Знаю, что это чертовски рискованно, особенно когда она спрашивала меня о противозачаточных средствах перед отъездом. Но когда я думаю о ее животе, растущем от моего ребенка, это пробуждает во мне другого зверя. Я хочу это увидеть. Нет, мне нужно это увидеть. Я проникаю в нее, остаюсь там, следя за тем, чтобы она получила каждую каплю, пока ее сладкая, тугая киска крепко сжимает меня, втягивая мою сперму прямо внутрь.

Запыхавшись, медленно выхожу из нее и падаю на кровать. Я заключаю ее в объятия, голова ложится на мою вздымающуюся грудь.

— Моя. Ты моя, — Тяжело сглотнув, признаюсь: — И я твой.

Она поднимает голову и смотрит на меня с непонятным выражением лица.

— Ты мой, — соглашается она.

Затем ее губы озаряет улыбка, и она внезапно кажется мне неземной. Слишком красивой, чтобы быть настоящей. И в этот момент понимаю, какой я счастливый ублюдок, что нашел ее в этом гребаном мире. Наша встреча ни в коем случае не была обычной, но нам все же удалось найти друг друга. Называйте это судьбой, называйте как угодно, но я никогда не отпущу ее.

Мы принадлежим друг другу. В этой жизни и в следующей. Я бы с радостью последовал за ней в загробную жизнь и снова сделал бы ее своей до скончания времен.

Глава 48

Ария

На следующее утро просыпаюсь от звуков голосов, кричащих в коридоре за дверью. Я моргаю, осматриваясь, сначала сбитая с толку, но затем быстро вспоминаю прошлую ночь. Мы с Матео остались в свободной спальне, потому что в его спальне… Ну, давайте просто скажем, что мы устроили там беспорядок.

Голоса становятся громче, привлекая мое внимание, и я слышу, как Матео спорит по-испански с женщиной.

Скромно прикрываясь простыней, я заворачиваюсь в нее и встаю с кровати. Мне нужно выяснить, что происходит.

В этот момент открывается дверь и заглядывает Матео. Когда он видит, что я не голая, он широко распахивает дверь и говорит, драматично взмахивая рукой: — Видишь, я тебе говорил. Ария жива и здорова.

Эсмеральда заглядывает в комнату и драматично вздыхает с облегчением, когда ее взгляд останавливается на мне. Она осеняет себя крестным знамением и говорит что-то по-испански, глядя в небеса.

— Когда Эсмеральда меняла простыни в нашей комнате, то вбила себе в голову, что я убил тебя прошлой ночью. Ты знаешь, из-за всей этой крови, — говорит Матео с плутоватой ухмылкой. — Она не поверила мне, когда я сказал, что с тобой все в порядке.

Он поворачивается к ней.

— Но теперь ты видишь, что с ней все в порядке.

Эсмеральда бросает взгляд на Матео, прежде чем переводит его на меня гораздо более мягким, но обеспокоенным взглядом.

— Голодна?

Я выразительно киваю.

Она что-то быстро говорит Матео по-испански, а затем исчезает в коридоре. Матео заходит в комнату и закрывает за собой дверь.

— Она собирается приготовить нам обильный завтрак.

— Итак, мы празднуем тот факт, что ты не убил меня прошлой ночью во сне? — Я спрашиваю его с сарказмом.

— Наверное, — отвечает он со смешком.

Я смотрю на его плечо. Оно выглядит намного лучше, чем прошлой ночью, со свежей повязкой.

— Доктор снова залатал тебя?

Он кивает.

— Несколько минут назад. Сказал мне на этот раз быть поосторожнее.

— Ты собираешься его слушать? — Я приподнимаю бровь.

— Конечно, нет, — смеется он, прежде чем подкрасться ко мне, как лев к своей добыче.

Непревзойденный хищник, но я не хотела бы, чтобы было по-другому. Он швыряет меня на кровать, заставляя вскрикнуть от неожиданности.

— Матео, твое плечо!

Протестую, когда он покрывает поцелуями мою шею и грудь.

— Я плачу ему много денег. Этот ублюдок может зашить это снова, позже, — хрипло говорит он, прежде чем провести своим горячим, влажным ртом по моему животу. И когда его язык скользит по моим складочкам, все прежние протесты быстро умирают у меня в горле.

