На ощерившиеся едва видимыми вспышками редуты накатывали одна за другой волны шведов, поливая ружейным огнем небольшие полевые укрепления, словно весенний дождь промерзлую землю. Видя, как конница Меншикова начала теснить шведов, Прохор поймал себя на том, что и сам готов броситься в бой, но тут же отогнал глупую мысль, прекрасно помня приказ Старшего брата.

Продолжая внимательно следить за сражением, полковник увидел, как падают два шведских штандарта, вырванные из рук несших их солдат артиллерийскими снарядами, разорвавшимися чуть ли не под самыми ногами шведов. В то же самое время кавалерийские сотни Меншикова продолжали теснить врага и теперь постепенно отжимали шесть батальонов шведов и несколько эскадронов конницы к засевшему в лесу полку Русских витязей.

– Приготовить «колпаки»! – приказал Прохор, продолжая наблюдать в подзорную трубу за приближающимися расстроенными порядками сине-голубых мундиров.

– Артиллерия готова! – через пять минут доложил майор Заболотный.

– Ну, Федор, не подведи, стреляй по команде, – не смотря на друга, сказал командир, глядя, как шведские солдаты умудряются отбиваться от наскока русских кавалеристов. – Огонь веди по центру, чтобы своих не задеть.

– Есть!

Приложив к берету ладонь, майор бегом направился к своему месту, отдать последние приказы наводчикам артиллерийских расчетов.

Выждав еще пару минут и окончательно убедившись, что кавалеристы не выпустят пехотинцев Карла из мешка, Митюха скомандовал:

– Пли!

Секунда, другая – и десять «колпаков» выплюнули десяток продолговатых снарядов, почти по прямой пролетевших сквозь редкий перелесок. Не долетев до земли пару метров, снаряды взорвались в пехотных каре шведов, за одно мгновение выкосив центральные шеренги в сине-голубых мундирах.

– Отлично! Второго залпа не потребуется! – продолжая наблюдать за шведами, крикнул Прохор, глядя, как кавалеристы окружают окончательно растерявшихся и деморализованных врагов, бросающих свои фузеи прямо на землю и с отрешенными лицами взирающих на кровавую бойню, являющуюся следствием одного-единственного залпа «кубышками».

Оторванные ладони и руки, беспорядочно валяющиеся среди погибших солдат, вместе со стонущими от боли шведами, некоторым из которых картечь вывернула все кишки, произвели неизгладимое впечатление не только на шведских воинов, но и на русских кавалеристов, в непонимании оглядывающих лес, откуда прилетели снаряды. Эскадроны драгун, окружившие потерянных шведов, настороженно готовились к новой атаке.

– Ярослав! – позвал Митюха одного из витязей разведки.

– Я здесь, майор! – тут же отозвался он.

– Предупреди наших собратьев, что в лесу сидит полк Русских витязей, ждет удачного момента, пусть не беспокоятся, – сказал Прохор.

«Как, интересно, отреагирует на это царь Петр? Ведь приказа-то не было… Хотя почему же не было? Думаю, что подобрать свой „ключ“ можно и к этому моменту, надо только заранее оповестить государя, иначе он узнает обо всем со слов кавалеристов, а это крайне нежелательно», – мимоходом подумал командующий витязей, глядя на полковое знамя, сейчас покоящееся в кожаном чехле.

Следом за Ярославом к русским всадникам бегом отправился еще один человек, его задачей было добраться до государя и рассказать о полке…

– Не подведи, Егор, ой не подведи, – шепнул сам себе Прохор, поднося к глазам подзорную трубу.

Утренние сумерки едва освещали уставшие лица солдат, остервенело бьющихся друг с другом. Напор шведов постепенно угасал; хоть они и умудрились захватить первый редут, это им все равно не помогло. Разве что второе недостроенное полевое укрепление сейчас из последних сил сдерживало яростный натиск посланных в бой сине-голубых мундиров. Фузейные выстрелы уже не гремели, лишь иногда кто-нибудь из кавалеристов, перезарядив пистоль, выпускал во врага свинцовую пулю, не всегда находящую свою жертву.

