Ярослава всю ночь проворочалась без сна. Юра так и не появился, поэтому она только и делала, что прокручивала в голове все их диалоги, чтобы понять, когда и что пошло не так.

Она так торопилась очутиться в следующем дне, что время, казалось, стало тянуться очень медленно, как карамель.

Из-за второй бессонной ночи Яра чувствовала себя ужасно разбитой. Под глазами пролегли тени, аппетита не было от слова совсем, при этом желудок то и дело переворачивался, словно в предчувствии чего-то плохого. Волнение не проходило, поэтому она наспех съела бутерброд, запила его кофе и побежала к университету.

Дождь наконец-то прекратился, и нормализовалась спокойная золотая осень со всем своим буйством красок, шелестом листьев и запахом прелой листвы, но даже она не радовала.

Репетиции были расписаны буквально по минутам. В концертном зале стоял невообразимый гвалт. Все находились в радостном предвкушении предстоящего выступления и скорой свободы.

Яра пыталась выкроить минутку, чтобы поискать Юру, но в этот день нужны были все руки: помочь перенести декорации, привести в себя актера, который вдруг от волнения забыл все слова, расставить заново всех на сцене, чтобы картинка выглядела красивее, закончить собирать сценический образ.

Юрфак выступал первым, поэтому лишь после всех выступлений она смогла спокойно выдохнуть. Ярослава завороженно наблюдала, как все принимавшие участие выбежали на сцену. Ее захватил азарт, командный дух, поэтому она прыгала и обнималась с другими девушками-администраторами, которые все это время контролировали весь процесс из-за кулис.

Когда они вереницей принялись покидать сцену, чтобы дать пройти администраторам и постановщикам экономического института, Яра с замиранием сердца наконец его увидела.

В узком коридоре они пропускали своих конкурентов. Все собранные, также во всем черном, подтянутые и похожие скорее на манекенщиков, чем на организаторов.

Кровь хлынула к лицу, щеки сразу порозовели, а по коже пробежал морозец лишь от одного взгляда на Юру. Он стоял среди первых, в черной рубашке, которая была расстегнута на первую пуговку, в черных брюках, с идеально уложенными волосами. Ярослава просияла и кинулась к нему, однако резко остановилась, поймав на себе его холодной взгляд, который лишь мазнул и сразу же переключился на следующего человека. Будто она была никем, стенкой, скучной картиной, висящей на стене, за которую даже нельзя было зацепиться.

Ее подтолкнули в спину, напоминая, что она всех задерживает, и Яра безвольно позволила толпе себя унести из этого узкого коридора, в котором начала задыхаться от нахлынувших на нее чувств. Разочарования, обиды, раздирающей на кусочки влюбленности и адской боли.

Кузнецов, словно светящаяся лампочка, улыбался ей около гримерной и махал руками, привлекая внимание.

— На тебе лица нет, что-то прошло не так? — нахмурился он, сканируя ее.

— Все хорошо. Просто голова немного закружилась, но это от волнения, — соврала, от чего стало мерзко, но это единственное, что пришло ей в голову.

— Тебе просто надо хорошо поесть. А мы с тобой пойдем на вечеринку?

— Я пас, — сейчас Ярославе хотелось остаться наедине с собой и со своими мыслями и чувствами, разобраться и немного подправить состояние, в котором она раньше не оказывалась. Но в то же время понимала, что одна это все не вынесет, погрязнет только больше в своей горечи и захлебнется. — Но мы можем заказать пиццу и посмотреть у меня Гарри Поттера, как тебе идея?

— Брось, Ярик. Ты чего нос повесила? Гарри Поттера мы можем посмотреть в любой другой день, а вот когда еще будет вечеринка в нашу честь?

Яра посмотрела на Руслана, но перед глазами все еще стоял холод черных омутов, что все-таки затянул ее внутрь.

— Хорошо, но мне надо переодеться и душ принять.

Кузнецов просиял, обнял ее, но чувства спокойствия, как прежде, от его объятий не появилось. Беспокойство червяком закопошилось в груди, словно это еще не все.

