Я не знаю, кто она, и чего от неё ожидать. Поэтому сразу нужно относиться к ней, как к угрозе.

— Какой же молодой, — произносит девушка, когда я оказываюсь достаточно близко. — Каждый раз удивляюсь. И животинка с тобой.

Она протягивает руку, Хума тут же принимается её обнюхивать. Отхожу на шаг, чтобы не дать незнакомке прикоснуться к летучей мыши.

— Мы знакомы? — спрашиваю.

— Нет.

— Тогда что тебе от меня надо?

— Вопрос не в том, что тебе нужно, — говорит. — А что ты хочешь. Или точнее, чего захочешь.

Никогда не любил людей, которые говорят загадками. Если хочешь донести какую-то мысль, расскажи её так, чтобы собеседник понял. Иначе не он тупой, а ты.

— Говори нормально, — отвечаю. — Не надо мне здесь пространных философских рассуждений.

Девушка подходит ближе, но я выставляю перед собой нож, остриё которого касается её платья. Она разглядывает моё лицо и слегка улыбается. У меня странное ощущение, будто она меня не просто знает, а очень хорошо знает.

— Я знаю, куда ты идёшь, — говорит.

— Да? Может поделишься?

— Ты идёшь вершить месть, но ты кое-что должен знать. Когда ты занесёшь руку и готов будешь ударить, вспомни мои слова.

Она подходит ближе, из-за чего мне приходится отодвинуть руку с ножом. Она глубоко вдыхает, а затем начинает говорить с таким видом, будто читает заклинание:

— Иногда усилий человека бывает недостаточно, каким бы сильным он ни был.

Стою и жду продолжения, однако его, очевидно, не будет.

— Это всё? — спрашиваю.

— Всё, что тебе стоит знать.

Бессмыслица какая-то. Очевидно, что человек не сможет поднять десятитонный валун, сколько бы протеина он ни ел, и как бы сильно ни занимался в зале. Не нужно быть гением, чтобы понять, на что человек способен, а на что — нет.

Девушка обходит меня с левой стороны, будто собирается обойти вокруг. Поворачиваюсь, чтобы встретить её с правой, однако её рядом уже нет: лишь веер из чёрных лепестков опадает на землю. В прошлый раз я не придал особое значение её исчезновению, поскольку вокруг было слишком много странных вещей, но теперь я понимаю, что у неё наверняка Дар. И не самый простой.

Иду дальше и пытаюсь понять, зачем она появилась. Зачем сказала нелепицу, которую даже произносить не имеет смысла.

Ответа нет.

Чёрт с ней.

Весь оставшийся путь до Гуменда мы с Хумой преодолеваем за один переход без единого привала.

Солнце отчаянно старалось нанести мне солнечный удар и одновременно оставить ожоги на неприкрытых участках тела. Путешествовать в полдень — верный признак идиота, который не дружит с собственной жизнью. Однако у меня были веские причины продолжать идти вперёд. Пот течёт градом собственные волосы кажутся ужасающе горячими, но я иду и не собираюсь останавливаться.

Лишь у Гуменда я позволяю себе минутную передышку.

Уже вечер и солнце клонится к горизонту.

— Кто идёт? — кричит человек, выглядывая над вратами.

Я узнаю рыжую голову мужчины, имени которого не запомнил. Он участвовал в турнире по шашкам и выбыл в первом раунде. Он же первым получил ранение, когда началась потасовка.

Приближаюсь в молчании, с поднятыми над головой руками.

— Гарн? — удивлённо спрашивает мужчина.

Хорошо, хоть не орёт на всю деревню.

— Я пришёл к Майре, — говорю.

— Но ты же совсем недавно уже входил…

Гадство, значит двойник уже тут. Как бы я ни желал его обогнать по пути в Гуменд — у него была слишком большая фора. Надеюсь, Майра ещё жива.

— Теперь вхожу снова, — говорю.

Пришлось выдумывать нелепую историю, как я вышел через другие врата и обошёл деревню по кругу. Выполнял поручение старосты по проверке безопасности периметра.

Мужчина пускает меня внутрь и я тут же иду к дому Майры, обходя его со стороны, чтобы никто, находящийся внутри, не заметил моё приближение. Внутри пульсирует ощущение чего-то нехорошего. И нехорошее действительно происходит: мой двойник и Майра сидят на пороге дома, прислонившись друг к другу плечами. Кажется, я успел вовремя.