Глава 49

Матео

После очередной возни в постели и приятного, долгого горячего душа мы, наконец, спустились к завтраку. И Эсмеральда не шутила, когда сказала, что приготовит нам обильный завтрак. Он безупречен, включая все, что мы любим.

Мы едим, разговариваем и смеемся за едой, и на минуту забываю, кто я. С Арией я всегда чувствую себя… нормальным. Как будто мы могли бы быть просто обычной парой, занимающейся обыденными вещами, такими как совместный завтрак, не заботясь ни о чем на свете.

Однако это чувство длится недолго, когда внезапно звонит мой мобильный телефон. Когда я вижу имя дяди на определителе номера вызывающего абонента, то хмурюсь.

— Дай мне две минуты, — говорю Арии, прежде чем исчезнуть на улице.

Ранний полдень, и солнце сияет вовсю. Это поражает меня в полную силу, когда я отвечаю на звонок.

— Доминго.

— Матео, как ты сегодня утром?

— Прекрасно, — ворчу я.

Ненавижу, когда он пытается завязать светскую беседу. Он знает, что я люблю переходить прямо к делу, а не ходить вокруг да около.

— Здесь, в Калифорнии, есть дело, которое требует твоего внимания.

Провожу рукой по лицу и оглядываюсь на территорию. Я вижу Арию через окно, и моей душе больно от мысли, что снова придется покинуть ее так скоро. Эти пять дней вдали от нее чуть не убили меня.

— Прямо сейчас? — Рычу я. — Я только что вернулся домой из поездки.

— Это продлится всего несколько дней. Максимум четыре, — говорит он. Когда я снова колеблюсь, добавляет: — Черт возьми, привези с собой свою шлюху, если хочешь.

Мне требуется вся сила воли, чтобы не выбросить мобильный телефон. Вместо этого я крепко сжимаю его в руке, пока не слышу треск.

— Она не шлюха. И она не вовлечена в наш бизнес, — объясняю я.

— Я не хотел тебя обидеть, — быстро говорит он. — Ария может остаться в особняке под охраной, пока мы занимаемся упомянутыми делами, — предлагает он, пытаясь успокоить меня.

Я делаю паузу.

— Я подумаю об этом.

Дядя посмеивается на другом конце провода.

— Я думаю, мы оба знаем, что ты уже принял решение.

А затем он заканчивает разговор.

Я возвращаюсь на кухню, и слышу мелодичный смех Арии, когда она шутит с Эсмеральдой. Мысль о том, что так скоро оставлю ее еще почти на неделю, разрывает изнутри.

Внимание Арии переключается на меня, и улыбка с ее лица быстро исчезает.

— Что случилось? — Спрашивает она, небольшая складка между ее бровями делает ее милой и привлекательной.

— Моему дяде нужно, чтобы я поехал в Калифорнию.

А затем, не раздумывая над своим решением, я выпаливаю: — И я бы хотел, чтобы ты поехала со мной.

Взгляд Арии удивленно встречается с моим. Но я практически слышу, как крутятся шестеренки в ее хорошенькой головке, когда она думает о том, что может означать для нее поездка в Штаты. Даже после того, что мы разделили, и всего времени, проведенного вместе, она все еще хочет вернуться домой. Не то чтобы я мог винить ее после всего, что случилось и через что она прошла… Но мысль о том, что я могу потерять ее, делает со мной странные вещи. Такое чувство, что зверь-собственник глубоко внутри меня поднимается на поверхность, вцепляется своими длинными когтями в Арию, прежде чем утащить ее в глубокие, темные глубины моего мира, предъявляя на нее права и отказываясь отпускать.

Она моя.

Она всегда будет моей.

И я никогда никому не позволю забрать ее у меня.

— Может быть… может быть, я могла бы навестить свою семью, — предлагает она, ее голос чуть громче шепота, а глаза полны оптимизма.

— Навестить или остаться дома навсегда? — Спрашиваю я, едва сдерживая гнев.

Она так легко бросила бы меня?

Никогда не оглядываясь назад?

Я не могу просто войти в парадную дверь дома ее родителей и привести их дочь, которую держал в плену последние несколько месяцев. Меня, вероятно, застрелили бы на месте.