Красная Лада, на которой разъезжал Руслан, остановилась недалеко от клуба, оформленного под стиль 80-90-х. Он на удивление быстро нашел свободное место. Скорее всего, это из-за того, что обычно в такие места люди не приезжают на собственных машинах, но у Кузнецова открылась новая особенность — у него была непереносимость алкоголя.

Они с Ярой сдали вещи в гардероб и прошли внутрь. Всюду висели ретро-плакаты, играла ремиксованная Abba, зеркальные колонны визуально расширяли пространство, пахло коктейлем «Виски с колой», который бесплатно раздавали за барной стойкой.

Ярослава поправила спадающую с плеча лямку сумочки и уставилась на себя в зеркало. Ее взгляд был потерянным, вот только потерялась она в себе. Волосы оставила прямыми, и теперь они практически неощутимо щекотали ее оголенные плечи. Из одежды выбрала простую черную кофту с рукавами, но с открытой до самой талии спиной, свои любимые обтягивающие джинсы и сапожки на каблуке.

Неожиданно Яра посмотрела в зеркале на задний план. Сердце, кажется, только что очнувшееся, вновь провалилось куда-то в пятки. А она еще надеялась, что это выражение не ощущается на самом деле так страшно.

За столиком сидела компания Юры с теми самыми девушками, что ждали вместе с ними такси.

— Руслан, Руслан, — она схватила друга за руку, привлекая к себе, чтобы докричаться. — Вечеринка же только для юрфака, что здесь делают другие?

Он пожал плечами, будто она спросила что-то настолько очевидное.

— Лера ведь написала в группе, что вечеринка объединенная. У нее денег не хватило на другое место. Что-то не так? Ты хочешь уйти?

Уходить сразу выглядело бы очень глупо, но только что съеденные пельмени неприятно отозвались в желудке.

— Нет, нет, все нормально, но я хочу выпить!

Она кинулась к барной стойке, немного расталкивая народ, где симпатичный бармен с тоннелями в ушах разливал всем алкогольные напитки. Ярослава схватила два коктейля и один впихнула Руслану в руки.

— Я же не пью! — он попытался поставить на место, но она цепко перехватила его руку.

— Это для меня!

— Ты собралась выпить два? — с недоверием Руслан покосился на то, что держал в руках, будто ему могло стать плохо от одного запаха.

Яра рассмеялась, но вышло неискренне. Она сама это поняла, поэтому предпочла заткнуть себя, выпив залпом. Горло обожгла неприятная горько-сладкая жидкость, сильно разбавленная, но этого хватило, чтобы алкоголь сразу вызвал головокружение. Она толком не ела несколько дней, а еще и две ночи не спала. Сейчас Ярослава была самой слабой его соперницей, которую он мог отключить за три счета.

— Ты же сказал, что мы сюда пришли повеселиться, так веселимся! — на этих словах забрала и его коктейль.

Второй пошел еще тяжелее, будто пила вязкую смолу, которая растягивалась по всему горлу.

— А теперь танцевать! — она схватила Руслана, который все это время молча смотрел на нее, и потащила на танцпол.

Вскоре практически не осталось людей, которые бы стояли, все пришли в движение, лишь единицы сидели за барной стойкой да за столиками.

Яра старалась ни на кого не обращать внимания, сосредоточилась на друге, как на спасительной соломинке посреди бушующего океана. Высокий градус и правда немного притупил мысли, по крайней мере, боль заглохла и ворочалась недовольной кошкой где-то на дне души.

Но, как бы ни старалась, её взгляд то и дело устремлялся туда, где находился Юра. Хоть его часто и закрывал народ, она снова чувствовала его как тогда, в новогоднюю ночь. Словно тьма следила за ней, за каждым шагом, вздохом, прикосновением. Он много выпил. Такой вывод можно было сделать из пустых бокалов, стоящих перед ним, но не танцевал. Это ее радовало, потому что Яра помнила их танец, каждое движение и не хотела, чтобы кто-то еще знал те же ощущения. Несколько раз успевала заметить, что он на нее смотрел, но Юра тут же переключал внимание на сидящую рядом Виту.