Шведская конница, теснимая русскими драгунами, оставила без прикрытия свою пехоту, добивающую последних защитников второго редута. Но никаких шевелений в русском стане не было и в помине, государь не желал воспользоваться столь благоприятным моментом, словно осторожный мальчишка, отдавая инициативу в руки шведов в предвкушении основной баталии.

– Давайте, государь, что же вы! – то и дело переводил выпуклый глаз трубы на русский лагерь полковник.

Но всякий раз ничего не видел. Разве что в какую-то минуту для прикрытия артиллерии чуть выдвинулся один из пехотных полков, приготовившийся к атаке любого противника: фузилеры стояли чуть сзади, не двигаясь, гренадерская рота вышла чуть вперед, выжидая…

– Все, теперь будет затишье… – негромко сказал Прохор, после того как шведы захватили второе недостроенное полевое укрепление.

– Почему? – поинтересовался один из стоящих позади командира капитанов, внимательно глядящий на уводимых с поля боя пленных шведских солдат.

От шести батальонов отступающих сине-голубых мундиров осталось не так уж и много, не больше двух, да и те по большей части ранены, и неизвестно, выживут ли вообще. Вместе с обычными солдатами и офицерами удалось захватить генерала Шлиппенбаха; второго же генерала, ведущего свой отряд на подмогу кавалерии, так и не смогли найти среди мешанины тел, да его особо и не искали, не до этого было. Генерал Роос пропал без вести, но, скорее всего, погиб, слишком страшным орудием оказались «кубышки».

Определенно, новые снаряды собрали богатый урожай после первого же выстрела, жаль только, что они не окончательно доработаны: много картечи разлетается вверх, а это нехорошо. Но и на такой результат жаловаться грех!

– Наш государь пока выжидает, придерживается задуманной стратегии боя, насколько я вижу, братья. Поэтому он будет действовать как планировал, а не так, как выпадет случай, – с некоторым сожалением ответил Прохор, убирая подзорную трубу.

– Разве это плохо? – удивился Александр Дуров, капитан первой роты.

– Конечно, нет, Саша. Но скажи мне, что прописано в уставе о действиях во время сражения или при внезапном обнаружении противника? – с задумчивым выражением лица поинтересовался у витязя Прохор Митюха.

Александр пару секунд подумал, после чего, словно по книге, продекларировал:

– Пункт третий. Действия командиров во время боя. Внезапные налеты противника. Воля случая на поле боя. Каждый командир, вне зависимости от звания, при нападении или ситуации, выходящей за рамки плана боя, в первую очередь обязан внимательно изучить обстановку, после чего незамедлительно начать действовать для достижения наилучшего результата. Основным руководством для данных случаев, не относящихся к полученным от командира приказам, является выражение: «Лучше совершить десять действий и пять из них будут неправильными, чем за то же самое время совершить одно, но правильное»…

– Достаточно, а теперь скажи мне: в чем заключается смысл этих строк? – прервал капитана витязей Митюха.

– Так ясно же, что необходимо использовать любую возможность, если таковая представится, при условии, что ты не выполняешь поставленную приказом командира задачу, – ответил Дуров, будто излагая прописную истину.

– Правильно, но скажите мне, братья: сие можно применить к нашей битве? Ведь мы, по сути, являемся скрытым резервом государя, пусть он не знает о нас… Хм, точнее, сейчас должен узнать, что мы рядом, а не в Полтаве. Нас можно использовать для нанесения удара в тыл противника или же выждать время и, когда шведы пойдут в новую атаку, ударить им в спину, дав возможность нашим драгунам рассеять противника. Вот и получается, что не все считают столь уж необходимым использовать предоставленные возможности…

«Быть может, это и правильно, – чуть погодя пришла в голову Прохору шальная мысль. – Ведь получается, что можно поступить в данной ситуации так, а на самом деле это будет намного хуже в дальнейшем… Хм, определенно, надо отвлечься».

– Майор Митюха! – звал кто-то Прохора метрах в десяти позади.

– Да?

– Вас требует к себе государь, – надменно сказал молодой адъютант, смотря на Прохора, словно на червя.