— Ну вот, — недовольно протянул Барсик. — Опять слезы. И все из-за какого-то винограда. — Я не слушала нытье кота, переключив все внимание на Дымка. Протянув руку, я погладила мальца по головке. — Не знаю, какие ты принимаешь травы для того, чтобы избежать регул, но на твою психику они не действуют.

Слезы высохли мгновенно, и я уже было сжала кулаки, намереваясь высказать коту все, что я думаю о его замечаниях, как услышала ледяное, сказанное по слогам:

— ТЫ…ПРИНИМАЕШЬ…ЧТО?

А чего это он на меня так смотрит? Как будто я его собаку убила. Ну, принимаю и принимаю, в чем проблема-то?!

Интуитивно сделала шаг назад. Что-то ректор последнее время жутко нервный. Неужели это я его достала. Надо будет рассказать Агату, что не такой уж он потрясающий, как ему казалось.

— Я ЗАДАЛ ВОПРОС!

Такое чувство, будто над головой ректора сгустились тучи, столь грозным было его выражение лица. Я недвусмысленно посмотрела на кота. Мол: «видишь, что ты натворил», но он на меня не смотрел вовсе. Его зеленые, с вертикальным зрачком глаза были обращены исключительно на некроманта.

— Пи-пи-пи, — пропищал малыш и исчез за приоткрытой дверью, которую почему-то трясло. И это оказался трусом.

За моей спиной раздражающе что-то жужжало. Я бы, может, и посмотрела, но даже не знаю, как на такое отреагирует мужчина. Может, ему выпить? Отцу помогала\о, когда настроение было не очень хорошее. Правда, у этого даже нормального похмелья не бывает. По крайней мере такого, на которое я рассчитывала, когда с утра направлялась в его покои, будучи полностью уверенной в своей победе.

— Скажи, что ты очень извиняешься и больше так не будешь.

Я поначалу даже не поняла, что черное пятно на кровати обращается ко мне.

— Чего это? — зло посмотрела на кота, который все также не сводил взгляда с ректора. — Не буду я извиняться. Что хочу, то и делаю. Он мне не указ.

— А кто тебе указ? — прорычал ректор, на которого я, в отличие от Барсика, отказывалась смотреть.

— Никто мне не указ!

— Эль, — а вот резко сменившийся с ледяного рычания на чарующе мягкий голос заставил-таки посмотреть на некроманта, глаза которого полыхали сиреневым цветом. — Мне нужны имена всех, кто продает эти средства.

Он что, меня за дуру принимает?! Сейчас я ему всех сдам, а мне потом мучатся от болей? Ну уж нет! Не знаю, чего они решили обсуждать эту тему, но помогать не собираюсь.

— Ничего я Вам не скажу.

— Тогда я запру тебя в библиотеке на ближайшие два месяца — начал с угроз мужчина. — Будешь протирать пыль и изучать все то, что не удосужилась выучить за два с половиной года.

Ах, вот он, как со мной! Кровь начала закипать. Думает, что может меня запугать? А вот и нет! Делала, делаю и буду делать все, что хочу.

Где-то в области груди загорелось пламя, которое полыхнуло ярким огнем перед глазами и начало заполнять все вокруг.

Понимала, что перестала себя контролировать, но уже не могла остановиться.

Где-то сбоку послышался возглас кота: «Эва, Кристиан, горим». Все мое внимание было сфокусировано на одном человеке. Я чувствовала, как замерзшие ноги обдало теплом. По рукам побежала горячая кровь, и боковым зрением увидела, как волосы загорелись красным огнем.

— Что здесь… Ого.

Я видела, как вошел хозяин дома. Видела, как следом вбежала его жена, которую он сначала остановил движением руки, а затем и вовсе завел за спину. Где-то в памяти всплыла картинка из одной книги. В ней отец семейства защищал жену и детей, также заведя их за спину. Красивая была картинка. Не думала, что когда-нибудь увижу подобное вживую. Всегда считала, что картинки — это выдумка. Видимо, я ошибалась. Правда, Кристиан не из нашего мира. Может, у него просто другое мышление.

Меня никто не защищал. Тем более, папа. Я все делала сама, и все решения принимала сама. Какой-то там ректор со своим излишне образованным котом мне не указ.

— Я делаю, что хочу, как хочу и когда хочу, — зло прошипела в сторону ректора.

