Почувствовал, как ее руки обвили его шею, чтобы быть еще ближе к нему. Голова закружилась, дыхание сразу же сбилось, грудной клеткой Юра улавливал биение ее сердца: такого быстрого, что нельзя и ударов сосчитать. Это открытие пьянило похуже алкоголя. Губы у нее мягкие и нежные, со вкусом вишни. Он легонько провел языком по нижней губе, будто спрашивая разрешения, и как только почувствовал, что Яра подается, углубил поцелуй, выбивая лавину эмоций лишь от соприкосновения их губ и языков. Как он жил эти долгие десять месяцев без поцелуев с Ярославой Воронцовой?

Одна его рука лежала на ее шее и чувствовала, как бьется венка, второй он обнимал за талию и, кажется, сходил с ума от того количества тока, что пробегало по его телу от каждого миллиметра их соприкосновений.

На лестнице послышались голоса, и Юра с трудом заставил себя оторваться. Она тяжело дышала, губы были красными и чертовски притягательными, глаза лихорадочно блестели, требуя продолжения. А он не в силах был ей сопротивляться. Поэтому открыл ближайшую к ним дверь, включил свет и затянул за руку, прижал к стене, снова целуя, вонзаясь пальцами в ее руки, спускаясь до кистей, переплетая пальцы.

— Иди сюда, — хрипло прошептал, подхватывая под ягодицы, чтобы отнести на ближайший стол, которыми была полна гримерная, с большими зеркалами и лампочками-подсветками.

Яра таяла в его руках, балансировала на грани между явью и блаженным обмороком.

Юра снова потянулся к ее губам, как будто жизнь без них не представляла смысла. Они на него оказывали наркотическое воздействие. Стоило попробовать раз, и все пропало. Зависимость.

Подхватил ее ноги, заставил обвить ими его за талию, чтобы она почувствовала всю степень своего влияния на него. Ярослава горячо выдохнула, отчего не смог сдержать улыбки.

Он разглядывал ее, совершенно изменившуюся, возбужденную, и это его поднимало на какой-то невиданный уровень счастья.

— Давай уйдем отсюда? Просто куда-нибудь, — предложил вдруг Юра, понимая, что ему это все больше не нужно. Он зарывался в учебу, работу, концерты, вечные срочные дела, чтобы только спрятаться от себя. Яра кивнула и заулыбалась в ответ, притягивая его снова к себе. Он уткнулся ей в шею и стал покрывать поцелуями, поднимаясь к лицу.

— Постой, мне кажется, или дымом пахнет? — прошептала она, оглядываясь. Из-под двери тянулась тонкая серая струйка, в этот же момент сработала пожарная сигнализация, абсолютно оглушая.

— Вот черт! Бежим, быстрее, — он схватил ее за руку и потащил в сторону выхода. Они мчались, перепрыгивая по несколько ступенек, на свежий воздух, где уже толпились другие студенты.

— Задымление в подвале, — донеслось до них.

— С проводкой что-то…

— … устранят и можно будет зайти…

— Мы же замерзнем…

Юра оглянулся, убедился, что его друзья стоят на улице здоровые и невредимые и снова посмотрел на Яру. Она натянула на себя капюшон своей толстовки и теперь немного пританцовывала на месте, стараясь согреться. Изо рта вырвался клубок пара, а он даже этот холод и не чувствовал, просто обнял ее, пытаясь согреть. Ярослава обняла в ответ, прижалась, чтобы обмениваться теплом.

— Спасибо тебе. За всё, — она задрала голову кверху, стараясь заглянуть в его лицо. — Сейчас куртки заберем и в первую очередь пойдем поедим.

— Мы ведь только что завтракали.

Она фыркнула и улыбнулась.

— У меня с тобой аппетит разыгрался. За горячим кофе точно зайдём.

Раздалась трель звонка, Воронцова удивленно сложила брови домиком, но принять не спешила, будто боролась с самой собой.

— Я отойду, отвечу на звонок, — наконец произнесла она и стала пробираться между людьми подальше от толпы и шума.

Юра подошел к своим друзьям. Ему было немного совестно, что он вот так от них уйдет, поэтому решил все же предупредить. Во всяком случае, все, что требовалось от него уже было сделано.

