— Что случилось? — спрашивает.

— Двойник рванул к Дарграгу и мне нужно как можно скорее вернуться домой, пока он не отправил к старухе кого-то из моих друзей.

В нерешительности девушка берёт нож со стола, подходит ко мне, но освобождать не спешит. Я её не прерываю и не подгоняю. Я уже доказал, что я — это я. Наконец, её нож поддевает конец и она принимается распутывать многочисленные узлы на руках и ногах.

Мне нужно что-то сказать, как-то поддержать девушку, но я не нахожу правильных слов. Ей нужно самой обдумать всё услышанное. Слишком много информации за один раз, чтобы проглотить такой большой кусок новостей. Сейчас она может относиться ко мне с подозрением: не каждый день у твоего друга и любовника оказывается злобная копия.

Может, она даже в чём-то меня винит.

Но всё пройдёт.

— Майра, — говорю. — Двойник не врал, когда говорил, что хочет быть вместе с тобой. Я видел, как ты обрадовалась.

— Да уж, — с мрачной усмешкой отвечает девушка. — Обрадовалась — слабо сказано.

— Это и мои мысли тоже. Я бы очень хотел, но не могу.

Поднимаюсь на ноги, притягиваю её и прижимаю рыжую голову к своему плечу. Мы стоим обнявшись, пока окружающие люди смотрят на нас с интересом. Краем глаза вижу нескольких человек, приближающихся с копьями и в кожаной броне.

Понятия не имею, когда в следующий раз увижу Майру.

Поднимаю её лицо за подбородок и совершаю короткий поцелуй в губы. Момент расставания на неизвестный срок. Возможно, навсегда. Она не присоединится ко мне, поскольку не хочет воевать и быть рядом с человеком, который может умереть от меча в любой момент.

Расстаёмся.

Надеюсь, что ещё увидимся.

— Пока, Майра, — говорю.

Протягивает жёлтую жемчужину с грустным видом, забираю Хуму. Вылезаю через окно, в котором скрылся двойник. Ухожу от девушки, которую люблю больше всего на свете. Ком стоит в горле, на глаза наворачиваются слёзы. Но я ухожу.

И не собираюсь возвращаться.

Бреду по тропинке прочь из Гуменда.

Домой.

Я бы пробежался, на боюсь, что в сгущающейся тьме споткнусь и расшибу себе голову. На земле многочисленные следы волчьих лап: двойник использовал серую жемчужину, чтобы превратиться в зверя и теперь мчит к Дарграгу на всех порах. Понятия не имею, как мне его догнать, но останавливаться не собираюсь.

— Убирайся! — кричит Хума на плече. — Убирайся!

Снова нервничает — она чувствует, когда я в смятении. А когда Хума нервничает, окружающим может внезапно стать очень неприятно.

— Успокойся, — отвечаю. — Тебе нечего переживать.

Летучая мышь понятия не имеет, к чему эта суматоха. С её точки зрения — люди странные существа. Зачем куда-то спешить, сломя голову, если в любой момент можно поесть жуков и стать счастливым.

Да, люди действительно странные существа.

Постоянно ищут новые трудности, чтобы героически их преодолевать.

Жаль, что еда не решает все мои проблемы, приходится двигаться вперёд в надежде догнать врага. По крайне мере я больше его не боюсь: сейчас преимущество на моей стороне, я в любой момент могу замедлить время и познакомить его голову с молотком, пусть только попадётся.

Как же я устал. Последние дни я весь на нервах, весь в напряжении. Мечтаю лишь о том, как разберусь с двойником и вернусь к спокойной, размеренной жизни.

Неприятно бегать туда-сюда, цепляя змею за хвост и надеяться, что она не укусит.

Вскоре солнце полностью скрывается и я остаюсь в ночи, совершенно лишённый возможности двигаться дальше. Сначала мне кажется, что я смогу идти дальше, ориентируясь по звёздам, однако целый час такого передвижения можно компенсировать одной минутой быстрой ходьбы при свете.

Сажусь на землю в бессильном ожидании. Придётся спать и набираться сил, хотя спать совсем не хочется.

— Хума, — говорю. — Ты хоть что-нибудь видишь?

— Ты заврался, — отвечает летучая мышь моим голосом.

Она жмётся ко мне, утыкает морду в штанину.

