Покидая кабинет, я иду в нашу спальню, где Ария тихо спит. Я трахал ее до самого рассвета, не имея возможности утолить свою жажду по ней, и я сомневаюсь, что она проснется в ближайшие пару часов. Наверное, мне должно быть стыдно за то, что я каждый день погружаю ее в сексуальную кому, но я сосем не испытываю сожаления. Ее тело было создано для греха, и я бы с радостью последовал за моей маленькой искусительницей прямо в ад снова и обратно.

Роясь в шкафу, нахожу пару туфель на каблуках Louboutin. Они сильно потерты, один каблук треснул почти до такой степени, что вот-вот отвалится. Я помню, как она спотыкалась в них в клубе. Неудивительно, что она чуть не упала, выходя из машины той ночью.

Чувствуя вдохновение, несу их в свой кабинет и звоню Игнасио. Когда он входит через несколько минут, говорю ему: — Я хочу, чтобы ты отвез это в город и посмотрел, сможет ли кто-нибудь их восстановить.

Его брови хмурятся, когда он смотрит на каблуки, как будто пытается разгадать головоломку, но он умно решает оставить свое мнение при себе. Вместо этого спрашивает: — Могу я взять Флору?

Я закатываю глаза и машу рукой, отпуская его.

— Да, конечно. Только не позволяй своему траху помешать тому, что я хочу, чтобы ты сделал сегодня. Мне нужно, чтобы они были сделаны к завтрашнему утру. Доплати, если потребуется.

— Хорошо, — соглашается он, прежде чем взять туфли с растерянным выражением лица.

Он, наверное, удивляется, какого черта я хочу починить пару каблуков, но нет времени объяснять. У меня вечеринка по случаю дня рождения, к которой мне нужно подготовиться.

Глава 44

Ария

Когда просыпаюсь, то замечаю, что кровать пуста, но на подушке Матео лежит записка.

Я снова и снова перечитываю мужской почерк, пытаясь разобраться в нем. Он хочет, чтобы я оставалась в комнате, пока он не придет за мной позже этим вечером, а также должна хорошо выглядеть для чего-то особенного.

Убирая записку, задаваюсь вопросом, что бы это могло быть. Вчера Матео позволил мне проспать большую часть дня, пока отсиживался в своем кабинете, ведя себя скрытно и все такое прочее. Что-то определенно происходит, но я понятия не имею, что он задумал. Не похоже, что сказал бы мне. Он явно хочет, чтобы это стало своего рода сюрпризом.

Я провожу большую часть дня, ломая голову и пытаясь разобраться в этом, но потом в конце концов сдаюсь и отвлекаю себя от того, чему не должно быть названия, часами отмокая в ванне, пока пальцы не становятся словно чернослив. После того, как я закончила, вытираюсь, делаю прическу, макияж и подхожу к шкафу, чтобы выбрать наряд. В итоге я остановилась на милой темно-синей рубашке в стиле пэчворк с вышивкой в виде петель и поясом. Я завершаю образ парой туфель на каблуках с ремешками и крашу губы красной помадой, прежде чем терпеливо ждать. Поскольку у меня нет часов, время здесь не имеет реального значения. Я могла бы ждать десять минут или полчаса и на самом деле не смогла бы заметить разницу, если бы не считала секунды в своей голове.

В конце концов, дверь открывается, входит Матео, выглядящий непринужденно в черном костюме, с идеально уложенными волосами. Хотя мне нравится его непокорный вид, который, кажется, всегда потрясает, когда дело доходит до его волос, эта собранная прическа тоже привлекательна.

— Ты выглядишь великолепно, — говорит он, пожирая меня глазами.

— Ты и сам выглядишь не так уж плохо, — замечаю я. — Итак, мы покидаем дом по этому особому случаю?

— Нет, мы остаемся дома. У меня все готово внизу.

— О.

Мое любопытство задето.

Может быть, он запланировал званый ужин? Я просто надеюсь, что он пройдет лучше, чем тот, на который мы ходили в прошлом. Думаю, если в конце концов на меня не нападет незнакомец, я назову это победой.

— Что случилось? — Спрашивает Матео, возможно, чувствуя дискомфорт от моих внутренних мыслей.

— Ничего. Просто интересно, что происходит.

