Подняв глаза, посмотрела на ректора. Гекат Соун определенно куда симпатичнее того старикана, за которого меня планировали выдать замуж. Еще полгода назад, когда некромант заступил на должность ректора, его вид оставлял желать лучшего. Мертвенная бледность, серые безжизненные глаза, осунувшееся тело, и полное отсутствие эмоций. Неизменным осталось последнее.

Тренировки на поле принесли результаты, и довольно быстро. На гору мышц некромант не претендовал, конечно, но красивая грудь и сильные руки были видны под рубашкой, обтягивающей тело.

Я однажды видела его после утренней пробежки (надо же было понять, почему девушки академии посходили с ума), и там определенно было на что посмотреть. Верхние кубики на месте дряблого живота уже сформировались и отчетливо прослеживались нижние. Безобразная прическа со спутанными длинными волосами, была сменена чуть более короткими прядями. Они продолжали лезть в глаза, когда он стягивал часть волос тугой веревкой, но теперь это было даже красиво.

Несмотря на то что маги способны создавать зелья и менять цвет волос, ректор не применял ничего. Все те же темно-серые волосы с седыми прядями, которые так не характерны для молодого мужчины. Правда, я не знаю, сколько именно лет нашему молодому ректору.

Пугал разве что его секрет, о котором я вспомнила случайно, и которому я не должна была быть свидетелем. Интересно, а почему я ни разу не видела ни одного упыря подле него? Некроманты же славится тем, что направо и налево поднимают мертвецов. Они слабы в магических заклинаниях, в приготовлении зелий и в боевых искусствах. Благодаря своим возможностям, им и не требуется обладать дополнительными знаниями. Поднимаешь кладбище мертвецов, и любая битва выиграна. Нельзя же бороться против тех, кого нельзя убить. Этих способно уничтожить разве что пламя.

Пламя!

Я способна противостоять некроманту. И почему эта мысль не посещала меня раньше. Все, что потребуется, — научиться владеть магией огня на высшем уровне. Буду тренироваться усерднее.

Злобно стрельнула в сторону мужчины у окна, предвкушая долгую и сладкую месть. Рано или поздно, я займу место подле короля, и тогда то отомщу ему за то, через что предстоит пройти.

Кивнув своим мыслям, я решила, что его покои, пожалуй, не самый худший из вариантов, которые у меня могли быть. Это позволит остаться в академии и продолжить обучение у одноглазого мага огня. Пока я смирюсь с необходимостью делить постель с этим мужчиной, но в один прекрасный день…

— Я буду. — почти шепотом озвучила свой ответ.

— Не сомневался.

Покидая кабинет ректора, я полностью осознавала, что за будущее величие придется заплатить девичьей честью.

"Гнев терпеливого человека подобен раскату грома средь ясного неба"

— Я не могу пойти сегодня с вами. Я наказана.

— Наказана? За что это? — Агат усердно вычерчивал магический рисунок переноса. — Хотя что это я? Кто, если не ты, заслуживает наказания. Ай…

Влепила затрещину по каштановой растрепанной голове, даже не переводя взгляда на друга. С ним всегда было проще, чем с Рэмом. Слишком серьезный и рассудительный для подобной фамильярности. Агат же, напротив, был как старший брат, который одинаково заботился и издевался. И с ним себя можно было вести так же.

— Ты, например!

— Я? — молодой студент театрально отбросил белый мел и коснулся рукой груди. — Как ты смеешь? Я — самый послушный мальчик в своей семье. Мама, между прочим, называла меня золотцем.

— Твоя мама просто не могла запомнить имена всех детей, вот и дала вам прозвища. Как животным.

Карие глаза потемнели. Агат был простым веселым парнем. Но человек, видевший, как однажды он избил парня, посмевшего отозваться нелестно о его младшей сестре, никогда не рискнула бы даже заикнуться о семье друга. Стэлла не присутствовала при этом инциденте, но даже она почувствовала пар, исходящий от Агата, и интуитивно отодвинулась.

— Есть что-то интереснее, чем мой урок?