— Что ты за летучая мышь такая, если не можешь ориентироваться в темноте?

Это в моём родном мире летучие мыши — ночные создания. Хума же, наоборот, предпочитает бодрствовать днём, прямо как люди. Лежим на голой траве очень близко друг к другу. Я считаю её своим питомцем, она считает меня своим. Два питомца и два хозяина.

Сон не приходит.

Как тут заснёшь, когда твоя злобная копия двигается к твоему дому с непонятными намерениями.

Гляжу в ночное небо. Сомневаюсь, что двойник видит в темноте, даже превращённый в волка, поэтому сейчас он должен находиться где-то там, среди гор, спит на траве и ждёт утра. Это означает, что пока ночь длится, ничего плохого не произойдёт. Наш конфликт поставлен на паузу.

— Спи, Хума, — говорю. — Набирайся сил.

Однако, летучая мышь уже спит.

Когда в мире не существует нормальных источников света, день и ночь — два параллельных измерения, никак друг с другом не связанных. То, что происходит ночью, никак не затрагивает день. То, что происходит днём, приостанавливается на ночь.

Тихие шаги в окружающей тьме. Шелест песка и сминаемой травы.

— Кто здесь? — спрашиваю.

Никакого ответа. Даже прислушиваться не нужно: шаги очень отчётливые и громкие. Это либо человек, либо кто-то двуногий. Он даже не прячется — знает, что я ничего не вижу, поэтому ходит вокруг, издевается.

Шух, шух, шух…

— Хума, — говорю. — Просыпайся.

Достаю нож и молоток. Поворачиваюсь к звуку шагов, готовый отразить возможное нападение. В окружающей тьме я не отличил бы человека от кенгуру, вставшего на задние лапы. Приходится полностью полагаться на слух.

Что-то щёлкает меня по груди, отскакиваю, укатываюсь и снова поднимаюсь на ноги. Кто или что бы ни находилось рядом со мной, это существо превосходно видит в ночи, поэтому я представляю для него лёгкую цель. Недавно я называл жёлтую жемчужину Даром, которому невозможно противостоять. Оказывается, меня повалит на обе лопатки любая кошка, достаточно дождаться времени, когда я ничего не буду видеть.

— Кто здесь? — спрашиваю.

Сдавленный смех.

Точно человек.

— Я вооружён.

Бессмысленная фраза. Человек, который видит в темноте, прекрасно знает, что я держу в руках. И знает, что я этим оружием ничего не смогу сделать, пока он держится на расстоянии.

— Не знаю, что ты задумал, — говорю. — Но у меня есть для тебя пара сюрпризов и они тебе очень не понравятся.

— Ты такой забавный, — отвечает знакомый голос.

Девушка в чёрном платье. Слегка расслабляюсь, опускаю оружие, но не полностью.

— Опять ты, — говорю. — Почему ты меня преследуешь?

— Тебе только кажется, на самом деле это ты меня преследуешь.

Наши разговоры с каждым разом становятся всё более бессмысленными. По всей видимости, в этом мире сильно не хватает психиатрической лечебницы. Срочно зовите доктора, у нас тут перелом логики в тяжёлой форме.

— Кто ты такая? — спрашиваю. — И что тебе от меня надо?

— Я принесла подарок.

Что-то касается моего предплечья и я инстинктивно беру протянутый предмет… факел, и огниво к нему впридачу. То, что мне сейчас необходимо. Высекаю искру, зажигаю свет и вижу знакомое лицо, на котором пляшут языки пламени. Девушка улыбается, очень открыто и дружелюбно. Глядя на неё, трудно сказать, будто она что-то замышляет, но я не из тех людей, кто верит честному лицу. Для начала мне нужно увидеть пустые руки.

Убедиться в отсутствии кинжала.

— Прости, что напугала, — говорит. — Ты был такой смешной в темноте с широко раскрытыми глазами, такой беззащитный. Я не сдержалась.

— Ты видишь в ночи? — спрашиваю.

— Я вообще много чего умею.

С этими словами она исчезает, распадаясь на сотню чёрных лепестков. После чего мягкие руки опускаются мне на плечи, она стоит позади.

— Не делай так, — говорю. — Я могу случайно тебе навредить. Или не случайно.

— Ух, какой опасный зверь!

Смеётся.