Черные треугольники, выбитые на костяшках пальцев.

Праведный гнев мэра тут же испарился.

– Нет… – испуганно помотал он головой. – Нет, этого не может быть. Аласторы… Их больше нет. Уже давно нет.

– Вы уверены, господин мэр?

Раздался гул колоколов. Каждый удар был громче предыдущего. И каждый пронизывал Каллию до костей, предвещая нечто страшное.

Тьму.

Хаос.

– Ни это место, ни вы не стоили моего милосердия, – презрительно произнес Джек под зловещий колокольный звон. – Вы сами навлекли на себя беду.

Он ударил мэра в лицо с такой силой, что захрустели кости. Тот рухнул на пол, и по залу разнесся пронзительный крик. Жанетт кинулась к отцу и упала на колени, отчаянно пытаясь нащупать пульс.

– Вы все хотели шоу? – Джек отошел от тела мэра, словно уже забыл о нем. – Похоже, вы его получите.

Свет немного померк. Каллия уловила краем глаза какое-то движение и повернулась к ближайшему зеркалу. Все рамы начал заполнять черный туман, огромные клубы, рвавшиеся наружу с другой стороны стекла.

В глубине возникли маленькие темные фигуры.

Они приближались, увеличиваясь с каждой секундой.

Каллия тяжело сглотнула, дрожа. Она вспомнила, как видела эти силуэты в голове Джуно. Их же показывал ей Джек. Безымянные тени, устремившиеся в этот мир.

– Что это такое? – Демарко разинул рот, в ужасе глядя в зеркала.

– Я не знаю, – прошептала Каллия. В груди похолодело. – Но, что бы ни случилось, нельзя, чтобы они прошли сквозь стекло.

К счастью, в объяснениях не было необходимости. Демарко не понаслышке знал о коварстве зеркал, о том, что они могут превратиться в дверь. Он коротко кивнул, кинулся к раме напротив и разбил стекло локтем.

Осталось еще пять.

Они пошатнулись, когда Джек возник между ними, переместившись так стремительно, что затрясся пол под ногами. Два зеркала, опрокинутые дрожью, упали и разбились. Вместо осколков из пустых рам вырвалась, крича и хлопая крыльями, стая птиц.

Таких же, как те, что набросились на зрителей во время провального выступления Каллии.

Крики разнеслись по залу, когда птицы полетели над гостями, стремясь клюнуть кого-нибудь, вонзить клюв в одежду или расцарапать кожу. Переворачивая столы на своем пути, толпа хлынула в разные стороны в поисках укрытия. Каллия заметила вспышку огня, опалившего птиц, – это Канари отгоняла стаю своим пламенем. Остальные циркачки и конкурсанты, разбросанные по залу, тоже отбивались от злобных созданий как могли. Даже Аарос дрался рядом с близняшками Старлинг, вскочив на стол и размахивая отломанной ножкой стула.

Чужая рука обхватила ее запястье.

– У нас мало времени. – Джек невозмутимо потянул ее за собой. – Идем отсюда.

Каллия отчетливо слышала хруст стекла у него под ногами, которые на этот раз не растворялись в дыму. Его хватка была крепкой и осязаемой. Отчаянной.

– Отпусти меня. – Она скинула его руку. – Я никуда не пойду.

– Здесь опасно, Каллия, – пробормотал он. – Этот город вот-вот уничтожит сам себя. Нужно уходить сейчас же.

Он решительно схватил ее за руку и почти смог исчезнуть, но затем, зарычав от досады, снова материализовался рядом – и так несколько раз, пока не понял, что она не последует за ним. Просто не сможет.

– Похоже, против этой магии бессилен даже ты, Джек. Я заперта в этом городе. – Впервые она была этому рада. – Ты не сможешь меня забрать.

Было ли дело в страхе за нее или в том, что собственная магия не помогла ему добиться желаемого, но лицо Джека исказил ужас.

– Я не могу бросить тебя. Не здесь. Не с этим…

Вспышка света пролетела над плечом Каллии, бросив Джека в зеркало. Обернувшись, она увидела Демарко, который лежал на полу, приподнявшись на одной руке и вытянув перед собой вторую, израненную осколками. Его ладонь светилась, а на его лице отражась такая ярость, какой Каллия никогда не видела.

Зеркало рассыпалось, а из опустевшей рамы хлынула новая стая птиц.

Сердце Каллии болезненно сжалось, и она упала на колени.

«Что происходит?»

