— А теперь представь, как это у тебя забирают, и ты понимаешь, что больше никогда не сможешь это иметь. — Затем он посмотрел на некроманта и, прежде чем уйти, похлопал его по плечу.

— Мы останемся здесь на ночь, — сообщил мужчина, стоило королю выйти из кабинета. Его лицо не выражало эмоций, а я снова начала закипать. И, похоже, ректор это заметил, потому что, вздохнув, он спросил: — Чего опять?

— Мне не в чем спать?

— Думаю, Эва поделиться с тобой чем-нибудь.

Он вообще думает, о чем говорит? Эта женщина прекрасна во всем. Как ее исподнее может мне подойти? Он просто не понимает. Решив, что с ним не о чем разговаривать, я покинула кабинет.

***

— Ты долго реветь будешь?

— Не... не... не знаю…

В выделенных мне покоях была настолько большая кровать, что в ней могло уместиться человек шесть. Не говоря уже о том, что к комнате примыкала гардеробная и собственная умывальня. Огромная лохань с нагретой водой для меня была какой-то роскошью.

Вот только насладиться дорогим убранством я не могла. В памяти раз за разом всплывал разговор с королем.

— Может, у тебя регулы скоро? — Я грозно посмотрела на кота, не знаю, как реагировать на столь бесцеремонный вопрос. — Не смотри на меня так. Это обычные физиологические процессы организма.

Подумала, пожала плечами, соглашаясь с утверждением кота, и ответила.

— У меня их не бывает, я пью травы, чтобы избежать этого неприятного процесса.

Никогда не видела котов, у которых увеличиваются глаза, и округляется лицо. Зрелище не самое приятно, надо сказать.

— Ты чего творишь, девочки? Так можно и бесплодием обзавестись.

— Я не планирую выходить замуж и рожать детей, — сообщила я, встав и накинув на себя очень мягкое и тяжелое ночное платье. Видимо, жутко дорогое. Как и исподнее, которое мне подарили.

— Очень сомневаюсь, что твой план осуществиться.

На этот раз мой взгляд был не самым приятным.

— Очень даже осуществиться, — прошипела, покидая комнату. Устала думать о том, насколько тяжело было ректору. Думая о его боли, я начинала вспоминать смерть мамы. А об этом я предпочитала не думать. Страх сковывал, стоило вспомнить о безмолвном мире, из которого исчезло все.

Никогда не была в замке, но дом, в который меня перенес ректор, был очень красивым. Особенно мне понравились белые колонны, которые окружали лестницу с двух сторон. Барсик рассказал, что в доме восемь спален, два кабинета, столовая, совмещенная с гостиной, и прекрасный сад. А Эва обещала провести завтра по всему дому. Сегодня было много гостей, они праздновали трехлетие их принцессы, которую, как оказалось, зовут Виктория.

— Ты думаешь, Гекат…

— Я уверена. Ты видел его взгляд… а эмоции… Он…

Из одной комнаты доносились голоса хозяев дома. Моя привычка «собирать информацию» сработала моментально. Ноги сами понесли к желанной комнате.

— А… ничего. — Кристиан говорил слишком тихо.

В приоткрытой двери я увидела мужчину и женщину, стоящих в обнимку возле маленькой деревянной кроватки. Барсик говорил, что их сыночек слегка приболел, поэтому отсутствовал на празднике.

— Боюсь, что это не взаимно.

Голос Эвы был наполнен беспокойством. Интересно, что их так беспокоит в ректоре. Как же хотелось узнать что-нибудь компрометирующее об этом противном некроманте.

— Знала бы, как сильна мужская любовь, не сомневалась бы в исходе. Они говорят о любви ректора к этой Лили?!

— Я не уверена, что законы твоего мира применимы к нашему, — женщина погладила супруга по щеке.

— Миры могут быть разные, а человеческие чувства одни и те же.

Он склонился к супруге и поцеловал ее. Это было так красиво, что я не могла оторвать взгляд. Так и стояла, согнувшись пополам и подсматривая в узкую щелочку, пока не услышала:

— Кхм-кхм…

Я сначала даже не поняла, что это за звук. Агат очень любил подначивать меня, когда ловил за подслушиванием. Я просто отмахнулась и шикнула. Я вот-вот могу узнать что-нибудь интересное про своего злейшего врага. Но, вспомнив, где нахожусь, осознала ужасное. Ледяное покашливание — это особый талант, которым никто из моих знакомых не владеет.

