Ну да и ладно, мы и сами с усами!

Больше сюрпризов не оказалось. Разве что у одного парня с двухзвёздной структурой оказался особая кость, отдающая коричневым, по толпе пронёсся выдох, что это земной талант. Вот за него старейшины чуть не подрались, громко крича и размахивая руками. Но в конце концов парень достался одному из них, а другие снова разочарованно перешептывались.

Когда с нормальными учениками было покончено, принялись за нас. Правда, старейшины все разошлись, набрав себе народ, остались одни помощники старейшин. Как я уже знал, помощниками старейшин были бывшие ученики внешней секты, которые не смогли пробиться в развитии дальше, но из секты уходить не хотели. Вот и занимались подобной работой, разъездами и вообще были «на подхвате».