Она не удивилась, что Юра сказал о том, что не хочет отношений. Где-то глубоко внутри Яра так и думала, но проанализировав его поведение и знаки внимания, пока была занята поеданием конфет, поняла, что они говорили об обратном. А может быть, ей просто хотелось, чтобы этот Мистер “я-такой-загадочный-и-неприступный” посмотрел на нее, и просто-напросто все придумала.

Яра чувствовала притяжение. Такое, какое никогда не испытывала ни к одному человеку. Скорее даже странную связь, которая, словно тонкая ниточка, тянулась к нему, как только он оказывался рядом. И она могла поклясться, что и Юра этого отрицать не станет. Но его ответ был краток и понятен. И ей оставалось лишь радоваться, что она не успела с головой влюбиться и надумать всякой любовной чепухи.

Она похвалила саму себя за сохранение холодного разума и с удовольствием съела еще Рафаэлку.

Раздалось шлепанье босых ног по линолеуму, и на кухню зашла Маша в теплой голубой пижамке с белыми медведями. Вся взъерошенная она напоминала девочку из рекламы Несквика. Сестренка сонно потерла глаза и широко зевнула.

— Ты чего не спишь? — она взобралась на стул и жадно посмотрела на конфеты.

— Ты знала, что конфеты ночью вкуснее? — прошептала Яра, протягивая ей одну. Маша заговорщически спрятала ее в кулачок и радостно улыбнулась. — А ты чего не спишь, мышка?

— Аня опять храпит, а еще я пить захотела.

Ярослава достала стакан и налила сестренке воды. Та принялась пить, смешно причмокивая, а потом с наслаждением выдохнула.

— А ты правда собираешься от нас съехать? — подперев маленькими кулачками подбородок, спросила Маша.

— Не говори глупостей, куда я от вас денусь. По крайней мере ближайшее время.

— Хочешь, я тебе открою секрет? — прошептала заговорщицки.

Яра наклонилась к ней, подыгрывая, будто кто-то их подслушивает.

— Я не хочу, чтобы ты уезжала от нас, потому что ты — самая лучшая сестра в мире! — провозгласила она, будто даровала ей титул королевы, не меньше. Но на самом деле это так и было — самый близкий сердцу и дорогой титул, заработанный бессонными ночами, шалостями, смехом, иногда вседозволенностью, а иногда и ссорами, слезами, но потом теплыми объятиями, проведением вместе свободного времени и единением душ.

Ярослава захихикала, прикрывая рот ладошкой, и чмокнула свое маленькое сокровище в пухлую щечку.

— А ты — самая лучшая младшая сестренка!

— Вот это ты завтра про меня Ане и скажи, — ликовала Машка, беззастенчиво стягивая еще одну конфету.

— Положи обратно, завтра утром ее съешь, а сейчас надо спать, — все же статус старшей сестры надо было поддерживать.

Она насупилась, но все же отодвинула ее от себя. Яра смела кокосовую стружку со стола в один фантик, собрала обертки и выкинула все улики в мусорное ведро. Задула свечку и взяла Машу за ручку.

— Пошли спать, мышонок.

— Я рядом с этим храпуном не усну!

— Со мной ляжешь.

Она раньше делила комнату с Владиславой, но та вот уже как год съехала от них к своему мужу, поэтому в ее распоряжение перешли целые хоромы. Летом они продали их раздельные кровати и купили одну большую, что способствовало завистливым вздохам младших Воронцовых.

Ярослава достала еще одну подушку, уложила сестренку и легла рядом, крепко обняв. Из-под одеяла тут же послышалось довольное сопение, которое постепенно выравнивалось, становилось все глубже и тише. Она уже начинала засыпать, когда услышала сонное, еле слышное бормотание:

— Я тебя так сильно люблю, что, если ты приведешь жениха, я ему все ботинки фантиками набью.

Она весело фыркнула в подушку, а после ей приснилось, как Юра стоит в их коридоре и бесконечно вытаскивает шуршащие бумажки из своих кроссовок. Она над ним смеялась, а он стоял смущенный и красный. Яра улыбалась во сне, а на следующее утро проснулась в прекрасном настроении и выспавшаяся.

А в социальных сетях уже ждала радостная новость: Ксюша написала, что можно сегодня не выходить и провести воскресенье спокойно без репетиций.