Я видела, как потемневшие глаза приобретают привычный золотисто-карий оттенок, а сжавшиеся в кулаки руки расслабляются.

— Разве может быть что-нибудь важнее Вашего урока, господин Скир? — губы растянулись в хищной, мстительной улыбке. — Стэлла как раз рассказывала, что способна нарисовать магический круг с заклинанием переноса лучше вас.

— Лучше меня? — крик перешел на визг. Агат определенно легко определял, за какие ниточки дергать любого из преподавателей. — Может, мисс Самарин покажет нам, как она прекрасно рисует. Прошу, к доске.

Хищная улыбка моего друга превратилась в оскал, когда мимо него проходила белокурая красавица.

Агат способен довести кого угодно. Ко-го угод-но…

— А ты знаешь, как можно вывести из себя ректора?

На нас зло зыркнул Рэм, но на этом его внимание по отношению к разговору за задним столом был закончен. Лучший ученик академии не тратит времени на болтовню во время занятий. Лицо Агата же выражало полное недоумение: брови, исчезнувшие за волосами, вытянувшееся лицо, округлившиеся глаза. Вот-вот должна была последовать очередная шутка, которую пришлось опередить.

— Я серьезно.

Лицо друга приобрело понимающее выражение, а затем он задумался. В отличие от Рэма, Агат не хмурил брови. Он застывал неподвижной статуей и вспоминал обо всем, что знал, просчитывал все существующие варианты и выдавал лишь конечный результат. Интересно то, что думал он куда быстрее рыжего.

— Нет. Я вообще не уверен, что это возможно.

Я обреченно взвыла.

— Мисс Фейр, — услышала я хриплый голос старика, — Вы хотите нам что-то сказать.

— Она негодует, что рисует хуже, чем Стэлла, господин Скир. — преподаватель понимающе кивнул. — Мы все негодуем.

— Понимаю, понимаю.

Я наблюдала за тем, как низкий полненький преподаватель начертательной магии, продолжая кивать, переключился на Стэллу. К моему величайшему сожалению, у нее и это получалось раздражающе хорошо. У белобрысой красавицы все получалось раздражающе хорошо. От начертательной магии до ухода за волосами. Пальцы потянулись к растрепанным черным волосам.

М-да…

У ректора была прекрасная возможность заполучить идеальную Стэллу с ее идеальной прической, идеальным телом, идеальными длинными ресницами, идеальными изумрудными глазами и идеальной одеждой. Я словила себя на том, что мысленно вспомнила все, что у меня есть, и пришла к выводу: надеть мне совершенно нечего. Затем сама себя отругала за то, что переживаю по тому поводу.

Что за глупости?

— Знаешь, Мики, ты бы лучше не доводила нашего нового ректора. Я действительно считаю, что он хороший мужик. Но я уверен, что если ты задашься целью вывести его из себя, то у тебя все получится. Только какие будут последствия? Не уверен, что результат тебе понравится.

Ох, если бы Агат только знал, насколько прав и насколько сильно мне не нравится результат моих действий. Но что делать? Сама виновата.

— Сама виновата, — говорила я себе, когда стояла возле зеркала и смотрела на свое отражение.

Длинное, обтягивающее тело исподнее в пол (в свое время позаимствованное у той же Стэллы) держалось на плечах двумя тонкими полосками. Рукава имелись, но они свободно свисали где-то на уровне груди. Сама же грудь подчеркивалась огромным V-образным вырезом, к краям которой была пришита изящная кружевная полоска.

— Сама виновата, — сообщила себе, надевая поверх исподнего свободное серое платье.

— Сама виновата, — повторила себе, занося руку для стука в дверь спальни ректора академии.

— Проходи. — Гекат Соун стоял у окна с бокалом, наполненным определенно не водой. — Проходи и садись. Сейчас начнем.

Я не стала строить из себя недотрогу, меня пригласили не для этого. Пока некромант прошел в соседнюю комнату, я сняла свое платье и, поправив позаимствованное у Стэллы исподнее, присела на край кровати. Подумала и еще больше оголила грудь. В красивых нарядах и тело красивое.