Я должен спасти ее, не себя. Спасти, чтобы она могла жить той жизнью, о которой всегда мечтала. Жизнью, которой она заслуживает, – с ним.

Поворачиваюсь к ней и вижу, как она улыбается Дункану, пристально глядя на него.

– Я все понял, – говорю я.

Она вздрагивает и беспокойно оглядывается по сторонам, но мне уже плевать.

– Если останешься жива, уезжай к нему, – продолжаю я, затаив дыхание. – Я не буду тебя удерживать. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, пусть и не со мной.

– Робби, – шепчет она с искаженным от страха лицом.

– Дженн? – говорит Дункан, трогая ее за плечо. – Ты в порядке?

Люди, прогуливающиеся по Харбор, превращаются в размытые пятна. Оранжевые огни колеса обозрения мелькают все быстрее, словно в каком-то психоделическом трипе. Я закрываю глаза и готовлюсь к очередному перемещению.

Готовлюсь вырулить в сторону от грузовика.

Она идет по дорожке, обрамленной рядами деревьев. Оранжевые листья трепещут над ее головой, солнечный свет пробивается сквозь кроны. Парк Мидоуз уже заполнен людьми: кто-то просто гуляет, кто-то бегает или играет в футбол, – кожа у всех покраснела от холода. Справа в небо устремляется Трон Артура[51]. Дженн кутается в синее пальто. Интересно, он уже на месте?

Картинки вчерашнего вечера в ирландском пабе снова всплывают в ее голове: эти карие глаза, в которых сверкали искры, когда он что-то рассказывал, его рука в ее руке, – она чувствовала, как огрубела его кожа от многолетней работы на кухне. Потом поцелуй на диване у нее дома. Она никогда не испытывала ничего подобного. Как будто падаешь в бездну вместе с человеком, с которым только что познакомилась, а через все тело пробегает электрический ток. Она никогда не чувствовала себя такой живой. И задавалась вопросом: а вдруг это и есть тот человек, который изменит все?

У них тогда не было секса. А ведь она хотела этого. О боже, она хотела этого. Просто ей казалось, что все происходит слишком стремительно, слишком безрассудно. Ведь она его почти не знала и не была уверена, что увидит его снова. Но что-то подсказывало ей, что они еще встретятся, как будто она знала это с самого рождения. Наверное, он тоже это знал, потому что не настаивал, не давил на нее. И ей это понравилось. Они просто валялись в кровати, целовались, болтали, снова целовались, пока рассвет не начал проникать в комнату сквозь занавески. И только тогда они наконец заснули в объятиях друг у друга.

Наутро, надев пальто, он спросил: «Когда мы увидимся снова?»

Он был таким импульсивным и восторженным. Она засмеялась и ответила, что на следующей неделе работает в ночную смену, но в воскресенье днем они могли бы встретиться.

Ее сердце бешено колотится, когда она приближается к павильону со стеклянным фасадом. В глубине за столиками суетятся взрослые и дети. Она не видит его, но, может, он где-то в глубине? Смотрит на часы – как раз вовремя. Войдя внутрь, внимательно оглядывается по сторонам, ожидая увидеть эту копну темных волос, эту дерзкую улыбку. Но его еще нет.

Опаздывает? Она проверяет сообщения в телефоне – ничего. Странно. Вчера он строчил ей почти весь день, – они без конца перебрасывались сообщениями, как будто он не мог остановиться. Но потом, ближе к вечеру, все стихло: отправился на встречу с друзьями. Непонятно, откуда у него были силы гулять вторую ночь подряд, ведь прошлой ночью они почти не спали. Но ей даже понравился этот его настрой – такая беззаботность, будто он живет одним днем. Сама мысль о нем заставляла ее трепетать.

Дженн заказывает черный кофе и идет к столику у окна. Делает глоток, проверяет телефон. Ничего. Снаружи, за стеклом, люди ездят на велосипедах, выгуливают собак или просто неспешно прохаживаются. Она пытается нащупать в сумке книгу, но ее там нет, – она не думала, что сегодня у нее будет время для чтения.