Ярослава звездой упала на кровать и уставилась в потолок, осознавая, что в ее распоряжении появился целый свободный день. Никаких домашек, потому что их освобождали, контрольные все сданы, и не надо проводить полдня в шуме концертного комплекса.

Она приготовила всей семье на завтрак свои фирменные бельгийские вафельки с вишневым джемом, затем набрала горячую ванную с пеной и с блаженством провела там целый час, смывая с себя запах краски, которой пропахла, казалось, насквозь. Совесть кольнула при мысли, что она сегодня так и не завершила обещанную Юре работу. Совсем чуть-чуть. Но ее внутренняя королева хищно потирала руки, радуясь, что заставит его понервничать. А может быть, даже и поскучать…

Яра нанесла на лицо масочку и, укутавшись, села на кровать, пролистывая соц сети. Стас так нигде и не объявился. Вскоре ей надоело в миллионный раз просматривать его страницы, и она окунулась в волшебный мир книг, пока ее не вырвало оттуда сообщение.

Чат F R I E N D S

Саша Захарова: Ярик, ты готова ко дню рождения?

Ярослава Воронцова: ‘прикреплено фото’ Завтра буду блистать 👑

Руслан Кузнецов: это что антивозрастная масочка?

Ярослава Воронцова: да, Руслан. Бью по возрасту тяжелой артиллерией. Старше стать еще не успела, а уже молодею.

Миша Макаров: почему маска называется антивозрастная, а не против морщин?

Ярослава Воронцова: ‘прикреплено фото’

Руслан Кузнецов: потому что у Яры морщин еще нет, а возраст уже есть.

Ярослава Воронцова: буду смотреть на вас, мелочь, сквозь свои годы и тканевую маску

Миша Макаров: ты старше меня лишь на два месяца

Ярослава Воронцова: поняла, и тебе завтра захвачу

Руслан Кузнецов: ой, ты что, завтра еще и в ней на репетиции придешь?

Ярослава Воронцова: ага, женихов распугивать

Саша Захарова: женихоооов

Ярослава Воронцова: навязчивых

Миша Макаров: это надо отпраздновать:D

Руслан Кузнецов: тогда и мне захвати, может, эту навязчивую оттолкнет

Ярослава Воронцова: ооокей

Ярослава Воронцова: завтра, если что, собираемся в пять, прошу не опаздывать)

Миша Макаров: ты забыла добавить, что собираемся у нас дома) Саша, прошу не опаздывать домой, а то Ярик нас на порог не пустит)

Руслан Кузнецов: ха-ха

Улыбка блуждала по лицу Яры, пока она читала, как друзья переписываются, обсуждая, кто что принесет. Руслан легко и прекрасно вписался в их компашку, а Саша с Мишей приняли его со всем радушием.

Дверь в комнату распахнулась, ударяясь о стенку, отчего она вздрогнула. Аня с Машей кубарем ввалились, нарушая покой и идиллию. Она не могла на них сердиться, потому что любила всем своим сестринским сердцем и душой.

Полтора года разницы в возрасте никак не отражалось на их поведении, а вот внешностью они отличались. Маша более походила на Яру, Аня — на Владу, единственное, волосы ее были намного светлее, чем у сестер. Имена родители им выбирали тоже со всем вкусом и максимальной фантазией. Если старших дочек они назвали созвучно — Владислава и Ярослава, то после Ани появилась Маша, и их неразлучный дуэт стал называться Анна-Мария. Мама, как маленький ребенок, радовалась своей придумке.

— А давай мы завтра поможем тебе собраться в универ в честь твоего дня рождения! — больше утвердила, нежели спросила Аня.

— Вы что хотите, чтобы от меня все мои женихи потенциальные отвернулись, и я никогда не съехала из дома? — ужаснулась она.

— Не беспокойся, все будет в полном ажуре! Мы сделаем тебе кудри…

— … и макияж, — перебивали они друг друга.

— А еще побольше блесток…

— … духи мамины возьмем.

Духи стали последней каплей.

— Стоп-стоп-стоп, не надо мне маминых духов, пожалуйста! — мама у нее была женщиной старых взглядом, поэтому предпочитала Шанель № 5, которыми по памяти Яры пользовались лишь дамы за пятьдесят, а ей все-таки пока исполнялось девятнадцать. — Какие кудри?! У меня волосы короткие.