В кармане у меня жужжит телефон, и я достаю его. Мои губы хмурятся, когда я читаю сообщение от Хавьера.

С девушкой что-то случилось.

— Черт, — бормочу я себе под нос. Мой желудок сводит от ощущения, что в него набили тысячу камней. — Я вернусь, — говорю Игнасио.

Застегиваю пиджак, выхожу из комнаты и поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз, в сторону VIP-зала. По дороге я прокручиваю в голове наихудшие сценарии того, что могло случиться с Арией. Один из моих людей предал меня и прикоснулся к ней? Я с первого дня даю им понять, что если кто-нибудь из них хоть пальцем тронет Арию, он потеряет свою гребаную руку и, скорее всего, жизнь.

Я врываюсь в дверь и смотрю прямо на Хавьера, который стоит, уперев руки в бедра, и выглядит совершенно растерянным. Я открываю рот, чтобы спросить, что происходит, но затем слышу хныканье Арии из ванной.

Бросаясь к двери, я тянусь к ручке и поворачиваю, но она заперта.

— Ария, открой дверь! — Я кричу, барабаня по дереву, сотрясая всю раму. От моей угрозы ее плач становится только хуже, и я слышу, как она умоляет, как будто ее жизнь в опасности.

— Кто там с ней? — Спрашиваю Хавьера.

— Н-никого, — заикается он с широко раскрытыми глазами.

Я изучаю его несколько секунд, чтобы понять, не лжет ли он. Не нахожу никакого обмана в глазах, но я не совсем удовлетворен. Стал бы Хавьер лгать мне, чтобы защитить одного из своих соратников? Я бы надеялся, что он не будет таким глупым, потому что он знает последствия неповиновения мне.

— К черту это, — говорю я, прежде чем сделать несколько шагов назад. Клянусь всем святым, что, если кто-то там с ней, я добавлю их к куче тел, которые оставил внизу. Я упираюсь плечом в дверь. Плечо протестующе кричит от удара, но я отступаю и делаю это снова и снова. Как только дерево размягчается и начинает трескаться, я бью по дверной ручке, пока она не ломается, отчего дверь распахивается.

Я ожидаю увидеть кого-нибудь в маленькой комнате с Арией, но она одна, забилась в угол у раковины. Ее голова прижата к коленям, все тело дрожит.

— Ария, — говорю так мягко, как только могу. Ее дрожь усиливается. — Скажи мне, что случилось, — требую я. — Скажи мне.

Когда она не отвечает, я бесконечно расстраиваюсь. Схватив ее, грубо поднимаю на ноги и заставляю встретиться со мной взглядом. Слезы делают ее глаза похожими на два бесконечных медовых озера, как будто я мог бы упасть в них на многие мили.

— Скажи мне. Сейчас же! — Я рычу на нее, встряхивая. Едва могу держать себя в руках. Очевидно, кто-то причинил ей боль, и мне нужно знать, кто это был, чтобы я мог причинить им боль в тысячу раз сильнее.

— Он… он забрал меня, — шепчет она так тихо, что я едва улавливаю слова.

— Кто? — Я требую.

Если кто-то из моих людей прикоснулся к ней, да поможет мне Бог, это будет их последняя ночь на этой земле.

— Он был в клубе. Музыка была такой громкой. Он устроил стрельбу. Повсюду были тела. Мы с Селиной спрятались под столом. Мы пытались выбраться, но он…он поймал нас.

Она закрывает глаза, крепко зажмурив их, и мне требуется несколько мгновений, чтобы понять, что она проживает воспоминание, а не говорит о том, что произошло сегодня вечером.

— Они забрали нас с Селиной из клуба. Он пытался… он собирался изнасиловать меня, — шепчет она, и от ее слов кровь закипает у меня в венах. — Я сказала, что девственница, и он остановился. Но потом сказал мне, что собирается продать меня, и они увезли меня на остров. Я была на острове, и я… я…

Ее красивое лицо искажается, когда на глазах появляются новые слезы.

В них едва ли есть смысл, но я понимаю суть. Ее забрали из клуба, похожего на этот перед тем, как привезти на аукцион, где я ее купил. Очевидно, пребывание здесь напоминает ей о том времени, и это травмировало ее. Выстрелы, должно быть, вызвали какой-то эпизод ПТСР.