— Поправка, — он двинулся в мою сторону, но остановился со словами: — ты делала.

И столько ярости в этом «делала», и столько уверенности в своей правоте, что злость во мне разрослась с еще большей силой. Я понимала, что это не нормально. Осознавала, что странно реагирую, но не могла успокоиться. Может, действительно, магия огня на меня влияет слишком сильно, а я не осознавала этого.

Ректор поднял руки, произнес: Veto и пустил в мою сторону сиреневый туман. Он подполз, как змея, и окутал меня своим чарующим цветом и обволакивающим теплом. Огонь медленно гас, частично растворяясь в сиреневых клубах дыма, частично возвращаясь ко мне. Сил сопротивляться не было. Сиреневый туман словно вытягивал злость. А может, вся злость сошла на нет, потому что это не моя злость, это буйствует стихия огня.

— Кхм-кхм… Гекат, — хозяин дома, обратился к ректору, но махнул в мою сторону и отвернулся.

Некромант посмотрел на меня, закрыл глаза рукой и потер переносицу двумя пальцами, переместил их на виски и потер их, обращаясь к хозяйке дома.

— Эва, сделай что-нибудь, пожалуйста.

Женщина вышла из-за спины мужа и со словами: «о, дорогая», бросилась ко мне. Я не очень понимала, что происходит, пока она не подбежала и не ухватила почти порвавшуюся лямку моего исподнего. Зеркала не было, но оно и не требовалось. В этот раз длина ночной сорочки сгорела криво, наискосок, что позволило скрыть чуть больше, чем в первый раз. Что же касается всего остального… От прекрасного ночного платья не осталось ничего.

Опя-я-ять. А во всем виноват он.

— Смотрите, что Вы наделали?!

Ректор обернулся. На этот раз в вопросительном жесте изогнулись обе брови.

— Я наделал?

— Конечно! — Я топнула ногой, пока хозяйка дома скрывала мое тело под тонким одеялом. — Вывели меня из себя. Вас вообще не касается, что я принимаю, а чего нет.

— Эль, — прорычал он и двинулся в мою сторону, но был перехвачен хозяином дома.

— Друг, потише.

— То, что ты принимаешь, вызывает бесплодие, не говоря о том, что многие женщины умирают от неизвестных болезней. Это физиология. — Никогда бы не подумала, что ледяная глыба способна кричать. Я даже отпрянула. К счастью, возле меня Эва, которой, как я уже поняла, некромант не способен причинить вред. — Так должно быть. В противном случае природа позаботилась об исключении этого процесса из твоей жизни.

— И это говорит мне тот, кто обладает магией воскрешать мертвых.

Я поняла, что перегнула палку, когда ректор движением руки стряхнул руку своего друга и двинулся ко мне. Но я уже завелась. Лучше бы и дальше оставался ледяной глыбой. Кровь снова начала закипать.

— Милый, — между мой и некромантом выросла Эва, которая выставила перед собой руку, упираясь во вздымающуюся мужскую грудь. Какие у нее красивые пальцы. Как у истинной леди. — Кристиан, вы не оставите нас?

Она хоть и спрашивала супруга, но обращалась к мужчине, что готов был уничтожить меня. Уж не знаю, какое у Эвы влияние на ректора, но он развернулся и вышел, не произнеся больше ни слова.

— Ну что, — она обернулась ко мне, как только за мужчинами закрылась дверь. — расскажешь, что у вас здесь произошло?

Почему-то не хотелось обсуждать произошедшее. Я вообще не хотела ей ничего говорить. Тем более, стоило ректору покинуть комнату, как вся злость испарилась. Что-то со мной происходит.

— Он злится, так как Эль принимает травы, которые предотвращают регулы, — наябедничал кот.

Я снова зло на него глянула. Язык без костей у этого фамильяра. Может, его выкинуть в окно. Вот только в детстве я не раз наблюдала, как эти паршивцы падали с огромной высоты, и всегда на четыре лапы.

— Ого! — Вот и все, что сказала Эва.

В ее взгляде было столько участия, что я сообщила то, что никогда не стала бы говорить некроманту.

— Я не знала… Не знала, что это вредно для здоровья.

Кто бы мне рассказал? Ведьма, которая продала их? Друзья, среди которых одни мальчики? Или лучший преподаватель академии — Алексан Фоер?