— Ты все увидишь, — загадочно говорит он, прежде чем протянуть мне руку.

Он ведет меня вниз по лестнице, и первое, что замечаю, это то, сколько там воздушных шариков. Арки из воздушных шаров над всеми дверными проемами, воздушные шары, покрывающие пол, и гелиевые шары, танцующие по потолку.

— У кого-то сегодня день рождения? — Я заговорщически шепчу ему прямо перед тем, как несколько человек выскакивают из соседней комнаты и кричат: — СЮРПРИЗ!

Игнасио, Флора, Эсмеральда и большая часть персонала стоят внизу лестницы и выжидающе смотрят на меня. В замешательстве я смотрю на Матео, на его красивом лице растягивается плутоватая улыбка.

— Матео, у тебя сегодня день рождения?

— Нет, — отвечает он. — День рождения сегодня у тебя.

Внезапно я испытываю ощущение падения с очень крутого склона американских горок. Мне трудно дышать, грудь сжимает от беспокойства. Если сегодня мой день рождения, то это означает, что прошли месяцы. Месяцы, когда я не видела и не слышала ничего от своей семьи. Месяцы, прошедшие с событиями, вечеринками и особыми случаями, которые я никогда не смогу пережить заново. Месяцы, которые меня держали в плену против моей воли, без обещания когда-либо отпустить.

Я едва осознаю, что мы добрались до нижней ступеньки, пока Матео не берет меня за подбородок и не заставляет посмотреть ему в глаза.

— Ария, что случилось? — Говорит он, в его голосе слышны замешательство и беспокойство.

— Что случилось? Что случилось?! — Я передразниваю его, хихикая, прежде чем истерически расхохотаться.

Боже, кажется, я наконец-то схожу с ума.

Матео поворачивается к Эсмеральде и говорит ей: — Отведи всех на кухню. Мы скоро будем.

Как только остаемся одни, Матео хватает меня за руки и нежно встряхивает.

— Поговори со мной, Ария, — приказывает он.

— Как долго? — Выпаливаю я.

— Что?

— Как долго я здесь, Матео? Как долго? — Я требую ответа.

Он смотрит на часы, а затем быстро говорит: — Три месяца, одиннадцать дней, шесть часов и двадцать восемь секунд.

Я лишаюсь дара речи от его слов. Он знает все с точностью до секунды?

— Подожди…

Мой голос замолкает, поскольку все мои охваченные паникой мысли внезапно поглощает один животрепещущий вопрос.

— Откуда ты это знаешь?

Его темные глаза пронзают мои, когда он заявляет: — Я слежу за важными вещами в своей жизни. За вещами, которые имеют значение.

Требуется некоторое время, чтобы до него медленно дошли его слова. Матео не из тех людей, которые прямо говорят о своих чувствах. Постоянно приходится читать между строк, когда речь заходит о нем, но это самое точное, что он когда-либо говорил мне.

Я важна для него.

Я важна для него.

И он знает, как долго я здесь, с точностью до минуты и даже секунды.

Схватившись за перила лестницы, присаживаюсь на первую ступеньку, мне нужна минута, чтобы успокоиться. Я была на грани срыва от потрясающих новостей о том, как долго здесь нахожусь, но сейчас… сейчас я просто пытаюсь все переварить.

Матео не давит, не пытается проникнуть в мои мысли. Он просто стоит рядом, даже если я не хочу, чтобы он утешал меня.

— Интересно, моя семья думает, что я мертва, — размышляю я вслух.

Я могу представить, как моя мать убита горем, отец вне себя от ярости из-за того, что он до сих пор не смог меня найти. Брат и Ренато определенно разделили бы гнев и вину. И Селина… О, Селина, вероятно, обезумела, обвиняя себя во всем. Она не могла знать о трекере-маячке, который Константин вживил в ее тело. Если бы она знала, кому-нибудь рассказала и никогда бы не покинула наш дом.

Матео немного помолчал, прежде чем предложить: — Я могу сообщить, что ты жива и здорова, если это заставит тебя почувствовать себя лучше.

Мои глаза останавливаются на нем, выискивая какие-либо признаки обмана. Он был против того, чтобы я связывалась со своей семьей после того телефонного звонка, когда из страха разболтала брату много информации.