В ушах громко стучал пульс, а перед глазами темнело.

– Теперь чувствуешь? – Джек, сцепив зубы, опустился рядом с ней на одно колено. – Поняла наконец?

Каллия не ответила. Он никогда не оставит попыток запутать ее. Собрав всю свою злость, она оперлась о его спину и поднялась с резким выдохом, одновременно придавив Джека к полу.

Осталось всего два зеркала. Темные фигуры уже прижимали пальцы к стеклу.

– Останешься с ним, Каллия, и он уничтожит тебя и все, чего ты могла бы добиться, – произнес Джек. – Эта слабость, которая точит тебя изнутри, – ты же знаешь, откуда она взялась? Кто положил ей начало?

«Ложь».

«Правда».

«Иди к нам».

«Мы покажем, как их различить».

– Заткнитесь! – закричала Каллия, окруженная голосами. По краям поля зрения выступили пурпурные пятна. – Что… Что ты со мной сделал?

– Я бы никогда не стал красть у тебя магию. В отличие от него.

Крики, разносившиеся по залу, стихли. В глаза Джека не было ни следа лукавства, только жалость. Тень жалости.

Мысли Каллии смешались, грудь ныла от каждого вздоха.

– Нет. – Ее голос надломился. – Нет, это неправда. Ты врешь.

Иначе и быть не могло.

Просто не могло.

Слезы обожгли глаза Каллии, когда Демарко выкрикнул ее имя. Все потеряло смысл, осталась лишь усталость, накатившая внезапно и заставившая ее сползти на пол по опустевшей раме.

– Каллия!

Не успела она коснуться пола, как ее подхватили и прижали к груди. Ее окутал знакомый запах. Рука Демарко была изранена и слегка кровоточила, но он выставил ее перед собой, заслоняя их обоих. Яркий свет полился из его раскрытой ладони, направленной на Джека.

Джек.

– Постой. – Каллия сама не знала, что говорит, пытаясь оттолкнуть руку Демарко. «Не подтвеждай его слова. Пожалуйста». – Нет, перестань…

Свет вылетел из его ладони и ударился о зеркало, когда Джек уклонился.

Раздался грохот, и в это же мгновение Каллия вскрикнула.

Полузадушенный вопль, застрявший в горле.

Боль, разъедающая ее сердце изнутри.

Боль, которую она испытывала снова и снова. Только теперь Каллия поняла, что эта боль с каждым разом отнимала у нее что-то важное.

– Что случилось? – прошептал Демарко. Его страх быстро перетек в гнев. – Что ты с ней сделал?!

Каллия отползла от него, крепко обхватив себя руками. Демарко расстроенно нахмурился и потянулся за ней, но обнаружил, что не может сдвинуться с места.

Джек застыл нескольких шагах от них с поднятой рукой.

– Задай этот вопрос себе, волшебник. Ты много чего сделал. Ты обеспечил ей место в этом нелепом состязании. Тебе хватило наглости назваться ее наставником… – Он поморщился от напряжения, но продолжил удерживать Демарко на месте. – А на самом деле ты мошенник, не более того.

Демарко вздрогнул. Казалось, эти слова пронзали его, точно стрелы. Каллия не хотела смотреть на его лицо, боясь прочитать в его выражении ужасную правду, которая сжигала ее изнутри.

Она ведь знала.

Знала, он был лишен магии до прибытия в Глориан.

До встречи с ней.

– Нет. – Губы Каллии задрожали. Это был все тот же человек, которого видела каждый день с тех пор, как приехала сюда. Теперь он снова будто сделался чужим. – Твоя магия… И моя…

Демарко продолжил сопротивляться сдерживающей его силе, но медленно, озадаченно моргнул, как будто ничего не знал.

«А что, если он и впрямь не знал?» – поддразнивал голос, то ли доносившийся из осколков разбитого зеркала, то ли просто звучавший у нее в голове. Она уже не понимала, как их различить, но это все равно не имело значения.

Вред уже нанесен.

Каллия чувствовала, что внутри у нее уже давно что-то не так. Ее лепестки увяли и высохли, опадая день за днем.

– Она ушла не навсегда.

Джек всегда точно угадывал, какие вопросы ее терзают.

– Рядом с такими волшебниками, как он, ты можешь окончательно ее лишиться, – сказал он, помогая ей подняться на ноги. – Но если ты уйдешь со мной, возможно, еще не поздно все исправить. Мы можем спастись.