— Посмотри на меня, — требую я.

И когда ее янтарные глаза наконец встречаются с моими, я говорю ей: — Никто не причинит тебе вреда. Я бы убил их первыми. Ты понимаешь?

Я легонько встряхиваю ее, когда она не отвечает, но ее глаза выглядят потерянными, расфокусированными, как будто она вообще не в данный момент, как будто она смотрит прямо сквозь меня.

Я знаю все о травматических переживаниях. Они все еще преследуют меня по ночам во снах. Но я не хочу этого для нее. Я не хочу, чтобы она боялась всю оставшуюся жизнь из-за того, что с ней случилось.

— Пойдем со мной, — говорю я, беру за руку и тащу к сломанной двери.

— Нет! — Кричит она. — Он где-то там! — Умоляет она, и это звучит так искренне, что я, черт возьми, почти верю в это.

Она отстраняется от меня, но я ловлю ее прежде, чем она успевает убежать обратно в свой угол, чтобы спрятаться.

— Я собираюсь показать тебе, Ария. — Я обнимаю ее за талию и тащу из комнаты. — Я собираюсь показать тебе, как заменить боль удовольствием.

Глава 22

Ария

Я едва могу дышать. Набрать воздух в легкие — слишком сложная задача в данный момент, пока мои чувства и разум играют со мной злые шутки. Я едва осознаю, что Матео куда-то ведет меня. Ноги движутся сами по себе. Я слишком погружена в свои мысли, чтобы даже сосредоточиться на том, что меня окружает. Оглушительная музыка оказывает на меня действие, возвращая в ту роковую ночь, когда Константин Карбоне и его люди похитили меня, навсегда изменив мою жизнь.

Я оцепенела от того, что происходит вокруг меня, пока не услышала низкий голос Матео, говорящий мне: — Посмотри вниз.

У меня перехватывает дыхание, когда я смотрю вниз сквозь стеклянный пол на море людей в двадцати футах под нами, танцующих и двигающихся в такт музыке. Я резко поднимаю голову и понимаю, что вся комната, в которой мы находимся, сделана из стекла, с видом на клуб на триста шестьдесят градусов и вогнутыми стеклянными окнами от пола до потолка.

Я делаю шаг назад, но Матео прижимает меня к перилам. Его большие руки обхватывают мои и кладут их на холодные металлические перила по обе стороны от меня.

— Не отпускай, — говорит он. — Если ты отпустишь, Ария, будут последствия, — предупреждает он. — Ты понимаешь?

Я неуверенно киваю ему, крепче вцепляясь в перила.

Он исчезает позади меня, и я с трудом втягиваю воздух в легкие.

Моя паническая атака началась так быстро, что едва успела осознать происходящее, пока не оказалась запертой в туалетной комнате и забившейся в угол. Прихвостень Матео, барабанящий в дверь, не помог делу, только заставил мой охваченный тревогой разум подумать, что Константин действительно пришел за мной. Дыхание снова начинает учащаться, когда я думаю об этом, но затем слышу, как Матео цокает позади меня.

— Не думай, дорогая. Просто позволь себе чувствовать. Сосредоточься только на этом, — командует он, когда его руки собственнически сжимают мои бедра.

Я медленно киваю и облизываю губы, заставляя себя делать то, что он сказал мне.

Сосредоточься на чувствах.

— Закрой глаза, — говорит он, и я так и делаю.

Его руки медленно перемещаются с моих бедер вниз к коленям.

А затем я чувствую, как он обхватывает руками мои дрожащие бедра. Его пальцы забираются под подол платья, медленно приподнимая его, пока я полностью не обнажаюсь перед ним. Я ахаю, когда Матео сжимает мои стринги между пальцами. Он туго натягивает материал, и мои руки сжимают металлические перила, когда грубая ткань задевает клитор. Я содрогаюсь от этого чувства, ноги дрожат в нервном ожидании. Знаю, что должна сказать ему остановиться, но по какой-то причине не могу. Мой рот открывается, но я не могу произнести ни слова.

Матео маневрирует тканью, позволяя ей нежно тереть между складочками, дразня мой ноющий маленький бугорок, пока это не сводит меня с ума от желания. У меня болят руки, когда я крепче вцепляюсь в перила, отчаянно пытаясь не закричать.