— Ой.

Это все, что я могла вымолвить. Ледяная глыба подошла, взяла в охапку и унесла прочь. Я даже не посмела противиться, несмотря на то, что меня несли, как мешок отрубей, ухватив за талию. Откуда у него вообще столько сил, удерживать меня одной рукой? Взял под мышку и несет, как какой-то брусок, который надо выбросить за ворота. Лично мне, неудобно. Но у меня никто не спрашивал.

Спорить или выступать не было смысла. Сама виновата. Сейчас дойдем до покоев, он еще и лекцию читать начнет. Смирившись с неизбежным, начала смотреть по сторонам. Выложенный черным мрамором пол был очень красивым, но безумно холодным. Только сейчас поняла, что вышла из покоев босая. Пока подслушивала, не заметила, как ноги окоченели, а в покое это ощущалось остро. Я потерла пятки друг об дружку, но это не особо помогло.

— В следующий раз будешь умнее.

Заметил. Так бы и придушила его.

— В какой следующий раз? Вы чего? Я же совершенно случайно.

— Угу.

И столько сарказма в его «угу», что придушить захотелось еще больше, раз уж сжечь не получается.

— Пи-пи-пи…

Писк мышонка, которого, как мне сообщили, тут принято считать членом семьи, отвлек от планов мести противному ректору. Серое пятнышко бросило свою ношу и бросилось за нами. А ноша, надо сказать, была не маленькая.

Огромный, по его размерам платок, связанный по краям, был набитым чет-то, что создавало впечатление пожитков, собранных на скорую руку.

— Не обращай внимания, она наказана.

— Вы понимаете, о чем он говорит? — моему удивлению не было предела. Сколько талантов у этого мужика.

— Для того чтобы его понять, достаточно считывать эмоции. — Меня подбросили, перехватывая покрепче, прежде чем продолжили. — В данном случае это беспокойство.

— Еще бы, — пробубнила в ответ, когда мы вошли в мои покои. И вскрикнула, когда меня бросили на кровать.

— А можно потише? — некромант не заботился о сне бедного котика. Меня, если честно, тоже не особо волновало его благополучие, но лучше поговорить с умным Барсиком, чем со злым некромантом.

— Вы разбудили кота!

Я вскочила с кровати и встала напротив ректора, совсем забыв, что я не Эва, и очень уступаю ему в росте.

— Solem amplectere — произнес мужчина. Мои ноги тут же обдало теплом. Словно языки пламени заключили их в нежные объятия. Надо будет выучить это заклинание. — Эль, — устало протянул он, — ложись спать. Приличные леди не шастают по чужим домам и не подслушивают хозяйские разговоры.

— Да не подслушивала я, — лучшая защита-это нападение — Я просто заблудилась, хотела постучать и спросить, куда идти. А Вы бессовестно на меня напали.

— Довольно сложно заблудиться в доме, комнаты которого соединены общим коридором.

А вот об этом я не подумала. Ректор устало потер виски, когда в комнату, пища, пытался пробраться мышонок. Его удивленным возгласов встретил Барсик.

— Что, опять?

Черная тень спрыгнула с кровати и прошла к Дымку, который пытался тянуть за собой ношу. Видимо, не решившись оставить носовой платок, забиты чем-то в коридоре, он притащил его с собой.

Барсик взял в зубы баул мышонка и вернулся на кровать. Мы с ректором следили за происходящим молча. Это было довольно умилительно. Черный кот помогает мышонку нести нечто, тогда как сам малыш, быстро перебирая лапками, бежит следом. Практически выплюнув платок, Барсик сообщил:

— Это тебе. Ешь!

— Мне?

Мышонок все это время нес что-то, что предназначалось мне. Я развернула белый платок с вышивкой из лесных грибов и обнаружила виноградную гроздь. Так вот почему кулек был такой странной формы.

— О-о-о, — слезы набежали на глаза. Этот малыш решил обо мне позаботиться, несмотря на то, что наше знакомство было не самым приятным. Я бы не стала заботиться о том, кто предложил мое убийство, как средство решения проблемы.