Где же он?

Она пьет кофе как можно медленнее. Разумеется, он придет.

А вдруг он ее дурачит?

Она ставит чашку на столик. Может, он поступает так со всеми девушками. Может, она просто выдумала все эти невероятные ощущения. Почему она вообще так разволновалась из-за парня, с которым только что познакомилась?

Она наблюдает, как входят и выходят посетители.

Тридцать минут.

Он не придет.

Она быстро допивает остатки холодного кофе, надевает пальто и выходит на улицу. Сегодня перед ночной сменой ей еще нужно разобраться со всякими бумажками.

Дерьмово. Он ведь мне так понравился.

Она снова идет в сторону парка и вдруг замечает зеленое пятно. У нее перехватывает дыхание, когда впереди появляется знакомая фигура – растрепанные волосы, зеленый пуховик.

Через пару секунд он останавливается перед ней.

– Прости, пожалуйста, – говорит он, тяжело дыша.

Он выглядит слегка помятым, как будто снова провел бессонную ночь. Дженн чувствует и раздражение, и радость одновременно.

– Ты мог бы написать, – сдержанно произносит она.

– Послушай, я вчера в клубе потерял телефон и бумажник. Да и вообще я… – Он замолкает, чтобы перевести дыхание. – Ну, понимаешь… Я не очень хорош в таких вещах.

– В каких?

– Ну, всякие там свидания. На самом деле у меня никогда не было нормальных отношений.

Она молчит. Может, ей не показалось, может, между ними все же что-то есть?

– Никто тебя и не заставляет, – говорит она.

– Да, я понимаю, – кивает он. – Но ты правда мне нравишься. Прости, что опоздал сегодня. Обещаю, этого больше не повторится, если ты дашь мне еще один шанс. Может, увидимся на неделе?

– Я не могу, – говорит она, и он сразу мрачнеет. – У меня почти всю неделю ночные смены, – объясняет Дженн.

Его глаза снова загораются, и ее сердце начинает петь.

– Тогда в следующие выходные? Мы могли бы провести вместе весь день. – И он щелкает пальцами, будто придумал что-то гениальное. – Хочешь, сходим в музей «Камера-обскура» на Королевской Миле[52], там показывают всякие иллюзии. Ты была там когда-нибудь?

– Нет, – отвечает она, еле сдерживая смех.

– Тогда договорились?

На самом деле ей хотелось пойти.

– Я подумаю.

Он расплывается в улыбке:

– Это будет прекрасный день, обещаю.

– Ладно, мне уже пора, – говорит она после небольшой паузы и поправляет сумку на плече.

– Можно тебя проводить? – спрашивает он с надеждой.

Она была бы рада, если бы он проводил ее, но пока не хочет, чтобы он об этом знал.

Впрочем, это ведь просто прогулка. И это вовсе не означает, что они непременно встретятся в следующие выходные.

– Хорошо, – говорит она наконец.

Дженн направляется к парку и чувствует, что он ускорил шаг позади нее. А потом ее ладонь оказывается в его руке. Вот так запросто, как будто это самая естественная вещь на свете. И ей на самом деле кажется, что это естественно.

Так же естественно, как дыхание.

Что происходит? Почему я опять в ее прошлом? Где машина?

Я ведь все понял. Ее тайной был Дункан.

Наблюдаю, как Робби из прошлого гуляет с Дженн по парку, держа ее за руку, как будто на свете для него нет ничего важнее. И мне хочется крикнуть ему: держись за нее, парень, и никогда не отпускай.

В голове снова начинает пульсировать, еще сильнее, чем раньше. Я начинаю куда-то перемещаться. Деревья вокруг расплываются. Становится темно.

Господи, пожалуйста, пусть это будет машина. Пожалуйста, дай нам спастись.

Очертания Дженн и Робби постепенно расплываются, а потом исчезают совсем.

Темнота.

Какое-то движение.