— Вот ты где, а мы сначала не заметили, как ты вышел, — Герман облокотился о козырек здания и вглядывался в серое небо. — Хотели уже идти тебя искать, а потом увидели, и все поняли…

— О, пацаны! — раздалось совсем рядом, а Юра успел демонстративно закатить глаза, показывая, как ему не приятен этот человек. Савелий ухмыльнулся на реакцию друга, но все же повернулся к их незваному гостю.

Тот самый Паша шёл к ним, на зависть всем, в куртке, но в штанах с подворотами, от которых захотелось еще раз закатить глаза.

— Вы представляете, а я вспомнил, где видел эту девочку, которая с вами постоянно ошивается! — восторженно произнес он, будто только что победил в игре на эрудицию.

— Не понял, ты про которую? — уточнил Герман.

— Про Ярославу он, — ответил за Пашу Юра, который хотел уже тому все доходчиво объяснить.

— Да, про нее. Она — девушка Стаса Чайки — моего соседа, мы на одной улице с ним жили.

Земля, кажется, уехала из-под ног, или почему мир так закружился.

— Кто? — снова тупо повторил Герман.

— Ярослава, — как заведенный тихо повторил Юра, будто бы даже не узнавая ее имени у себя на устах.

— Имя такое знакомое… — Савелий задумчиво почесал подбородок. — Как ты сказал? Стас Чайка?

— Буров, ты идиот? Это Стас, — сказал Юра так, словно это всё объясняло.

— О, так вы его знаете? — обрадовался Паша. — Я вчера сидел, залипал в телефоне и смотрю, ба, Стас с ней на фото! А потом вспомнил, что был у него летом на днюхе, и он ее в качестве своей девушки представлял.

— Может быть, они расстались? — уточнил Герман, подмечая, как с каждым словом все больше бледнел Юра.

— Да нет, сейчас вам покажу.

Он достал телефон и начал что-то листать, немного нахмурившись. Юра пока оглянулся, Яра продолжала разговаривать по телефону.

— Держите, — Паша протянул смартфон. Юра жадно впился в то, что предстало перед глазами, подмечая каждую деталь, загоняя себя медленно в угол, словно тот дал ему не телефон, а пистолет, и он добровольно решил выстрелить себе в самое сердце. Друзья обступили кольцом, тоже заглядывая в экран.

Страница ВКонтакте Стаса Чайки. На аватарке он, все такой же блондинистый и кудрявый, целует в щеку Яру. Она выглядит совершенно счастливой, в красном платье с бокалом шампанского. В статусе стоят три черных сердечка, насмехаясь над ним.

Юра замерзшими пальцами пытался открыть фотографию, но экран его не слушался, будто он уже неживой: мертв внутри и снаружи. Наконец у него получилось, под ней обнаружилась парочка комментариев:

Саша Захарова: такие солнышки 😍

Миша Макаров: когда свадьба?😁

Ярослава Воронцова, в ответ Мише Макарову: ничего не знаю, вы первые

Юра вернулся обратно и стал листать дальше ленту. Множество видео и везде снимала Воронцова. Ее смех, ее голос, ее шуточки. Вот Стас играет на гитаре в каком-то доме, вместе с ним Миша и еще несколько незнакомых парней. Вот они едут ночью в машине, вверх которой откинут, и ветер треплет ее волосы, а она радостно смеется. Вот они танцуют на ее выпускном. Они. Они. Они. Вместе. Всюду. Последнее было видео с его дня рождения, где фотограф как раз и делал то фото. Снимала, по всей видимости, Саша, которая отсалютовала в этот момент Яре бокалом шампанского. Юра тщетно пытался разглядеть здесь хоть что-то, к чему можно было прицепиться, но все выглядело настолько реально, что в это верилось.

Паша отобрал у него телефон, понимая, что слишком долго он гуляет у них по рукам.

— Они встречаются? — еще раз уточнил Юра, но уже чувствовал, как по его душе, которая только что смогла собраться воедино, пронесся скорый поезд под названием «Ярослава», разбив на миллион кусочков, превратив в пыль, которую уже нельзя было восстановить.

— Я думаю, что да. Стас, правда, сейчас за границей. Вроде бы мне мама говорила в Испании или в Италии, а фиг разберешь.

Савелий схватил Юру за локоть и отвел в сторону:

— Эй, Юр, не надо, слышишь. Не делай поспешных выводов, поговори с ней.