— Я так рада, что ты пришёл, — произносит девушка и легонько толкает лжеменя.

Очень добрый, дружеский жест, от которого у меня внутри всё закипает. Этот человек пришёл убить её, а она даже не подозревает об этом. Урод решил не трогать никого из нашей деревни, а вместо этого лишить жизни девушку… она ведь не из «наших».

— И я рад, — отвечает двойник. — Я тщательно обдумал твоё предложение и решил согласиться.

— Какое именно?

— Ты сама знаешь.

— Нет, ты скажи, — игриво произносит Майра.

— Ты предлагала мне прийти к тебе в деревню и остаться здесь с тобой навсегда. Не представляю, чтобы человек в здравом уме отказался от жизни с такой обаятельной девушкой как ты.

В порыве радости и воодушевления Майра бросается обнимать моего двойника и целует его в уши, в щёку, в волосы. Никогда не видел девушку настолько счастливой. Легко обещать вещи человеку, которого собираешься убить. Можно врать с три короба и никто не уличит тебя во лжи.

— Построим домик побольше, организуем тут всё. Мы станем самыми счастливыми людьми в округе!

Двойник уже видит Майру покойницей.

Даже если мне удастся каким-то образом спасти девушку, я всё равно расстрою её тем, что не собираюсь переезжать к ней в деревню. Оттого вдвойне горько смотреть на её радость.

— Не думала, что ты согласишься, — отвечает Майра.

Она раскраснелась, улыбается от уха до уха, а её руки так и бегают по двойнику. Не знает, как ещё выразить свой восторг.

— Это было не трудное решение. Ты — самая прекрасная, умная и добрая девушка из всех, что я знал.

С каждым словом двойника лицо Майры становится всё счастливее. Доходит до того, что она отворачивается и утирает слёзы рукавом. Каждое слово этого выродка — правда, и он ещё не упомянул ехидное чувство юмора, которое мне в ней настолько нравится. Но чем больше он осыпает её комплиментами, тем больше она расстроится потом.

Коракс Майры срывается с крыши и пролетает над домом. Кажется, девушка хочет глазами птицы посмотреть на саму себя с двойником со стороны, запечатлеть приятный момент с высоты птичьего полёта. Прячусь за кустом без движения — она не должна заметить меня. Если выдам моё присутствие — двойник убьёт девушку в это же мгновение.

Покрепче сжимаю столовый нож на поясе и молоток в руке.

Девушка с двойником принимаются целоваться, страстно и отчаянно, а я перебегаю от куста подальше, чтобы птица меня не увидела раньше, чем нужно. Прячусь в соседнем дворе и вижу, как мой двойник поднимает Майру на руки и заносит в дом.

Приближается что-то совсем плохое, однако показываться раньше времени нельзя. Сейчас нужно действовать как никогда осторожно. От любого моего действия зависит жизнь Майры. Одна малюсенькая ошибка и один из метательных ножей двойника окажется у неё в горле. Она будет истекать кровью, а я — стоять рядом и бранить себя самыми последними словами.

— Аккуратно, — шепчу. — Без ошибок. Не торопись.

Птица Майры всё ещё кружит в небе. Покажусь — это будет означать смерть девушки. Так и вижу, как они сидят в доме с двойником. А затем Майра внезапно посмотрит на стену с удивлённым выражением.

«Ничего себе, — произнесёт она. — Там на улице человек, который выглядит в точности как ты».

Она обязательно это скажет. Майра не подозревает, что находится рядом с хладнокровным убийцей. А двойник, проследив за её взглядом, ругнётся и достанет своё оружие.

Я не успею даже подойти к дому, как всё будет кончено.

Приходится ждать.

Наконец, птица улетает прочь — поохотиться, наверное. А я выхожу из укрытия и крадусь к дому Майры. На этот раз у меня ощущение, будто происходит нечто невероятно плохое. Преступление против всех принципов морали, которые только могут существовать.

— Гарн, я так рада тебя видеть, — стонет девушка.

Майра и мой двойник лежат на кровати, обнимаются и целуются. Их голые тела прижимаются друг к другу, а я стою за окном, смотрю за происходящим и не знаю, как мне поступить. На моих глазах происходит мерзкое преступление, которое нужно прервать любыми средствами.